Реальность сердца - Татьяна Апраксина

— А как же это… парад? — ляпнул Саннио первое, что пришло на ум.

— Парад? — сдавленным голосом переспросил Бернар. — Да крысы б жрали тот парад, было б что праздновать! На своей земле половину армии потеряли, пар-рад…

— Бориан, Керо и герцог Алларэ, — сказал юноша.

— Мне очень хочется отправить в Скору все полки, — Бернар поскреб гладко выбритую щеку. — Жаль, нельзя.

— Почему это — в Скору?! — изумился Саннио.

— Там пропал Саура. Там бруленскому барону прописали траву. Оттуда вдруг взялся господин комендант, разговора с которым хватило, чтобы господин герцог вдруг сорвался невесть куда…

— Может быть, он в Брулен поехал? Там принц, там Керо… — Юноша почувствовал, что краснеет. Мог ли дядя помчаться в замок Бру выручать свою воспитанницу… и не только воспитанницу? Он уже потерял одну важную для него женщину, а теперь и вторая вляпалась невесть во что. Но — Реми, двоюродный брат и друг! Герцог, кажется, собирался что-то предпринять по этому поводу. Собирался — или Саннио только показалось? Они не успели по-настоящему побеседовать обо всех весенних событиях. Разговор только начался, и дядя тут же уехал во дворец, а потом — неизвестно куда.

— Уехал один! Не сообщив, куда! И с самого начала года такая… — Бернар грубо выбранился, потом добавил: — Простите, молодой господин.

— Я ругаться не умею, так что выругайтесь за меня, — грустно улыбнулся Саннио. — Полностью разделяю ваши чувства. За окном раздалось наглое карканье. Вздрогнув, Саннио обернулся. На ветке каштана, что рос во дворе, сидела жирная ворона. Совсем близко, в локте от оконного проема. Птица качалась на тонкой ветке, с интересом заглядывала в комнату Кадоля и вообще вела себя несколько противоестественно. Капитан охраны схватил со стола полосатый голыш и швырнул в ворону. Попал в крыло. Подшибленная ворона спикировала вниз, потом вынырнула, с трудом перемахнула забор и с возмущенным воплем, припадая на одно крыло, полетела через Фонтанную площадь, жалуясь всем встречным на негостеприимное обращение в доме герцога Гоэллона.

— Расплодились… — буркнул Кадоль.

— Что нам делать? — спросил наследник. — Опять сидеть и ждать?

— Почему он даже отряд с собой не взял? — капитан охраны думал и говорил о своем. — Так рисковать…

— Ну, осенью мы вдвоем ездили на север.

— Это было осенью. И это был север. Ничего страшнее покойного виконта там не водилось.

— Там и «заветники» были. Мы нашли место…

— «Заветники» — не разбойники, на проезжих не нападают, — отмахнулся Бернар.

— И экипажи не утаскивают.

— Видели бы вы то место… — Саннио передернулся, вспоминая собак и требовательный, неумолчный зов, ослабевший лишь после пощечины, на которую не поскупился дядя. — Там и утаскивать никого никуда не надо — сразу можно умереть.

— Я однажды видел. Второй раз — избавь Воин. Но вряд ли отъезд герцога имеет отношение к «заветникам». Это дело Церкви и ордена Блюдущих Чистоту.

— По-моему, нехорошо вот так уезжать, ничего не объяснив…

— По-моему — тоже, молодой господин. Саннио едва не уронил челюсть. Кадоль, который согласился с жалобой на герцога Гоэллона — нечто новенькое. Надо понимать, терпение капитана охраны было окончательно исчерпано. Тут, действительно, кто угодно с ума сойдет или озвереет: приехать, в тот же день уехать, ничего не сообщить, не взять с собой и десяток гвардейцев… Если бы наследник вытворил что-то подобное, герцог Гоэллон прибил бы его, потом оживил и еще раз прибил; а самому, значит, можно?.. Что ж, пусть дядя впредь не требует от племянника и наследника благоразумия. Ежели он изволит подавать наследнику подобный пример, то Саннио этот пример брать будет! Только тогда Бернар, наверное, возьмется за шпагу. Или все-таки уедет в Оганду на радость местным фехтовальщикам.

— Нужно отправить вслед отряд. Бернар, пусть выезжают немедленно.

— Мы уже отправили людей и в Скору, и в Брулен. Кабы господин комендант к нам тоже кого-нибудь не отправил… — покачал головой капитан. — Это серьезное нарушение обычая и правил вежества!

— А закон это нарушает?

— Нет, если это будет меньше полусотни человек.

— Значит, сорок девять, — решительно сказал Саннио. — Все, не спорьте, а делайте, что сказано. Пусть расспрашивают, разведывают и догоняют. Наследник герцога Гоэллона еще помнил поездку на север, скорость, с которой они мчались в Убли, и в глубине души сомневался, что у гвардейцев что-нибудь выйдет — но попытка не пытка, как сказал палач, промахнувшийся во время казни.

— И в какую же сторону отправлять людей? Ни из одних ворот господин герцог якобы не выезжал.

— Ну не в сторону Керторы же!

— Западный и Северо-западный тракты начинаются от разных ворот.

— Бернар, а девяносто восемь человек мы ведь можем отправить? — вкрадчиво спросил юноша. — Помнится мне, в эллонских полках людей куда больше… ну так не издевайтесь, отправьте два отряда. По одному на каждый тракт.

— Вы, молодой господин, такой же сумасброд, как и ваш дядя!

— Семейное, — ухмыльнулся молодой господин.

— Придется писать господину коменданту, — напомнил Бернар.

— Напишите, что в Эллоне случилось наводнение.

— Вы и пишите.

— Я подпишу. Капитан охраны придушенно вздохнул и взглядом пригвоздил Саннио к резной деревянной панели за его спиной. Юноша не сомневался, что Кадоль послушается. Он и сам был рад, что молодой господин принял подобное решение. В его полномочия такие действия не входили: если герцог отправился куда-то по своей надобности и не взял охрану, значит, так тому и быть. Но наследник с неограниченными полномочиями имел некоторые права — например, распоряжаться эллонскими полками, расквартированными в столице, согласно своему разумению. Теперь Саннио радовался, что глупая устарелая система еще никем не отменена. Нужно было пользоваться моментом и поступать к своей выгоде.

Если бы не давешний разговор о необходимости соблюдать верность королю, юноша поступил бы несколько иначе: взял штурмом Шеннору, освободил Реми, а потом с эллонскими и алларскими полками отправился на север — в Эллону и Алларэ. Вернуть из Керторы Альдинга — пусть отправляется в свою Литу, назначить опеку над Сауром, пока не найдется Бориан, и Къелой, пока девица Керо не найдет себе супруга по вкусу и не родит сына — а его величество король Ивеллион II пусть хоть лопнет от злости! И чем быстрее лопнет, тем лучше. Когда на престоле окажется его сын, а при нем — здравомыслящий регент, можно будет обсудить условия объединения.

Одна беда: прежде чем вытворять нечто подобное, нужно было бы убить дядю Руи; в этом Саннио не сомневался ни мгновения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});