Давай Поженимся - Юлия Витальевна Кажанова

глаз.

— Всё не так, — спокойно отвечает Яр, и движения его рук становятся мягче. Теперь они не сжимают, а ласкают. Словно пытаются успокоить меня.

— Так! Ты хотел элитную жену, так иди и ищи, а я в этом больше не учувствую! Отпусти! — требую, упираясь в каменную грудь. Но руки вздрагивают, когда Яр склоняется ближе и начинает целовать шею.

— Моя буйная кошечка точно не в духе. Вижу, ты не знаешь, как сбросить напряжение. Не бойся, я помогу! — усмехается и, пока я не закричала на него опять, одним мощным толчком наполняет меня.

— Ах! — вскрикиваю и сжимаю крепкие плечи.

— Так-то лучше, продолжим, — усмехается, при этом даруя очередной мощный толчок бедер.

И пусть мне хотелось расцарапать его лицо, но в то же время я стала понимать, что его способ действует. Злоба и напряжение стали спадать, и мне захотелось еще этого мужчины.

Толчок, второй… Мои крики стали наполнять ванную, и я не поняла, когда начала отвечать. Двигаться навстречу, тереться грудью, прося больше ласки.

— Да, моя горячая малышка, я помогу тебе успокоиться, — Яр перехватывает мои запястья и поднимает их над головой, удерживая своей рукой. Второй рукой он сжимает моё горло.

— Смотри только на меня! — требует и наращивает темп.

И я смотрю, как разгорается пламя в его глазах. Вижу, как он хочет меня и только меня. Скованность только обостряет мои чувства, и я кончаю. Бурно, громко. Выгибаюсь в его руках, пребывая на вершине наслаждения. Но Ярослав не отпускает, лишь замирает и дает мне насладиться этим пиком удовольствия.

Теперь я была словно выжатый лимон. Вся та энергия словно разом сошла на нет, оставив после себя умиротворенность.

— Остыла? — шепчет в губы, и я могу только кивнуть.

— Отлично, но нужно все закрепить.

Меня ставят на трясущиеся ноги, разворачивают к стенке лицом и заставляют прогнуться в спине.

— Ниже, — требует, зарываясь в волосы, чтобы потом их натянуть.

Хватаюсь за стенки и прогибаюсь, чувствуя, как все еще возбужденная плоть трется о складочки.

— Вот так, покричи! — очередной приказ и резкий толчок.

— Ммммммммм, — чувствую, как меня заполняют во всю длину, а потом резко выходят.

— Громче! — новый толчок, и теперь мой голос звучит звонче. Чуть резкая боль в волосах только добавляет красок. Прогибаюсь сильнее и встаю на носочки с каждым следующим толчком.

— Моя, только моя кошечка, — рычит, наращивая темп и проникая все глубже и глубже.

— Яр!

— Еще малышка, давай.

Кричу, царапаю ногтями кафель, дергаюсь при каждом толчке и получаю удовольствие. Вот как на него злиться? Этот мужчина знает меня довольно хорошо и пусть не сразу, но помогает.

— Да, вот так, — рычит, сжимая бедра, а потом резко выходит и кончает на талию. Чувствую, как теплая жидкость стекает по ногам, и выдыхаю, так как меня накрывает очередной оргазм. Ноги подкашиваются, и я едва не падаю, но Яр вовремя меня подхватывает.

— Теперь ты полностью успокоилась? — спрашивает, прижимая меня к своей груди.

— Да.

— Поговорим?

— Нам есть о чем?

— Думаю, да.

— Ты согласен расстаться? — усмехаюсь и поднимаю взгляд, чтобы увидеть, что Яр не злится. На его лице улыбка, хоть глаза и выглядят серьезными.

— Даже не мечтай, мы поженимся. Кстати, ты надумала выйти за меня?

— Скорее раздумала!

— Придется исправлять, пошли.

Меня подхватывают на руки и выносят из душевой. Закутывают в большое белое полотенце и, когда я уже хотела уйти, хватают за руку и тянут к зеркалу. Оно у нас большое, от пола до потолка. И зачем только?

Меня подводят к нему, в то время как Ярослав встает за спину и обнимает за талию.

— Скажи, что тебя так рассердило? Что тебе не нравится в изменениях? — его голос серьёзен, значит, нам предстоит непростой разговор. Но почему здесь?

— Это не я! Ты хочешь видеть рядом с собой совсем другую девушку.

— Разве? Но ты не изменилась. Твои нежные ручки на месте, — и его пальцы скользят от плеч по рукам вниз. Чуть щекочут запястья, а потом сжимают мои пальчики.

— Твои ладошки не изменились, — тут Яр поднимает мою правую руку к лицу и целует каждый пальчик. Приятно, даже очень.

— Я не о руках говорю.

— Может, тогда что-то изменилось здесь? — с меня срывают полотенце и не дают закрыться, так как его руки вперед меня успевают накрыть грудь и лоно. Вздрагиваю, когда пальцы начинают поглаживать складочки.

— Тут, как я чувствую, тоже ничего не изменилось, — усмехаясь, урчит в шею, и от этого табун мурашек бежит по телу.

— Да ты мастер переговоров.

— Есть такое, но мы сейчас не об этом. Даша, посмотри на себя, ты почти не изменилась. Да, волосы другого цвета и длина иная, но тебе ведь очень идет! Когда ты в последний раз пробовала что-то изменить в себе ради эксперимента? Если не нравится, цвет можно и вернуть, а длина вскоре восстановится. Но мне нравятся эти небольшие временные изменения. Посмотри, как ты красива!

— Яр, не в этом дело, — хочу возмутиться, но понимаю, что, кажется, злилась зря. А еще меня очень отвлекают пальчики на складках, которые все никак не останавливаются. Я опять начинаю тяжело дышать и сводить ноги.

— В этом, дорогая моя. Не прическа красит тебя, а взгляд! Смотри, как полыхают глаза! Ты сейчас красивее и желаннее любой девушке в мире.

Его губы опаляют кожу на шее, а потом прикусывают её. Чертов обольститель! Знает, как со мной разговаривать.

— Ладно, допустим, я зря расстраивалась по поводу внешности.

— Конечно зря, я так сильно тебя хочу. Разве ты не чувствуешь? — и упирается тем, что опять готово к применению. Он что, Виагры наелся?

— Яр, я не хочу, чтобы мою жизнь планировали! Я привыкла жить вольно! А Элис мне не дает этого делать, у меня график на месяц вперед уже расписан!

— Глупенькая, тебе и не надо по нему жить. Распорядок — это просто напоминание, что и когда. У тебя сейчас начинается очень насыщенная жизнь, как и у меня, и я подумал, нужен тот, кто за всем уследит. Напомнит и поможет. К тому же я очень пекусь о твоей безопасности!

И почему мне кажется, что он говорит правильные вещи, хотя все не так?

— Яр, стоп! Давай поговорим. Взгляни на меня! — требую, вырываюсь, и у меня даже получается это сделать, но лишь на мгновение, а потом меня опять прижимают к горячему телу.

— Скажи, что тебе не нравится, и мы все решим! Я просто уверен, что Элис тебе не все объяснила. Она не понимает, как ты жила, потому что сама живет только