Императорский Див - Виктор Фламмер (Дашкевич)

сейчас ничего не можем сделать, Кузя. Их тут слишком много.

– Вызвать полицию! Управление! Вы не видели… Эти дивы совсем слабенькие, они так перепуганы. Я уверен, их мучают. А они даже не понимают, что происходит, от той, что нашла нас, до сих пор пахнет Пустошью!

– Пустошью, говоришь? Хм… это очень важная информация, Кузя. Очень.

Они дошли до катера, и Кузя помог Аверину забраться, но заводить мотор не спешил.

Аверин коснулся его плеча.

– Заводи мотор, Кузя, обещаю, мы сюда вернемся и разнесем в щепки этот вертеп.

Кузя отвернулся и взялся за штурвал.

– Человеческие законы, да? – В его голосе послышалась горечь.

– Да, – коротко ответил Аверин, и катер плавно отошел от причала. Где-то далеко послышался гул вертолета. Спасатели спешили за бывшими пленницами.

Глава 5

Ощущение было мерзким. Но его колдун просил потерпеть еще немного, а когда Кузя выполнит это важное поручение, от памяти урода можно будет избавиться навсегда. Обратно Кузя вел катер уже в своем обычном облике и не испытал почти никаких трудностей. Этот навык он сохранит. Правда, шли они недолго, хозяин решил добраться до Приморска, а оттуда их повезло домой теплое комфортабельное такси.

Но, даже наевшись и оказавшись в удобной постели, Кузя никак не мог перестать думать о несчастных дивах с острова. Понятно, зачем туда везли похищенных девушек – вовсе не для извращенных «любовных утех», как сначала думал его колдун. Их использовали в качестве жертв, чтобы вызвать… других жертв для отвратительных развлечений. А может, девушками кормили, чтобы увеличить количество обликов. Та дива на сцене была под личиной. Эти мысли позволяли Кузе смириться и потерпеть еще немного и гадкий облик, и тошнотворную память.

Он вошел в дом и остановился в прихожей, ожидая «своего нанимателя», Ивана Скрепцова. Тот появился тотчас же и, схватив его за руку, втащил в гостиную.

– Ты! Ты что творишь, идиот?! Где товар?! Мне весь телефон оборвали! Говорят, над островами кружил спасательный вертолет! Что случилось?

– Не получилось доставить девок. Пришлось избавиться от них.

– Избавиться?! Ты обалдел! Где мы сейчас возьмем новых, они уже поразъехались все. Да чтоб тебя… я рассчитывал на эти деньги. Что ты с ними сделал? Они не всплывут? Что там делали спасатели?

– Пока мы шли, заштормило. Пришлось остановиться у Большого, переждать ветер. Там я решил немного развлечься.

– Болван… нашел время. И… что? Они попытались бежать?

– Нет, – Кузя покачал головой, – оказалось, что на судне прятались человек из Управления и его див.

– Что?! – Скрепцов открыл рот и вытаращил глаза.

– Они услышали шум и бросились спасать девушек. Я выхватил оружие и… – Кузя сделал драматическую паузу, – его див меня сожрал. – Он улыбнулся во весь рот. Эх, жаль, что под личиной не покажешь клыки. Это всегда производит впечатление.

Но, судя по всему, это было излишним. Скрепцов попятился, споткнулся, с размаху сел на пол и спиной вперед пополз к стене, как кузнечик. Кузя рассмеялся и сменил облик.

– Уйди, тварь! А-а-а-а!!! Помогите!

За спиной Кузи скрипнула дверь, и послышался звук аплодисментов.

– Браво, Кузя! У нас бывают любительские спектакли, я приглашу тебя поучаствовать. – Виктор Геннадьевич шагнул к Скрепцову, но тот, мельком взглянув на полицейского, снова во все глаза уставился на Кузю.

– Не бойтесь, он вас не съест, господин Скрепцов. – Хозяин тоже зашел в гостиную. – Ну как вам, – обратился он к Виктору Геннадьевичу, – он достаточно наговорил для суда?

– Вполне. И девушка его помнит. И свидетельство дива, сожравшего его подручного, тоже очень важное доказательство. Но, позвольте, зачем? Велите диву его сожрать, и дело с концом. Все равно приговор будет именно таким.

Колдун посмотрел с некоторым сомнением:

– Думаете? Я бы все же предпочел суд. У меня див и так одного сожрал уже…

– Да полно вам, я буду свидетелем, что он на вас напал. Вы только подумайте, сколько будет возни с его допросом, он наймет адвоката, начнет запираться, врать. Может, ну ее, эту волокиту? Р-раз, и все. И свидетельство дива под протокол, дело закрыто, премия пополам, а? – Виктор Геннадьевич подмигнул.

– Нет! – истошно заверещал Скрепцов. – Я расскажу! Я знаю много, очень много! Я не главный! Я вам все расскажу!

– Расскажете? – Виктор наклонился к нему. – И будете полностью содействовать следствию? Что же, тогда, может быть, я похлопочу об обычной каторге. Договорились?

– Да! Да! – Скрепцов изо всех сил закивал.

– Кузя, грузи его в машину, – Виктор Геннадьевич протянул наручники, – держи, как договаривались.

Кузя взял стальные браслеты, поднял Скрепцова за шкирку и рявкнул ему в ухо:

– Вы арестованы, вот! – и защелкнул наручники на его руках.

– Так, а вот и наша заметка. – Виктор зашел в гостиную со свежей газетой в руках. Аверин и Рогов обернулись к нему.

– Ну-ка. – Аверин протянул руку и прочитал: – «Трагедия в ночных волнах».

– Да уж, пафосно.

«Вчера ночью возле побережья Бьеркского архипелага произошла трагедия. Из-за сильного восточного ветра небольшое судно типа СВП, попытавшись найти укрытие на острове, врезалось в скалы Большого Бьерка. Смотритель маяка перехватил сигнал SOS, к месту крушения немедленно отправились спасатели. Из воды подняли мужчину в спасательном жилете, но, к сожалению, спасти его не удалось, он скончался от переохлаждения. Личность пострадавшего уточняется. Также спасатели обследуют акваторию в поисках тел других пассажиров судна, если таковые имелись. На сегодняшний день поиски ни к чему не привели».

– Хм, – усмехнулся Аверин, – а я-то ожидал что-то вроде: «и безумное море поглотило катер и всех его пассажиров».

– Зато на первой странице, – пожал плечами Рогов. Он оказался на удивление сговорчив, единственное, о чем он попросил, давая согласие на участие в операции: не ставить в известность Управление. Иначе дело тут же уйдет туда. Да и самому Аверину не слишком этого хотелось – пока раскрутится неповоротливый маховик правосудия, будет потеряно много времени. Нет, на стол Булгакову должны лечь железные доказательства. Тем более что Аверин своими глазами видел на представлении фамильяров. Выходит, посетители «загородного клуба» из древних дворянских родов, а значит, не последние люди в Петербурге.

– Где сейчас девушки?

– В Мариинской больнице. Нужно подержать их там несколько дней. Одна сильно избита, остальные три истощены и в ужасном душевном состоянии. Но все уже дали показания.

– Они рассказали что-нибудь новое? – Аверин махнул рукой Кузе. Тот стоял возле стены и внимательно слушал. – Сделай нам кофе, хорошо?

– Ага. – Кузя скрылся на кухне.

Маргариту Аверин отпустил пораньше: разговор не предназначался для посторонних ушей.

Рогов покачал головой:

– Думаю, вы и так все знаете, от… кхм… похитителя. – Он покосился в