Королевский гамбит - Дмитрий Скирюк

— Лёша! — ахнула Маша.

— Не мешай, — отмахнулся он. — Сказал, поеду, значит, поеду… Не оставлять же их одних? Ну, вздрогнули…

Мы едва успели допить остатки водки, как за окном засигналили.

— О! — Фил поднял палец и раздавил сигарету. — Это за нами. Одевайтесь и пошли. Сумку пока бросьте у меня.

— Погоди, я только арбалет возьму, — засуетился Серёга.

— Оставь, нам лишние хлопоты ни к чему. — Денисыч нарядился в свой всегдашний длинный плащ и шляпу, сунул в наружный карман газовый пистолет и первым вышел на лестницу. — Маха! — обернулся он. — Закрой дверь, никому не открывай, пока я не стукну вот так. — Он показал, как. — Поняла?

— Поняла. А если…

— Никому, я сказал.

Стемнело совсем. Мои часы показывали девять вечера. Все лампочки в подъезде были выбиты, и мы, нащупывая ступени, двинулись вниз. Я чёрт-те что себе только не навоображал, пока мы спускались по лестнице, — и милицейского «козла», и пресловутый «воронок», и чёрную «Волгу», и белую, и даже грузовик. Машина же внизу на поверку оказалась самой обыкновенной «девяткой» цвета кофе с молоком, правда, с молдингами и тонированными стёклами. Мы залезли в салон (Фил вперёд, мы с Кабаном на заднее сиденье), шофёр обменялся с Филом деловым рукопожатием и, даже не представившись, врубил передачу и вдавил акселератор. Свет фар побежал по домам, машина вырулила на проспект и двинулась по направлению к центру.

— Ты хорошо их знаешь? — обратился водитель к Филу, изучая нас с Серёгой в зеркальце заднего вида.

— Как себя, — ответил он. — Нормальные ребята.

— Что ж, ладно. Можете звать меня Сергеем Ивановичем.

— Я тоже Сергей, — зачем-то заявил Кабан.

Я назвал себя. Водитель протянул назад ладонь, которую мы с Кабаном по очереди пожали, после чего разговор продолжился.

— В армии служили? — Мы кивнули. — Хорошо. Спецназ?

— ПВО, — сказал Кабан.

— А я — в пехоте, — объявил я. Хотел ещё сказать, что я механик-водитель, но передумал и промолчал.

— Вот как? — Водитель поднял бровь. — Интересно… Документики имеются?

— Дома.

— Что ж вы старушку так-то, а?

— Была бы то старушка, мы б её не тронули, — злобно бросил я. — А это…

— Да и было бы, зачем, — хмыкнул Кабан. — У ней небось всех денег-то копеек двадцать.

— Не скажи! — усмехнулся водитель. — Находятся такие гады, промышляют. Как-никак пять старушек — рубль… Так. Ладно. — Он заложил поворот. — Хорошо, что позвонили. А то у нас весь отдел с полудня на ушах стоит. Сан Саныч всех оперативников в патрули загнал, все машины в городе. Если это и вправду они…

— Серёга, — сурово напомнил водителю Денисыч. — Ты мне обещал.

— Да брось ты, Фил, ничего парням не будет, не тридцать же седьмой на дворе… Н-да. Однако ж и натворили вы дел, ребята!

Мы с Кабанчиком сжались, засохли и до самого конца поездки не проронили ни слова.

Машина долго петляла какими-то улицами, пока мы наконец не оказались где-то на Лебедева, возле Дворца спорта «Молот». Здесь было совсем темно, даже фонари не горели. Шофёр Сергей припарковал «девятку» возле входа в какой-то полуподвал, условно постучал четыре раза, дверь открылась, и в глаза нам ударил яркий свет. Подвальчик оказался ничего себе — просторный и сухой, с евроремонтом, толстой бронедверью и решётками на окнах. У входа расположились два охранника, вооружённые и в камуфляже. Камуфляж был городской, «седой», а не зелёный. Видно было, что ребята — профессионалы, а не абы как. Нас с Кабанчиком обшарили, Фила пропустили так, лишь заставили сдать пистолет.

Внутри было людно. Взад-вперёд ходили вооружённые парни, почти все в штатском. На столе лежали три-четыре рации, настроенные на разные каналы, и вразнобой шуршали голосами. На нас глянули настороженно, но не сказали ничего и сразу провели в кабинет в конце коридора.

За столом в кабинете обнаружился почти квадратный, стриженный под ёжик человек лет сорока, с задумчивым видом перебиравший бумажки.

— Вот, Сан Саныч, привёз, — объявил ему шофёр Серёга. — Говорят, что те самые.

— А это кто? — Сан Саныч указал на Фила.

— Моя фамилия Денисов, — представился тот и щёлкнул каблуками.

— Денисов? — Человек за столом наморщил лоб. — Денисов… Генерал-майор Денисов вам случайно не батюшкой доводится?

— Дедом. Но что случайно, впервые слышу.

— Ага. Ну что ж, тогда начнём. Садитесь. Меня зовут… ну, скажем, майор Холодков.

— Майор милиции? — спросил Кабан, стремительно трезвея.

— Вопросы здесь задаю я! — рявкнул квадратный майор, но тут же смягчился: — Нет, не милиции. Спецподразделение «Тэта». Но сейчас это не важно. Итак. Имя? Фамилия?

Мы назвались.

— Рассказывайте всё. Быстро, чётко, без лишних подробностей, с указанием времени и места.

Я вкратце изложил произошедшие сегодня события. Кабан благоразумно молчал. Парнишка за соседним столиком сидел и конспектировал.

— Ну что ж, — майор откинулся на спинку кресла, — могу вас, так сказать, поздравить. Охотнички, м-мать вашу! — снова рявкнул он и вдарил кулаком о стол. — За каким чёртом вы ухлопали их головной модуль? Чего вам не сиделось? Мы за этими «старушками» следим давно, два месяца разрабатывали операцию, а теперь по вашей милости придётся действовать с листа. Плеер с собой?

— Чего? — опешил я.

— Плеер, говорю, с собой?

— С собой…

— Настройки после этого не трогали?

— Ка-ажется, нет…

— Давайте! — Он требовательно протянул руку. — Серёга, возьми, унеси к связистам, пусть посмотрят. Так. Вот вам бумага, вот ручки, изложите всё письменно. Потом придётся пройти к экспертам, посмотреть обломки — те или не те. Так. Что ещё? А да. Домой вам, видимо, сегодня ехать не придётся. Заночуете здесь, место найдём.

За окнами блеснули фары, потом ещё раз и ещё. Подвал наполнился шагами и негромкой суетой.

— Так. Собираемся. — Майор вздохнул и встал. — Серёга, как там с картами?

— Никак, — угрюмо отозвался он. — Все архивы подняли — ничего. Как сквозь землю провалились.

— М-мать вашу, — выругался Сан Саныч. — Ведь на конфликт идём! Впервые такое — ни карты этажей, ни плана, ничего! Чёрт бы их побрал вместе с этим их гастрономом!

— Так строили же при царе Горохе…

— Гастрономом? — вскинулся Кабан. — С каким гастрономом? Центральным гастрономом? Они что, разве там?

Мысленно я застонал и пнул Кабанчика под столом ногой, но было поздно: майор уже сделал стойку.

— Допустим, — сказал он. — И что?

— Я там три раза крыс травил, — объявил Кабан. — Все подвалы знаю. И этажи тоже. Нарисовать?

Майор на краткое мгновение заколебался.

— Нет времени, — сказал он наконец. — Значит так: собирайтесь — и в машину. Сориентируемся на месте. Ребята обеспечат прикрытие.

— А остальные зачем? — спросил шофёр Серёга.

— Один я не поеду! — торопливо заявил Кабанчик.

Майор поколебался, потом махнул рукой:

— Чёрт с ними, может, пригодятся. Опознать кого-нибудь или ещё чего… Но чтоб под ногами не путаться! Ясно?

— Хоть оружие дайте! — вскричал я.

— Не положено. Хотя… Серёга! — обернулся он. — Выдай им шокеры. И хватит болтать, время дорого. Командуй начало.

Шофёр Сергей кивнул и исчез. Вокруг все бегали и клацали оружием. Через пару минут мы уже сидели в тесном брюхе «Газели» и неслись по тёмным улицам по направлению к Центральному гастроному. Ехали мы в полной тишине — ни сирен, ни мигалок, только стук дождя по крыше. Однако гибэдэдэшники нас почему-то не тормозили. Похоже, организация, в которую нас угораздило попасть, и впрямь была серьёзной. Кабанчика устроили в штабной машине, поближе к майору. Сейчас он наверняка объяснял им, что к чему. Денисыч сразу нашёл общий язык с сидевшим рядом с ним спецназовцем, и теперь они оживлённо, со знанием дела обсуждали плюсы и минусы снайперской винтовки. Я же сидел как дурак, втиснутый меж двух плечистых парней с «Абаканами», вертел в руках пластмассовую чёрную коробку шокера и мысленно ругался. Угораздило же так влипнуть!

Злополучный гастроном быстро приближался.

Пасмурное небо перекрёстка влипло в паутину мокрых проводов. Звёзд не было. Сходящиеся вверх на полукруг большие окна гастронома глянцево смолились чернотой, асфальт светился лужицами ртутного неона. Бронзовый Ильич на постаменте спекулировал своей, тоже бронзовой кепкой. Четырьмя блестящими питонами вытянулись трамвайные рельсы. Мигали жёлтыми глазками светофоры. Улица была освещена, дворы за арками ворот утопали во тьме.

Микроавтобусы остановились. Из приоткрывшихся дверей тремя потоками бесшумно хлынули пятнистые спецназовцы, разбрызгались на отдельные фигуры и растворились в пелене летящего дождя — ни шороха, ни топота, ни звона амуниции. Двое или трое остались с нами, напряжённые, насупленные, с автоматами на изготовку. Я тупо пялился на красную вывеску «ЛУКойла» и молчал.