Любовь и страхи Марии - Анна Демидова

Валерий ушел в дом, но быстро вернулся. Принес ручку и лист бумаги.

– Вот первые дела, которые тебе необходимо сделать, чтобы помочь мне.

Мария мельком взглянула на список, улыбнулась. Сейчас ей так не хотелось думать о проблемах…

Они ели рыбу и вспоминали разные забавные случаи, которые происходили с ними в институте, спорили, кто у кого списывал. Мария удивлялась, что помнит на самом деле гораздо больше, чем могла бы предположить. Какие-то эпизоды, оказывается, хранились в ее памяти, но были задвинуты на дальнюю полку, и стоило только встретить человека, которого она знала со школы, как они обнаружились. Мария смотрела на Валерия с благодарностью. Они могли проговорить друг с другом сутки напролет, и ей не стало бы скучно. Валерий был заботлив, и ей казалось, что ее никто больше не тронет.

Ближе к вечеру они попрощались. Теперь Мария знала дорогу.

– Ты могла бы здесь остаться, – предложил Валерий, – у меня есть вторая спальня. Специально для гостей, только гостей у меня почти не бывает. Здесь живу я и моя собака. Жена почему-то не любит этот дом, он ей кажется мрачным.

Мария вспомнила свое первое впечатление о доме и мысленно согласилась с незнакомой ей женой Валеры.

От приглашения она вежливо отказалась:

– Нет, спасибо. Меня дочка дома ждет. Уже, наверно, волнуется.

Валерий оставил ей свою визитку и просил почаще звонить.

– Ты смело можешь набрать мой номер даже ночью. Звони, пожалуйста, если что-то случится.

Мария положила листок на переднее сиденье и по дороге то и дело поглядывала в него. Теперь она верила, что со всем справится.

* * *

Все последующие дни уверенность не покидала Марию. Ничто так не отвлекает от тревоги и страха, как активные действия. Со стороны ее поведение, возможно, казалось странным. Ее могли не понять соседи, когда она фотографировала что-то из окна своей машины у себя во дворе. Могли не понять мамаши, выгуливающие детей на бульваре: Мария и там делала снимки. Теперь она повсюду разъезжала с фотокамерой.

Вечером подъехала к большому офисному зданию, из которого в конце рабочего дня выходили люди: и менеджеры, и боссы, и секретарши. В толпе она разглядела какого-то человека и сфотографировала его.

В этот день Мария скрывалась, чувствуя себя настоящим папарацци. Она поняла, что в ней заложен инстинкт азартного охотника. Снова вспомнился Гринфельд. И в женщине можно разбудить какие-то первобытные инстинкты. В любом случае, роль охотника приятнее роли жертвы. Мария мысленно благодарила Валерия за предоставленный план действий. Раньше она убегала и пряталась, интуитивно ощущая, что ее преследуют. Теперь она чувствовала поддержку друга.

Все нужные снимки были сделаны. Мария загрузила их в компьютер и долго рассматривала фотографии. На одной из них был изображен человек с искаженным от злости лицом, с ним она сталкивалась почти ежедневно и уже привыкла к его облику злодея, но на фотографии он все равно смотрелся угрожающе. На другом снимке – семейная идиллия. Муж Марии держал за руку Викторию. Она была одета в легкое пальто бежевого цвета, в руках – коричневая сумочка, туфли подобраны в тон. Мария долго рассматривала Вику: «Что в ней такого особенного? Лет пятнадцать назад никто не назвал бы ее красавицей, но представления о красоте меняются…» Грустно взглянув на себя в зеркало, Мария махнула рукой. Потом подошла к трюмо, поправила прическу, накрасила губы и улыбнулась: «Так лучше». Представила, как она идет вместе с Гринфельдом, и он восхищенно смотрит на нее.

Вернувшись к компьютеру, она еще раз бросила ревнивый взгляд на Вику: «Все-таки хороша, а Саша выглядит рядом с ней жалко, весь изогнулся. Вика – королева». Она попыталась представить себя рядом с мужем – и не смогла. Маленький мальчик, сын Александра, показался ей славным, и она заметила небольшое сходство между Дашей и этим мальчишкой.

Гринфельд на фотографии выглядел импозантно: не психиатр, а кинозвезда! Он не заметил, как она сфотографировала его. На снимке он стоял возле входа в здание детской «неотложки».

Мария решила на следующий день напечатать фотографии и удалить файлы. Даше совсем необязательно было видеть эти снимки.

Вечером она составляла список… Опыта у Марии никакого не было, и она просто старалась сделать все как можно лучше. Перед тем как написать фамилию человека, которого она подозревала, Мария задумывалась надолго, вспоминая все его странные высказывания и намеки. Гринфельд с его рассуждениями о мужской природе конечно же попал в этот список, но его Марии хотелось видеть там меньше всего. Она вспомнила, как он хотел ей помочь: работу нашел. Неужели это был всего лишь повод, чтобы встретиться с ней после того страшного эпизода?.. Что это было? Странное стечение обстоятельств или хорошо продуманный ход?

Валерию она не звонила, потому что никто ей пока больше не угрожал.

* * *

Во второй раз Мария быстро нашла дом Валерия. Уверенно поставила машину возле калитки. Хозяин уже ждал ее, вышел во двор. На нем была голубая рубашка и джинсы на тон темнее – все очень дорогое. Мария безошибочно могла угадать цену вещей, поскольку очень увлекалась «витринным» шопингом, покупала одежду редко, а по магазинам пройтись любила.

Она и сама тщательно выбрала наряд для этой встречи: белая юбка, обтягивающая грудь красная майка. Губы подкрасила яркой помадой. Валерий, естественно, осыпал ее комплиментами, и на этот раз она не стала протестовать. Они прошли на террасу. Мария увидела маленький чайничек с китайским рисунком и кружки. Уловив знакомый запах зеленого чая, Мария улыбнулась, но сразу же приказала себе не расслабляться. Достала из сумочки листы бумаги, расправила их и положила перед Валерием, посмотрев на него, как примерная ученица, добросовестно выполнившая домашнее задание.

– Вот, это то, что ты просил. Список всех, кто может желать моей смерти. По крайней мере, я так думаю…

– Так-так, список подозреваемых, – протянул он.

– Здесь табличка. Слева – имя… В центре – причина, зачем ему надо меня убить.

– Это называется мотив, – поправил ее Валерий.

– Знаю-знаю. Просто мне трудно пока освоиться со всей детективной терминологией, – оправдываясь, сказала Мария.

– Да, не позавидуешь тебе…

– Так, что еще?.. Фотографии этих людей ты видишь. Я напротив каждого имени приклеила.

Валерий с удовлетворением рассматривал таблицу…

– О, это хорошо! Это профессионально! А говорила, что ничего не можешь…Терминология детективная не поддается запоминанию с первого раза человеку, который не увлекается криминальным чтивом или не работал в органах. Сработала-то как! Профи!