Кремль 2222. Строгино - Олег Бондарев

– Я могу вернуть тебе амулет Морха, – не придумав ничего лучше, выпалил Игорь. – Он по-прежнему здесь, неподалеку…

Разведчик знал, что пауза не продлится долго, и потому попытался сыграть на опережение, пока дикарь не до конца осознал, что преимущество (небольшое, но все же) на его стороне.

Однако Руф, увы, действительно был чуточку поумней собратьев из племени. Наверное, именно поэтому он и выжил, тогда как прочих нео давно сожрали «Рекс» и «Спайдер».

– Мне не нужен глупый амулет, – прорычал Руф. – Мне нужно мясо. Я хочу жрать.

И, заревев, мутант бросился на разведчика. Он надеялся завершить все быстро и жадно впиться гнилыми зубами в плоть убитого хомо.

Но Руф не учел того факта, что имел дело не с беспомощным увальнем, а с урожденным дружинником Кремля. Нео вела ярость, он не мог мыслить здраво, и потому рассчитывал только на собственную мощь. А разведчик, несмотря на травму руки, был столь же быстр, как и прежде, и легко уходил от сильных, но не слишком резких выпадов здоровяка.

Руф попытался нанести ему удар сбоку в челюсть – Игорь поднырнул под дубиной и ушел в сторону. Руф врезал сверху, наотмашь, но лишь рассек воздух, не причинив дружиннику никакого вреда. Игорь вспомнил детство и самые первые их совместные с Захаром тренировки; поначалу старший побратим бил руками, потом использовал длинную палку… Младшему же атаковать запрещалось – по правилам, он мог только уклоняться от ударов всеми правдами и неправдами. Чтобы победить в игре, Игорь должен был не пропустить ни одного выпада. Задача, что и говорить, непростая, ведь палкой орудовал парень, который, помимо врожденного таланта, имел солидное преимущество в возрасте и выучке.

Но со временем Игорь научился справляться и с этим испытанием, чем вызвал у побратима искреннее уважение.

И вот заработанное в детстве умение пригодилось разведчику во взрослой жизни. Уход, нырок, отступление… Лбы у обоих участников потасовки блестели от пота. Оба изрядно вымотались, но Руф, судя по всему, уставал быстрей оппонента: каждый новый удар уступал предыдущему в скорости.

«Скоро сил у него не останется вовсе, – думал Игорь, выплясывая вокруг нео. – Тогда-то я подхвачу пистолет и всажу ему пулю промеж глаз…»

Он на секунду отвлекся – хотел взглянуть, где находится «стриж» Громобоя – и тут же поплатился за это: дубина Руфа задела его скулу лишь вскользь, но даже этого «касания» хватило, чтобы развернуть дружинника вокруг своей оси. Кроме того, последний выпад нео вызвал у Игоря легкое головокружение. Картинка перед глазами разведчика поплыла, контуры стали нечеткими, размытыми. Дружинник заморгал часто-часто и, оглянувшись через плечо, увидел, что Руф занес дубину над головой, готовясь к решающему удару. Все повторялось, как вчера, с той лишь разницей, что некому было сбросить на голову дикаря каменную глыбу.

Игорь понял, что это конец. Из последних сил он попытался отпрыгнуть в сторону прежде, чем…

Грянул выстрел.

Дружинник неловко приземлился на левое недолеченное плечо, взвыл от нестерпимой боли – там будто что-то взорвалось. Скрипя зубами, он уставился на своего заклятого врага и увидел, что тот, пошатнувшись, завалился на спину. К тому моменту, как затылок мутанта коснулся пола, морда его уже вся побагровела от крови.

Разведчик инстинктивно отполз от нео на полметра. Он тяжело дышал, пульс отдавался в висках, а картинка, хоть и постепенно приходила в норму, но еще довольно ощутимо плыла.

– Второй Долг Жизни за два дня, паренек, – долетел до ушей Игоря знакомый голос. – Ты ж со мной теперь точно не расплатишься.

Дружинник затравленно оглянулся: в дверях стоял не кто иной, как Громобой собственной персоной. В руках у бородача был уже знакомый Игорю пистоль.

– Ты вовремя, – выдавил разведчик, не зная, что еще сказать. – Опять…

Громобой подошел к убитому нео, присел рядом с ним на корточки и на всякий случай проверил пульс. Удовлетворенно кивнув, бородач оглянулся на дружинника.

– Помочь? – предложил он, когда их взгляды встретились.

– Не… Сейчас… отдышусь… – пробормотал Игорь. – И сам.

– Ну, смотри. А то что-то ты правую руку держишь как-то неестественно, – сощурившись, заметил Громобой. – Дубиной прилетело?

– Ну да. Застал он меня врасплох… Я «серва» рассматривал, тут он подбежал. – Дружинник мотнул головой в сторону покойного Руфа. – Выбил пистолет из руки… В общем, повеселились на славу. Если б не ты…

– Ну ладно уже. Со всяким бывает. По молодости ошибок не избежать. Тем более ты сам говоришь, что на рейде впервые. Давай лучше посмотрим, что там с рукой?

Игорь с угрюмым лицом продемонстрировал компаньону опухшую кисть. В своем нынешнем состоянии она казалась едва ли не больше лапы покойного нео и до жути напоминала вчерашнюю левую.

– Да уж… ну и угораздило же тебя… опять! – вскинув брови, воскликнул Громобой.

Не отводя взгляда от травмированной кисти Игоря, он с задумчивым видом почесал в затылке и сказал:

– Попробовать сделать то же, что и раньше. В принципе, тут простой отек, покой-трава, надо думать, запросто избавит тебя от этого недуга. Но неприятно, понятно. И чего ты вообще сюда поперся? Схорон у тебя здесь где-то? Или что?

– Да ничего тут у меня нет… – буркнул Игорь, невольно потупившись под взглядом бородача. – В окне какая-то тень мелькнула, раз, потом второй, вот я и решил проверить.

– А меня чего с собой не позвал? – удивился Громобой.

– Ну, ты был занят со «Спайдером», – пожал плечами дружинник. – Решил не дергать зазря.

– Ох, парень… – покачал головой бородач. – Нельзя же быть таким самонадеянным! Это ведь московская Зона, тут по одиночке вообще стараются не шарахаться – как раз из-за таких вот ситуаций. А у нас впереди тем более важная операция. Только подумай, к чему бы привела твоя доблесть, если б я рев этого ублюдка не услышал? Друга б не спас, груз бы в Кремль не попал… И все ради чего?

Игорь понурился еще больше. Он чувствовал себя последним идиотом. Громобой верно сказал: действительно, в одиночку проверять заброшенный дом, когда на носу важнейший поход, было чрезвычайно глупо. И, поскольку дружинник уже и сам все это осознавал, слова бородача били еще больней.

– Понял, – угрюмо буркнул разведчик, прерывая поток нравоучительных речей. – Давай руку обработаем да будем выдвигаться.

К чести Громобоя, он все понял по тону Игоря и не стал упорствовать.

– Идти сможешь? – спросил бородач, вставая и протягивая руку компаньону.

– Ноги вроде целы, – отозвался дружинник, с неохотой принимая помощь бродяги.

– Ну и хорошо, – кивнул Громобой и вручил едва поднявшемуся Игорю его пистолет. – А рука… Ну что – «рука»? Главное, что не оттяпали, не отбили совсем. А что опухла… На спусковой крючок жать можешь – и ладно. Верно, паренек?

– Верно, – буркнул дружинник.

С каждой секундой он все больше ненавидел проклятого маркитанта Вадима, из-за которого и начался весь этот сыр-бор.

* * *

– Думаешь, сработает? – осторожно спросил Игорь.

Они с Громобоем сидели в развалинах неподалеку от маркитантской берлоги. Вдалеке уже видны были люди с автоматами, которые прохаживались вдоль серых стен одноэтажной «крепости», где обитал предатель Вадим.

– Если б не думал, разве б согласился с тобой пойти? – ухмыльнулся Громобой.

Он выглядел ничуть не более озабоченным, чем прежде – то ли так хорошо разыгрывал невозмутимость, то ли действительно совсем не переживал.

Наверное, дело в том, что у бородача никого нет, тогда как за дружинником есть Кремль, с друзьями, сородичами, общиной. Бородачу терять нечего, а Игорь может потерять очень многое, вот последний и переживает, а первый идет на штурм с мыслью: «Удастся – хорошо, не удастся – да и пес с ним!».

– Ты когда-нибудь проделывал подобное? – спросил дружинник, рефлекторно разминая правую руку: покой-трава действительно сняла отек, но кисть все еще болела, пусть и не так, как раньше.

– Подобное – никогда. Но наглеть мне не впервой, даже не сомневайся. Без здоровой наглости в нынешней московской Зоне не выживешь, паренек. По крайней мере, долго не протянешь.

«Легко так рассуждать, наверное, имея в друзьях выдрессированного “Рекса”»!» – подумал Игорь, оглядываясь назад.

Но Щелкуна видно не было. Он пока что тоже прятался от посторонних глаз, готовый действовать по первой команде Громобоя.

– А как вы с ним связываетесь? – спросил дружинник, когда бородач только посвящал его в свой план.

– Мысленно, – невозмутимо ответил компаньон.

Наверное, после такого ответа Игорю стоило десять раз подумать, ввязываться ли в эту авантюру или со столь странным типом лучше вообще общих дел не иметь? Нет, безусловно, прежде разведчик не раз слышал от того же отца Филарета о людях с редким даром, который позволял им ментально управлять биороботами на расстоянии. Таких называли нейромантами, и причины появления их таланта, к счастью или к сожалению, были неизвестны: понятно, что во всем виновата истерзанная войной Москва, но что именно тут замешано, Поле ли Смерти, Мертвая Зона или что-то иное, никто доподлинно не знал. И слава Богу, иначе по столице давно бы бродили десятки мародеров с покорными био в авангарде.