Еще один фантастический мир - Александр Зотов

За дырой, проделанной Жаннет вилось, хитросплетение разноцветных проводов, назначение которых Шус не мог представить. Жаннет перехватила щипчиками один из проводов и решила перепоручить ответственную должность держателя этих самых щипчиков Шусу. Поручив ему это нехитрое дело, она перешла к самой двери и стала делать что-то с ней.

Шус решил сделать по крайней мере это, не хотелось ему выглядеть в глазах Жаннет полным идиотом не способным выполнять простейшие действия, не считая поедания шашлыков и походов в туалет. Кстати, насчет туалета, но это подождет. Просто нужно подержать эти щипчики…

– Когда я скажу, обрежешь провод, – дала Жаннет ЦУ Шусу.

– Какой?

– Тот, который пережат ножницами.

– Хорошо.

«Во имя всех богов, что за…», – подумал про себя Шус. Дело в том, что он решил, что нужно просто держать эти…ножницы, хотя на ножницы они были похоже очень и очень отдаленно, и опустил руку и очень и очень крепко и ответственно держал их в кармане. – «Какой же это был провод? Может этот или тот? Нет, скорее всего…», – спрашивать у Жаннет Шус не хотел, ведь он решил доказать, что его интеллект как минимум подавляет своими размерами, ну или по крайней мере чуточку побольше интеллекта таракана или сороконожки. А ведь это уже очень и очень много. Попробуй управляться сразу с двадцатью парами ног!

– Режь!

«Так, нужно решить: этот или тот? Хотя нет, наверное лучше… а может… точно», – в голову Шуса пришла потрясающая в своей гениальности идея: зачем мучиться, если можно перерезать сразу два.

– Ну долго ты еще там? Мне, знаешь ли, не так уж просто неподвижно стаять, да еще в такой позе, – действительно позе Жаннет позавидовал бы иной индусский йог-отшельник: она прижимала к двери сразу в трех местах находящиеся почти на недосягаемых друг от друга расстояниях пластины. При этом в зубах держа проволоку, просунутую между косяком и дверью.

– Сейчас, сейчас.

– Да что там можно так долго делать, неужели не обрезать…

Шус справился– таки с поставленной задачей, даже более того… свет в коридоре моргнул пару раз и погас, погрузив все в темноту, а гул вентиляторов затих.

– Три тысячи чертей! Чтоб тебя… Юра ты полный придурок, твой интеллект меньше чем у таракана!

– А я что-то не то сделал? – Сравнение с тараканом не польстило Шусу.

– И ты еще спрашиваешь? Нет конечно, можно предположить, что ты сделал все правильно, а по совершенно независящим от тебя причинам, совершенно случайно отключилось электричество этак во все городе. Можешь верить в это сколько хочешь, но не думаю, что такое возможно!

– Прости.

– Ладно, хоть дверь открылась, пошли, пока не поняли, кто виноват в этом безобразии. – С этими словами Жаннет открыла дверь. Шус на ощупь нашел сумку и портфель и вошел в комнату. Жаннет по возможности прибрав следы на месте преступления зашла за ним.

Если кто-то не понял, что произошло, поясню: дело в том, что Шус, обрезавший сразу два вместо одного провода умудрился замкнуть их. Материал самих ножниц был не электропроводящий, но благодаря несчастливой случайности концы двух проводов соприкоснулись, следствием чего стало короткое замыкание. Множество электронных систем, работающих от независимых источников энергии, по неведомой причине не сработали и это замыкание выбило главный трансформатор гостиницы.

Комната освещалась тусклым фонарем, висевшем прямо напротив их окна, за окном была уже непроглядная тьма, ночь на экваторе наступает поразительно быстро и безоговорочно решительно, почти без переливов золотого, голубого и синего на западе. Справа от входа стоял шкаф, рядом с шкафом была дверь, по-видимому ведущая в ванную, слева –металлическая кровать, около нее тумбочка, а по бокам кровати – бра, посредине – ковер, сверху вентилятор… собственно эти и ограничивалась вся нехитрая обстановка комнаты. Шус замер на входе в некотором удивлении.

– И что ты встал?

– А та дверь ведет во вторую комнату?

– А, ты об этом… я забыла тебе сказать, пришлось взять номер для супружеских пар. Двухместных не оказалось, а платить за два я не собираюсь. Ты ведь не против?

– А… ну… – не нашел, что сказать Шус, – для супружеских пар?!

– Да, – подтвердила Жаннет.

– Но… – замялся Шус.

– А что, в номере для супружеских пар могут спать только люди со штампом в паспорте? – резонно заметила Жаннет.

Она запустила свою шляпу, уже третью, еще одну постигла та же учесть, что и первую, тарелочкой. Та приземлилась на спинку кровати. Владелица шляпы пошла к двери в ванную и исчезла за ней. Шус прислонился к двери, предварительно закрыв ее. Через несколько минут раздалось очередное «черт!» в различных своих вариация.

– Горячий воды тоже нет! Из-за тебя мне даже не помыться! Хотя эта и моя вина. Лучше бы я все сделала сама. Кстати, а ты на кого учился?

– А… – об этом Шус не подумал, он уж решил, что с расспросами покончено и уже начал забывать свою собственную вымышленную биографию.

«Так, кто должен быть везде? Магами в этом мире не пахнет». – Все, что видел Шус, по крайней мере до сих пор, говорило именно об этом. Хотя он видел кучу вещей с чудесными свойствами, но все они работали вроде бы с помощью механизмов, а волшебников здесь нет. По крайней мере Шус их не встречал. А о здешних приборах Шус имел представления не намного больше неандертальца, стоящего перед гудящим трансформатором. Зато всегда есть прошлое и те, кто его изучает.

– Я учился на историка.

– Ты уверен? Что-то я не заметила, чтоб ты блистал знанием прошлого. Ну ладно, какая, собственно, разница. Раз уж ты вырубил свет, ничего другого не остается, кроме как лечь спать.

Жаннет немедленно занялась реализацией этого плана. Шус, довольно быстро понявший, что она собралась делать, попытался выйти за дверь, но шаги, раздавшиеся за ней, остановили его и Шус ограничился тем, что повернулся лицом к двери и спиной к комнате. Поскольку одежды на Жаннет было крайне мало, ей понадобилось совсем немного времени.

– Можешь повернуться, – заявила Жаннет и после секундного перерыва прибавила, – милый.

– А– а… нет! Ты одета?! – Последнее слово вывело его из равновесия. Так его еще никто не называл, разве что мать, да и то крайне редко и в бессознательном возрасте. Сложно проявлять любовь ко всем детям, при том, что их больше дюжины. Слово, брошенное Жаннет, заставило его приобрести даже не красный, а почти фиолетовый цвет.

– Говорю же, можешь повернуться.

Шус повернулся с закрытыми глазами, осторожно приоткрыл один из них, ничего не увидел и открыл второй. Жаннет была под одеялом, а ее немногочисленная одежда – под и около кровати.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});