Гнездо для птенца - Ли Майклс

— Она была великолепна.

У Тэссы загорелись глаза.

— О, чудесно. Если вам понравилась рубашка, то я хотела бы, чтобы вы примерили еще кое-что. Как долго вы пробудете здесь?

Странно, подумала Уэнди: Тэсса спрашивает ее, а наблюдает за Маком.

Сама же Уэнди на него не смотрела. Она выждала немного, надеясь, что он ответит на этот вопрос, но Мак молчал.

— Лишь несколько дней, — сказала она наконец. — У меня дела в Финиксе.

Черт возьми, почему он сразу не купил ей обратный билет?

Она вынуждена была признать, что, не установив точного срока ее отъезда, Мак проявил большее великодушие, чем она ожидала и чем проявили бы Элинор и Самюэль Берджесс. Однако это великодушие имело оборотную сторону. Пока она будет осторожной, не будет мутить воду и причинять беспокойство, она может оставаться. Но малейшее недоразумение — и Мак усадит ее на первый же самолет.

Как глупо, сказала она себе. Он может это сделать в любой момент. И сделает. Уж Мака Берджесса не остановит цена авиабилета, если нужно будет избавиться от молодой женщины, внезапно ставшей неудобной.

Рори отстранилась от нее и ухватила ручку в кармане рубашки Мака.

— О, да ты уже тянешься к дорогим вещам, крошка? — поддразнил он, и ребенок радостно залепетал ему что-то. Он взял девочку из рук Уэнди и удобно устроил у себя на груди.

— Ну, если и это не знак… — прошептала Тэсса. Она вскочила, ухватив Уэнди за руку. — У меня есть платье, которое мне хотелось бы тебе показать. Это пробная модель, я никак не соберусь пустить ее в производство…

О чем говорил тогда Мак, заявляя о непредсказуемости Тэссы? Явно одежда была в центре ее жизни. Но не могла бы она все-таки хотя бы подержать ребенка на руках?

Ты сама не знаешь, чего ты хочешь, Миллер! — одернула себя Уэнди. Всего несколько минут назад она надеялась, что Тэсса не хочет взять к себе Рори, а теперь, когда эта женщина не проявила к ребенку особого интереса, Уэнди реагирует так, словно ее лично оскорбили.

Когда несколькими минутами позже она спустилась в гостиную, на ней было творение Тэссы — милое, мягко облегающее платье-рубашка нефритово-зеленого цвета, которое Тэсса преподнесла ей в качестве рождественского подарка, не слушая никаких возражений. Вся семья собралась в вестибюле в ожидании машины. Мак застегивал на Рори розовый комбинезон, преодолевая сопротивление ребенка, которому вовсе не хотелось одеваться. Тэсса улыбнулась при виде этой картины, затем стала серьезной.

— Ты же не собираешься нести ее в церковь, Мак?

— Почему бы и нет? Это семейная традиция, а она член семьи.

— Лучше бы оставить ее с сиделками на пару часов. Для чего же они тогда?

Мак взглянул на Уэнди, слегка подняв брови.

— Думаю, вот и ответ на ваш сегодняшний вопрос, — прошептал он.

Было ясно, что он не считает Тэссу вероятной кандидаткой на должность матери Рори. Уэнди пожала плечами. Она была в полном замешательстве и не знала, что и думать.

* * *

Церковь была огромной, но служба — теплой и проникновенной. Рори вела себя хорошо вплоть до последних пятнадцати минут, когда уже стала откровенно выказывать нетерпение. После того как Мак и Уэнди без особого успеха несколько раз передавали ее с рук на руки, Мак нагнулся и прошептал:

— Остается только укутать ее и вернуться домой.

Долгая прогулка по морозу была едва ли не наименее привлекательной перспективой, но ввиду праздников это могло оказаться единственным шансом для Уэнди поговорить с Маком. То, как Тэсса подняла брови, словно говоря: «Я же предупреждала вас, что не нужно брать ее с собой», решило дело окончательно.

Пока они были в церкви, снова пошел снег, и теперь огромные снежинки лениво кружились в спокойном вечернем воздухе.

— Настоящий рождественский снег, — сказал Мак, прижимая одной рукой к себе Рори, а другую предлагая Уэнди.

Тротуары очистили от снега, но звуки шагов раздавались как-то глухо. Если бы не далекий голос, который выкрикивал: «С Рождеством!» — да едва слышный звон колоколов, доносившийся с какой-то далекой колокольни, они были бы одни в замерзшем мире. Рори положила голову на плечо Мака и затихла.

Уэнди хотела начать разговор, но только и успела, что пару раз кашлянуть, когда Мак произнес:

— Вы хотите знать, почему я не купил вам обратный билет?

— Нет. Ну да, хочу, но то, что я хочу знать по-настоящему, — это что будет с Рори. Я слышала, как вы сказали своей матери, что вы занимаетесь этим — устройством будущего Рори, я полагаю. Но если у Тэссы нет намерения…

— Она совсем не создана для материнства, — согласился он. — Не поймите меня неправильно, Тэсса мне очень симпатична.

Уэнди подняла к нему глаза, полные боли. Большая снежинка легла ему на ресницы, и она поймала себя на желании смахнуть ее. Вместо этого она сжала руки и закусила губу. Разумеется, у нее не было никакого права приказывать или оспаривать его действия. Если она будет упорствовать, то, скорее всего, окажется на ближайшем самолете в Финикс, будь это канун Рождества или нет.

Но даже если бы он рассердился на нее, она все равно сделала бы это, ведь речь шла о будущем Рори.

— Разве вы не понимаете, Мак? Если Тэсса и Джон не возьмут ее, мы снова возвращаемся к исходному вопросу. Что будет с Рори?

Сначала ей показалось, что он вообще не собирается отвечать. Но после паузы Мак сказал:

— Я сам буду заботиться о ней. Я удочерю ее и воспитаю как собственного ребенка.

На мгновение глаза Уэнди расширились от ужаса. Конечно, в этом был смысл. Мак слишком привязался к девочке, чтобы не подумать о таком варианте. И это было не в его характере — оставить ребенка в беде. Он не смог повернуться к Рори спиной. И все же вряд ли это было наилучшим решением проблемы.

— Прекрасно, но вы подумали о том, каково быть единственным родителем? Поверьте мне, я знаю, о чем говорю. Как вы поступите, когда дела заставят вас уехать из города? Запихнете ребенка в портфель и будете носить с собой? Или тоже наймете сиделок?

— Мне больше не придется много ездить. Кроме того, я не намерен оставаться единственным родителем.

Конечно. Это разумно. Если он женится, у Рори будет все, о чем можно только мечтать, — материальное благополучие, эмоциональный комфорт и двое любящих и заботливых родителей.

Мак нашел идеальное решение — единственное решение, и Уэнди понимала, что ей следует наконец зрело рассудить и признать это и порадоваться за Рори.

Но внутри у нее все сжалось, и она почувствовала такую слабость, что у нее закружилась голова и зазвенело в ушах. Кто же будет этим вторым родителем? Та женщина со слащавым голоском, которая оставила сообщение на его автоответчике?