Лунные грезы - Кэтрин Николсон

– Рай стоит немало.

– Конечно. И я обязательно разбогатею.

– Неужели, мисс Модена?

Воцарилось долгое молчание. Гай не сводил с нее глаз. Наконец-то она показала свое истинное лицо. Ее горячие декларации о ненависти к деньгам всего-навсего уловки профессионалки, которые можно тут же отбросить, если не подействуют. Правда… правда, все в жизни бывает. Тепло ее губ возбудило Гая куда больше, чем он был готов признать.

– Скажите, месье де Шардонне… – мило начала девушка. Вкрадчивый, бархатный тембр. Мягкие певучие нотки, которых он раньше не замечал. Казалось, она владеет голосом, как музыкальным инструментом, и способна изменять его с легкостью прославленного виртуоза. Какое удовольствие слышать его каждый день, с утра до вечера… и с вечера до утра! – Скажите, месье де Шардонне, вы очень богаты?

– Достаточно богат.

Ну вот, теперь все стало на свои места. Старая как мир игра мужчин и женщин, такая же беспощадная и зачастую фатальная, как поединок на шпагах.

– Очень богаты? – настаивала она. Чарующий голос куда-то звал, обещал, намекал… манил.

– Да.

– Очень-очень богаты?

Сладостный, нежнейший голос, гладкий, как атлас, ласковый, как лучший бархат.

–Да.

– И когда-нибудь станете еще богаче?

– Безусловно. Вы ведете допрос по всем правилам, мисс Модена.

– Надо же думать о будущем, месье де Шардонне.

– Ну да, будущее. Разумеется.

Он привлек ее к себе, сам не понимая, что движет им. То ли почувствовал в девушке родственную душу, то ли не смог устоять перед этим неотразимым голосом… а скорее всего просто безумный порыв.

– Скажите, мисс Модена, как бы вам понравилось такое: дом в Париже, собственная машина и все прочее. Плюс щедрое содержание.

– И на какой срок? – пропела девушка, хотя взгляд оставался настороженным.

– Пока не надоедим друг другу. Уверен, что об остальном сумеем договориться.

– Пожалуй, вы правы. Все будет хорошо, пока я не заговорю о свадьбе. Но можете не беспокоиться. У меня и без того дел хватает.

Да она все понимает с полуслова! К тому же еще и умна!

– Значит, по рукам?

– Только один вопрос. Почему вы внезапно передумали? Почему хотите, чтобы я стала вашей любовницей? Вы едва меня знаете.

– Узнай я вас получше, вряд ли заинтересовался бы. Мне и так все о вас известно. Вы избалованы, эгоистичны и сентиментальны.

– Иными словами, идеальная содержанка.

– Совершенно верно.

– Хотя и не блондинка? – вызывающе улыбнулась девушка.

Гай усмехнулся в ответ. Кажется, его каприз может оказаться не таким уж глупым.

– Кому нужно совершенство?

Гай наклонил голову, неумолимо привлекая ее к своей груди.

Корри чуть отстранилась и взглянула в светлые ледяные глаза, такие близкие и бесконечно далекие.

– И ваше сердце не разобьется, если я вас оставлю?

– Разумеется, нет. Мы оба люди взрослые.

Гай снова притянул ее к себе, но девушка ловко увернулась.

– Говорите за себя.

Схватив сумочку, Корри метнулась к двери, но у порога обернулась.

– Месье де Шардонне, – начала она, отчетливо выговаривая каждое слово, упиваясь собственной местью, а также гневом и изумлением Гая. – При всем вашем богатстве я вам не по карману.

И, гордо повернувшись, выплыла из комнаты в облаке черного шелка, с силой хлопнув дверью.

– Ну вот, – сказала себе Корри, с наслаждением растянувшись на узкой кровати в крошечной комнатке. Судя по физиономии Гая де Шардонне, вряд ли он вспомнит о дерзкой горничной, посмевшей пробраться к нему в номер! Ее миссия выполнена, честь отомщена. И не стоит тратить время, думая о поверженном враге. Их отделяло всего несколько этажей, но на самом деле они далеки, как небо и земля, вселенные, галактики… Когда она проснется, его уже не будет. Улетит, унося неприятные воспоминания, которые, конечно, вскоре выбросит из головы.

Корри, счастливо вздохнув, закрыла глаза и заснула сном праведника.

Разбудил ее солнечный свет, пробивавшийся сквозь тонкие занавески. Очевидно, было уже довольно поздно. Корри хотела было встать, но тут же рассудила, что неплохо отдохнуть подольше, тем более что сегодня ее выходной. Девушка поглубже забралась под одеяло. Мечты по-прежнему с ней. Она плывет по медово-янтарному морю и почти ощущает сладкий аромат.

Корри глубоко вдохнула, ожидая, что запах исчезнет. Ничего подобного. Благоухание наполняло комнату, тяжелое, таинственное, словно в тропическом лесу, и… и странно знакомое.

Корри медленно открыла глаза и изумленно увидела, что крошечная каморка была забита, заполнена, заставлена белыми гиацинтами в горшочках. Девушка села, откинула простыню и протерла глаза. Нет, она не спит. Здесь их, должно быть, несколько сотен. Кремовых, чуть розоватых, с едва заметной голубизной и белоснежных. Она лежала в цветочной клумбе, как Джульетта в гробу. Девушка протянула руку. Цветы настоящие!

Это уж слишком! Только в «Савое» могут выполнить столь экстравагантную прихоть клиента!

Корри неожиданно почувствовала, что задыхается. Она подбежала к окну и распахнула створки, жадно вдыхая промозглый лондонский воздух. И только сейчас заметила белую карточку, прислоненную к одному из горшочков. Черные чернила. Всего лишь одно слово:

«Корри».

И на обороте размашистым разборчивым почерком:

«Это еще не ответ. Просто отсрочка».

Девушка закипела от ярости. Что на него нашло? Послать ей ворох цветов?! Он не имел права! Неужели она недостаточно ясно выразилась? Или он издевается над ней… испытывает… а может, настолько бесчувствен, так беспросветно тщеславен, что подумал, будто ее отказ всего-навсего очередная уловка? Но как бы там ни было, ей совершенно все равно. Корри не нуждается ни в нем, ни в его цветах.

Корри провела остаток дня, разнося гиацинты по комнатам горничных. К вечеру осталось всего несколько горшочков. По возвращении она нашла на столе записку с требованием немедленно явиться в кабинет госпожи управительницы. Та с сожалением, но твердо уведомила девушку, что предупреждает ее об увольнении за месяц.

Это оказалось тяжелым ударом. Каким-то образом, несмотря на все ее усилия, Гай де Шардонне нашел время пожаловаться на ее поведение. Но шанс еще есть – она попробует убедить управительницу в своей невиновности.

– Я ничего не брала, мэм. Ответ управительницы развеял в прах все ее надежды:

– Никто не обвиняет вас в воровстве, мисс Модена. Ваш проступок куда серьезнее. – В этот момент лицо женщины было поистине воплощенным неодобрением и разочарованием. – Вы нарушили неписаный закон «Савоя». Позволили себе… общаться с постояльцем.