Убийство к Рождеству - Дмитрий Дубинин

— Вот еще один номер. Я тоже звонила туда, и с тем же результатом.

— А это чей?

— Рекламное агентство «Раймонда». Боюсь, сегодняшний день может оказаться пустым.

Несмотря на подавленное состояние и усталость, мне было страшно думать о безделье.

— Позвоню-ка я Михаилу, — сказал я.

— Он будет рад тебя слышать?

— Он сам мне оставил свой телефон. Мы с ним вполне нормально поговорили, он понял, что Тамара в беде, и потому у нас с ним цель совпадает. Он все еще надеется наладить с ней отношения — не зря же до сих пор ее фото в бумажнике держит… Я ему снимки девушек показал, он сказал, что разберется точно, кто и где. Я тоже не понимаю, почему на всех фотографиях Дина как будто разная…

Домашний телефон не отвечал, а мобильного аппарата, по словам Михаила, у него не имелось.

— Поехали обедать, — сказала Наташа. — Я сегодня тоже практически без завтрака.

— В «Макдоналдс»?

— Конечно.

Я открыл было рот, чтобы отпустить по этому поводу традиционную шутку, но настроения сейчас не было. И не только по причине загруженности проблемами.

* * *

Обедалось вяло. Аппетит отсутствовал совсем. Наташа тоже в основном молчала. Я еще пару раз набрал номер Миши, но он ответил, только когда мы поехали обратно в «Оберон».

— Это Александр, — сказал я.

— Привет, Саша.

— Слушай, я с мобильника говорю. Буквально три-четыре вопроса: скажи, у сестер были проблемы с наркотиками?

— Не было.

— Точно?

— У Томы — сто процентов. Она даже не курила.

— А у Дины?

— Ну, с ней я общался меньше, но Тома говорила, что ничего подобного.

— А Дина точно не работала на «Северину» до конкурса?

— Точно не знаю, но, по словам Томы, ей предложили контракт только после финала конкурса.

— Ясно. И еще: ты не посмотрел фотки? Разобрался, кто там есть кто?

— Конечно. Да и свои собрал, подъезжай, посмотрим… Тут вообще что-то странное получается. И потом я про Тоциева кое-что случайно узнал — с кем он еще сотрудничает. Тебе пригодится. Он в данный момент находится в Москве, а это редкий случай.

— Можно сейчас?

— Мне сейчас нужно маму в больницу везти, ей совсем плохо. Давай часа через полтора — я все заготовлю.

— С меня коньяк.

— Я не пью.

— А хороший кофе?

— Хм…

— Понял, тогда я жду звонка, — сказал я.

— Я позвоню.

— До встречи. — Я нажал отбой и передал Наталье суть разговора.

— Ты все еще думаешь, что с тобой была не Дина? — спросила она.

— Я все еще не знаю, что думать, — сказал я. — Но надеюсь, что после этой встречи что-то прояснится. А то я снова не уверен, кто же все-таки сидит у тебя в погребе…

— Ой, я совсем забыла сказать. Отец собирается в ближайшее время сделать вылазку на дачу. Посмотреть, не залезли ли воры, все ли на месте.

О черт!

— И что же делать?

— Что, что… Ой, слушай, вези-ка ты меня домой. Вдруг он уже собирается. Сейчас половина первого, а дневная электричка с Казанского в час пятьдесят уходит.

Меня не надо было упрашивать. Я помнил, где дом Наташиных родителей, и тут же погнал машину в нужном направлении. Но правила нарушать не стал — ночное происшествие давало знать о себе.

* * *

Высадив Наталью и выехав затем на улицу, я вдруг вспомнил про Авдеева. Мне его поведение совсем не нравилось. Напечатал какие-то не те фотографии, содрал сто долларов… Наверное, надо сдачу с него потребовать. Хотя бы в плане информации.

Я наудачу остановился у «Эль Торо». Мне повезло: офис работал, а Авдеев как раз выходил из припаркованного «Ситроена» голубоватой масти — за рулем, однако, был не он.

— Игорь, погоди! — крикнул я, пока фотограф не скрылся в офисе. Тот обернулся, узнал меня, и поскорее нажал кнопку звонка — видимо, ему не слишком хотелось сегодня встречаться со мной.

Но я перехватил Авдеева раньше, чем ему открыли дверь.

— Чего надо?

— Поговорить хочу.

— Мы все дела с тобой уже закончили… Давай, отваливай, у меня работа срочная…

— Хамить старшим не надо, — тихо сказал я.

Игорь быстро взглянул на меня. В этот момент открылась дверь.

— У тебя поговорим? Или на улице? — спросил я.

— Пошли ко мне, — сделал Авдеев выбор. И, надо полагать, резонный.

— Хватит типа тусоваться вокруг меня, — начал он, едва мы прошли в его лабораторию. — Я тебе все сказал, и я давно не в этой теме…

— Ты Энвера Тоциева знаешь?

— Кто ж его не знает?

— Я, например.

— Я говорю о нашем круге.

— Это правда, что без его санкции ни один конкурс красоты в Москве не проходит?

— Тебе кто это сказал?

— Михаил.

— Да че он знает! Ему Томка по ушам проехала, вот он и повторяет.

— Ну, а на самом деле?

— Короче, чего тебе надо?

— Узнать, какого хрена ты мне напечатал фуфла?

— Позвать охрану? — осведомился Игорь.

— Земля круглая, чувак. Мне не жалко баксов, только я привык платить за качественный товар. Давай нормальные фотки.

— Где ж я тебе их возьму? Всех-то?

— А чего ты тогда сразу не сказал, что у тебя их нет? Или просто захотел бабки по-легкому срубить?

Игорь промолчал.

— Фото Истоминой у тебя есть? Настоящее фото?

— Я не работал с ней, — неохотно сказал Игорь.

— А с конкурса?

— Только общий вид. Крупно у меня сохранилась только Дина, и еще четыре девушки.

— Черт бы тебя побрал, — зло сказал я.

У Игоря тревожно бегали глаза. Интересно, что его беспокоило? Может быть, он думал, потребую я обратно свою сотку, или нет?

— Карину Фоминскую где-нибудь можно сейчас найти?

— Я же сказал, она давно не в теме.

— А почему?

— По-моему, замуж за америкоса вышла… Не помню.

— Из агентства «Винтер» кого знаешь?

— Тебе начальство нужно?

— Молодец, догадался.

— Вообще, с директором общался.

— Он как мужик, ничего?

— Да так… Деловой. Но голубой при этом.

— Понял. А если мне понадобится с Тоциевым поговорить?

— С министром культуры тебе будет встретиться легче. Тоциев даже в России почти не бывает.

— Его в Москве недавно видели.

— Откуда ты знаешь?

— Михаил сказал… Ладно. Дай-ка мне телефон директора «Винтера»… Нормальный дай, чтоб без бычьего дерьма на этот раз.

Игорь полез в свой органайзер, начал перебирать визитки.

— Вот, — он протянул мне прямоугольник из плотной бумаги.

— Гориканов Эдуард Сергеевич, — прочел я вслух.

— Ты с этим педерастом поосторожнее, — посоветовал мне Авдеев. — У него друзья ого-го какие есть.

— Ладно, разберемся, — процедил я, пряча визитку.

Зазвонил телефон.

— Да?

Звонил Михаил. Он сообщал, что звонит из больницы, где немного задерживается, но через час будет ждать меня дома.

— Говори, куда ехать, — сказал я.

Поскольку телефон работал по-прежнему плохо, мне пришлось повторить адрес вслух, чтобы не было ошибки.

— Ты бывший мент? — спросил вдруг Игорь.

— А что, похоже?

— Если ты все-таки сыщик, можно будет с тобой поговорить?.. Мне тоже нужна информация кое о ком.

— Не сыщик я.

— Ну и ладно… Не очень и хотелось.

Я собрался еще раз сказать Авдееву насчет хамства, но передумал. Я полагал, что больше с ним не встречусь.

Однако будущее показало иначе.

* * *

Потом позвонил Наташе. Она сказала, что все в порядке, папа вроде бы собирается проведать «фазенду» не раньше следующих выходных, да и то еще не уверен. Я сообщил ей о своих планах, потом пошел к машине, стоявшей, как обычно, под окном кухни, что уже стало серьезно раздражать соседей.

Егоров жил на улице Рябиновой. Следовательно, по дороге я должен был миновать Верейскую, то есть, место, где подобрал Сурка, прежде чем ехать за Диной. Сделав соответствующую пометку в голове, я поехал дальше, намереваясь после Миши немедленно посетить «Оберон».

Дом Михаила я нашел сразу. Выходя из машины, я взял мультифору с тремя фотографиями — из портфолио Дины, распечатку с сайта, и страницу из журнала. Подошел к подъезду и нажал нужную кнопку на панели домофона. Динамик неразборчиво что-то прохрипел, я назвался. Щелкнул замок двери.

Я спокойно поднялся на лифте до шестого этажа, вышел на площадку и позвонил в дверь квартиры. Меня, видимо, ждали в прихожей. Дверь тут же открылась, но не успел я даже сообразить, кого вижу перед собой, как на мою голову обрушился такой удар, по сравнению с которым прикосновения в моем доме и в «Пикнике» были всего лишь детскими щелбанами.

VIII. Узел затягивается

В носу неприятно защекотало, и я открыл глаз. Сначала — только правый. Почти все поле зрения занимала ворсистая плоскость, рыжеватая и немного грязная. Я открыл левый глаз, и понял, что моя голова лежит на ковровой дорожке, ворсинки от которой лезут мне в ноздри.