Это была любовь (СИ) - Рамм Тина

— Перед тобой капитан волейбольной команды средней школы Луизианы, здоровяк.

— Тогда добро пожаловать в мою команду, капитан.

Я демонстративно отстраняюсь от парня и смотрю на Лиама, взгляд которого наполнен злобой и прикован к нам. Я улыбаюсь ему и киваю в сторону волейбольной площадки, мол, я пойду. Начинаю идти вперед, четко ощущаю взгляд Итана на своих ягодицах.

— Глаза сломаешь, красавчик.

Позади раздается веселое хмыканье и уже в следующую секунду Итан ровняется со мной.

— Еще одна девчонка в твоей команде, — говорил Клайм Итану и смотрит прямо на меня.

Только подойдя близко к волейбольной площадке, я заметила его и Джареда, игравших за команду противника. По рельефному торсу Клайма соблазнительно стекают прозрачные капли пота, прячась за резинкой его белых пляжных шорт. Его светлая челка намокла и еще больше падает на желтые глаза с непозволительно густыми ресницами, отчего ему приходится постоянно убирать волосы с лица. Его взгляд прикован к моему лицу, на нем нет ни тени улыбки. Как всегда, серьезен и сосредоточен.

— Тебе мало проигрышей, Итан? Решил до конца опозориться? — вновь говорит Клайм, обращаясь к своему другу. Все участники его команды начинаю смеяться и поддерживать его шутку. В команде Клайма все парни и только одна девушка, та самая брюнетка, которая недавно флиртовала с ним.

— На что играем? — я начинаю отбивать от земли мяч, не сводя глаз с Клайма. Уголок его рта дергается вверх и он, натянув свою неизменную улыбку, подходит к волейбольной сетке и подзывает меня легким движением пальцев.

Я медленно подхожу к нему и останавливаюсь прямо напротив. Его лицо слишком близко и нас разделяет только широкие квадратики сетки.

— Если выиграет моя команда, ты придешь сегодня в девять часов вечера в наш бунгало, — говорит Клайм и я отчетливо могу разглядеть, как в его глазах начинают плясать чертики.

— Если выиграет моя команда, ты расскажешь всю правду о моей матери и своего отца.

Веки Клайма дергаются, а зрачок быстро расширяется, но, несмотря на свой удивленным вид, но кивает, перед этим пару секунд помедлив.

— Покажем им, красавчик, — я смотрю на Итана, который, кажется, восхищенно провожает меня взглядом.

Волейбол похож на быстрый танец, движения которого Клайм выучил наизусть.

Двигаясь словно молния, делая неожиданные рывки вправо или влево или отступая назад, он без усилий каждый раз отбивает мяч. Но он не пытается перетянуть одеяло на себя. Клайм работает так, как и подобает капитану, следит за тем, чтобы мяч попал туда, куда ему нужно, но он, как притянутый магнитом, все равно то и дело возвращается в его руки. Наблюдая за всей этой картиной, я поймала себя на мысли, что безумно хочется увидеть его во время игры в баскетбол.

Счет равен, остается последний раунд. Сейчас решится все: узнаю ли я всю правду о той тайне, которую так усердно скрывает семья Бейкеров от меня, или же мне придется в очередной раз потешить самолюбие Зевса нашей школы.

Итан кидает мяч, который с легкостью перелетает через сетку прямо в руки Джареда. Тот, в свою очередь передает бросок Клайму и он, быстро разворачиваясь, делает бросок через голову. Никто из нашей команды даже не пытается отбить мяч, летящий со скоростью света на наше поле. Я, быстро среагировав, подаю на колени и, встав на четвереньки, собираюсь отбить мяч, но он, как назло, приземляется прямо рядом с моей вытянутой рукой. Раздаются громкие возгласы команды противника и мерзко визжание девушек, наблюдающих за игрой с шезлонгов и явно болеющих на команду сексапильных парней.

— Чеертт… — ругаюсь я, наблюдая за радостью команды Клайма.

Итан подходит ко мне и помогает встать, вежливо протянув руку помощи. Что на него, к слову, совсем не похоже. Я стряхиваю песок с красных колен и смотрю на Ховарда.

— Это было достойное поражение, — улыбается парень. — Ты классно играешь.

— Чертов Клайм Бейкер!

Он, словно услышав мое проклятье, отвлекается от увлекательного разговора с очередной девушкой, и поворачивает в нашу сторону голову. Мы с Итаном, словно лучшие друзья, стоим посреди воцарившегося хаоса и презрительно осматриваем команду противника. Клайм сканирует мое лицо, чуть распахнув губы, и, словно опомнившись, грубо сбрасывает со своего плеча руку длинноногой брюнетки, все также не сводя с меня своего пристального взгляда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он вальяжной походкой подходит к нам, чем вызывает негодование флиртующей с ним девушки, и та начинает недовольно дуть губы, пока провожает его жалостливым взглядом. Остановившись почти вплотную ко мне, Клайм натягивает самодовольную ухмылку:

— Жду тебя сегодня ночью в своем бунгало, Белоснежка…

Глава 20

Смотрю на оранжевое пламя огня, которое поднимает к усыпанному звездами небу свои оранжевые языки. Резвые искорки разлетаются в разные стороны, словно мимолетные вспышки. Слышится треск сгоревших дров, а от костра веет неистовым жаром. Но, несмотря на тепло пламени, с океана дует прохладный ветерок, который заставляет сильнее укутаться в теплую кофту.

Я разглядываю носы своих белых кроссовок и думаю о своем, пока на фоне Чед играет на гитаре какую-то нежную мелодию, а Кристен тихонько подпевает ему. Лиам обнимает меня за плечи и прижимает к своему теплому телу, а моя голова покоится на его мягком плече. Еще один друг Лиама, имя которого я не успела запомнить, жарит стейки на открытом огне. Просто представьте: вы с друзьями на берегу океана собрались вокруг высокого костра, ваши тела уставшие после долгого солнечного дня, кожа пропитана витамином Д и отдает бронзовым блеском, тебя обнимает красавчик с приятным парфюмом, который, возможно, без ума от тебя и хочет дать тебе свою фамилию, а на фоне твой талантливый знакомый перебирает пальцами струны гитары, создавая умиротворяющую мелодию. В этот момент в твоей душе легко и спокойно и ты знаешь, что спустя много лет будешь вспоминать этот момент, как один из счастливых эпизодов твоей долгой жизни.

Все бы хорошо, только я каждые пятнадцать минут смотрю на циферблат часов, с ужасом понимая, что девять часов вечера наступит через каких-то десять минут. Мой взгляд то и дело примагничивается к бунгало великой троицы. Я всматриваюсь в темные окна, раздумывая, почему там не включен свет и где носит Клайма. Может он забыл про наш с ним спор? Очень хочется верить. Потому что странное предчувствие не оставляет меня вот уже весь этот замечательный вечер.

— Да, мне тогда пришлось убирать весь дом за час до прихода родителей, — смеется Чед, каждый раз проверяя реакцию Кристен на его шутки. Она, в свою очередь, искренне смеется то ли потому что у Чеда действительно хорошее чувство юмора, то ли из-за того, что ему, наконец, получилось расположить ее к себе.

— Та вечеринка, по правде, была классная, — отвечает Лиам и оголяет свои белоснежные зубы.

— Ты откуда знаешь? Ты проспал всю ночь в кресле в углу комнаты в обнимку с бутылкой пива, — все начинают смеяться и я, в том числе. Эти ребята очень забавные. Они тоже учится в Препэтори Скул, но в отличие от большинства учеников этой школы, у этих ребят нет надменности во взгляде и заносчивого характера. Выражения их лиц не кричат, мол, уйди с дороги, нищеброд. Может именно поэтому нам с Лиамом так легко общаться, несмотря на разный материальный статус. Он знает, что моя мать не покоряла подиумы Парижа и никогда не носила одежду от модных домов, она была обычная прислуга и его это ни капельки не коробит.

— Хочу тебе кое-что показать, — шепчет зеленоглазый парень с привлекательными кудряшками, нежно убирая прядь волос с моего лица. Я смотрю на него, вижу мягкий взгляд и влюбленную улыбку.

— Мне нужно закончить одно дело, — я вновь смотрю на часы, которые показывают без пяти девять. — Скоро вернусь.

Я отряхиваю свои джинсовые шорты от крупиц песка и, чувствуя на себе внимательный взгляд Лиама, начинаю идти в сторону бунгало.

Стучусь несколько раз в хлипкую деревянную дверь самого крайнего и обособленного от всех бунгало, который принадлежал Клайму и его друзьям. Тихо. Стучусь еще раз, на этот раз сильнее, начиная нервно дергать ногой. Хватаюсь за ручку и толкаю дверь вперед, на мое удивление, она оказывается не заперта и с легкостью поддается моему натиску.