Бэтмен возвращается - Глеб Киреев

Кошка присела возле больших контейнеров, заполненных разнокалиберными банками с краской и растворителями. Руки цепкими коготками принялись вскрывать их одну за одной и опрокидывать на пол. Постепенно образовавшееся разноцветное море залило всю секцию. Оно нестерпимо воняло ацетоном, олифой и еще Бог знает чем.

— Фр-р-р, — поморщилась кошка и, подхватив из ящика охапку баллонов с краской, бесшумно исчезла в глубине бесконечного зала.

На пол стали падать длинные стойки, на которых рядами висели, запечатанные в хрустящий целлофан, дорогие костюмы, куртки, плащи. Кошка острыми коготками рвала прозрачную упаковку и рисовала на одежде диковинные картины. Эти шедевры падали на пол истерзанными тряпками, вместе с пустыми баллончиками, похожими на отстрелянные гильзы артиллерийских снарядов.

Залп. И ряд падал, перепачканный алой краской.

Залп. И различные геометрические фигуры покрывали экраны телевизоров.

Залп. И уродливые лоснящиеся амебы расползались по капотам автомашин.

Залп. И нарядные дорогие книги превращались в безликую массу одноцветной макулатуры.

В отделе кухонной мебели и утвари кошка принялась метать сковородки и кастрюли в блестящую полировку шкафов и столиков, крушить изящные комбайны, выворачивая наизнанку их металлические внутренности, не забывая в то же время поливать развалины краской из баллончиков.

Двое полицейских, держа револьверы наготове, медленно обогнули лужу краски. Кошка стояла в глубине ряда, мерно размахивая кончиком хлыста, как собственным хвостом.

— Это кто такая? — озадаченно проговорил длинный худой полисмен, косясь на толстенького пожилого напарника.

Тот скорчил мину и пожал плечами:

— Уж не знаю, стрелять в нее или влюбляться.

Они переглянулись. Кошка переминалась с ноги на ногу.

— Вы, бедные ребята, — ласково замурлыкала она, — всегда путаете пистолет Бог знает с чем…

Хлыст в ее руках ожил, протягивая свой тонкий хвост к опешившим полицейским. Миг, и двое мужчин, скуля и завывая, согнулись, держась за отбитые молниеносным ударом кисти рук. Пистолеты валялись у их ног.

— Эй, девочка! Не делай нам ничего! — простонал долговязый.

— Ну ладно, — кошка зевнула, наматывая хлыст на плечо.

— Нам платят всего триста монет, — визгливо заметил пожилой.

— Вам и этого много, — зашипела она. — Вон отсюда!

Полицейские почему-то пригнулись, как под обстрелом, и на полусогнутых бросились к выходу.

— Мур-р, — сказала кошка, наблюдая, как они исчезают в рядах.

Она еще раз прошлась по залу. Сделанное радовало ее глаз, но не хватало последнего штриха в этой грандиозной панораме разрушения. Подойдя к встроенной в стену дверце, она принюхалась. Кошачий нос уловил запах газа. Удар когтистой лапы, и тонкая алюминиевая дверца, вся в пятнах рваных ран, слетела с петель.

Кошка запустила лапу в открывшуюся нишу и, нащупав газопроводный шланг, выдернула его. Газ с шипением потек наружу, отравляя воздух в зале.

— Люблю фейерверки, — мяукнула разрушительница.

И, поместив в микроволновую печь, стоящую на демонстрационном стенде, оставшиеся баллоны с краской, захлопнула пластиковую дверцу. Зеленая лампочка готовности вспыхнула на панели. Рука повернула таймер и нажала кнопку «Работа».

— Мяу, — в совершеннейшем восторге она запрыгала к выходу, используя хлыст, как скакалку.

Бэтмен свернул в переулок. Из широкого парадного входа небольшого особняка навстречу ему выбежал клоун, держащий над головой ярко раскрашенный топор. Рука Бэтмена взметнулась вверх, и разрисованный человек полетел в снег, захлебываясь кровью. Перебитые кости черепа уродливо выпирали на выбеленных скулах.

Бэтмен двинулся дальше, перебрасывая из руки в руку связку динамитных шашек, раскрашенных под хлопушки. Сильный удар в грудь остановил его, чуть не свалив с ног. Бэтмен поднял глаза. Перед ним возвышалась двухсоткилограммовая туша шести с половиной футов ростом. Лысая голова туши была покрыта цветными искусными татуировками в виде ползущих змей. Громила щурил маленькие глазки и скалил зубы. Поправив меховую жилетку, он проревел:

— Ну, давай, ударь меня!

Бэтмен слабо кивнул и влепил толстяку в челюсть. Тот встряхнул головой и расплылся в улыбке, занося свою огромную лапищу для ответного удара. Бэтмен опустил глаза и с восторженной улыбкой посмотрел на живот здоровяка. Тот тоже посмотрел вниз. Пачка динамитных шашек, шипя догорающим бикфордовым шнуром, красовалась за широким поясом, опоясывающим гигантскую талию. Громила поднял удивленные глаза. Его здоровенный кулак просвистел в дюйме от маски летучей мыши.

Захват, сильный толчок — и громила нырнул в открытую яму подвала.

— Главное — реакция, — заметил Бэтмен, отходя от ямы, из которой с огнем и дымом полетели окровавленные клочья одежды.

Свернув за угол, Летучая Мышь вышел в переулок, ведущий к Седьмой авеню. Возле большого каменного барельефа сидящего демона стоял толстый низенький человек с большим черным зонтиком и в большом черном цилиндре. Увидев Бэтмена, он развел коротенькими ручками и вышел в свет фонарей.

— Какая встреча! — Пингвин расплылся в улыбке.

— А ты, я вижу, наслаждаешься своей работой?

— Ну, ну… Всего лишь, — он подошел ближе, — смотрю на места боев. Определяю, каков ущерб. Так обычно поступает мэр.

— Но ты не мэр.

— Времена меняются, — ухмыльнулся Пингвин.

— Что тебе нужно?

— О! Великолепно! Это прямой вопрос! — приятно удивился человек-птица. — Это мне всегда нравится в мужчине, который скрывается за маской, — он почти в плотную подошел к Бэтмену.

— Тебе легче, ты родился в маске.

— Ты что, действительно думаешь, что сможешь победить?

— Времена меняются… — философски заметил Бэтмен и резко обернулся.

Через дорогу, кувыркаясь, к ним приближалась стройная изящная девушка, затянутая в черный блестящий костюм. Она была в маске и на ее голове красовались два тонких кошачьих уха.

Пингвин с восхищением посмотрел на нее.

— Мяу! — тихо произнесла она.

Страшный взрыв потряс улицу, в окнах близлежащих домов вылетели все стекла. На месте супермаркета Шрекков бесновался шар пламени. Осколки стекла и мелкие камни, выброшенные взрывом, дождем падали на снег.

Бэтмен оглянулся. Кошки рядом не было. Только Пингвин, злорадно хихикая, раскрывал свой огромный зонтик.

— Запомни, — он погрозил уродливым пальцем, — я первый ее увидел.

Он удлинил трость зонта до величины своего роста и, наступив ногой на крюк рукоятки, помахал Бэтмену:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});