Настоящий Спасатель 3. Назад в СССР (СИ) - Хлебов Адам

Некоторые крутые короткие участки нужно было преодолевать бегом.

Между перебежками мы с Машей успевали смотреть по сторонам на причудливые виды, открывающиеся с тропы.

Хочется обогнать четверых впереди идущих, но нарушать порядок в походном строю последнее дело.

Они слабо подготовлены и отстали от головы группы метров на сорок.

Я оглянулся. Сзади за нами всё хорошо. Никто не отбился. Идеальная дистанция. Где-то в хвосте позорно плетется Лёва.

Мы немного растянулись по склону, но ненадолго. Сделав последнюю петельку на тропе и вышли к водопаду, где нас ожидала «оторвавшаяся».

Короткий перерыв и снова вперед. На это раз вверх. Группа начала ощущать «магическое» единение. Мы снова потихоньку превращались в единое целое. Минимум разговоров и концентрация на темпе.

Горные инструкторы — профессионалы. Сумели к обеду вывести нас к истоку реки. На два часа раньше плана. Я ожидал, что сюда мы сумеем добраться только часам к трем.

Здесь вместе стекаются несколько родников, сходятся тропинки. Живописное место.

Пройдя еще метров сто по дороге, сделали привал возле смотровой площадки.

Теперь можно организовать обед. Люди решили голосовать обедать или идти дальше, не теряя скорости на маршруте.

— Если хотите засветло увидеть красоту с вершины, то лучше сейчас не обедать — обратился к группе Саня.

Большинством голосов решили просто попить чаю с печеньями. Дежурные кипятили воду.

Остальные отдыхали и вели обсуждение — предстоял большой финальный подъем на вершину.

Приятная неожиданность — на привале выступило солнце и стало тепло по летнему. Люди скидывали с плеч куртки и повязывали их рукавами вокруг талии.

Маша и Элен тоже собрались снять куртки, но я остановил из взяв за предплечья.

Кивнув в сторону Вани и Сани,обратил на них внимание своих попутчиц. Спасатели не снимали курток. Значит явно что-то знали.

— На самом верху будет сильный ветер. Это самое ветреное место на нашем побережье, — перехватив мой жест, объяснил Ваня, — он налетает так неожиданно, что не успеваешь согреться, надев верхнюю одежду. Поднимемся мокрыми от пота. На фиг на фиг.

Он предлагает группе одеться обратно. Некоторые не послушались.

Попив чая снова встали в шеренгу. Саня и Ваня запретили людям меняться местами. Видимо, пытались сохранить выработанную синхронность колонны.

На этот раз пошли не быстро, можно даже сказать размеренно, уже не растягиваясь.

Весь подъем с одним двадцати минутным привалом занял полтора часа, как оказалось, все не так уж страшно.

Последний рывок и мы оказались на вершине, представляющей из себя большое плато.

На плат сразу, моментально почувствовалось изменение погоды. Непонятно откуда взялся стремительный холодный ветер.

Его сильные порывы трепали нашу одежду, издающую хлопающий шум.

— Ребята! смотрите! — Маша потянула меня за руку, указывая на запад.

Все испытали легкий шок, когда нам внезапно открылся вид на море.

Сразу с двух сторон, такое голубое, плавно сливающееся с небом, далекое и близкое одновременно.

Я вспомнил, что последний раз мне приходилось наблюдать море с большой высоты, когда мы сюда поднялись с дедом.

Помню, что была отличная видимость и наш город был виден со смотровой площадки как на ладони. Как и сейчас.

— Ура! Мы добрались! — обнимались и прыгали, как дети Элен и Маша.

— Хоть и с приключениями.

— Да уж, что правда — то правда, приключений нам выдались через край.

— Тут невероятно красиво, оно стоило того, — мечтательно улыбалась Элен обняв Тёму

К нам подошли Зоя и Вова.

— Ребят, пойдем разбивать палатки, нам хотелось бы быть к вам поближе.

Выбрав место где нет ветра, для этого нам пришлось немного спуститься с вершины к Турбазе, мы остановились у шумного ручья, где уже люди из группы успели возвести несколько палаток.

Мы с первой группой шли одним смешанным караваном, но люди начали ставить лагеря отдельно отдельно. Потеряв управление группой, Лёва замкнулся и больше не пытался рулить событиями.

Спасая положение Ваня и Саня взяли нициативу на себя. Я чувствовал, что в обратную дорогу группу поведем мы.

Несмотря на то, что первая группа состояла из более опытных туристов, чем, скажем наши девчонки.

Через час все подтянулись и начали собираться лагерем. Понемногу темнело.

Я ещё вчера заметил, что у Лёвиных людей были свои порядки, свои привычки, видимо, выработанные в долгих походах в горах и тайге.

Некоторые, раскинули свои палатки в тени под елями. У них самый горел большой общий костер.

Другие, привыкшие к простору, к открытому горизонту, желали видеть над собою обширный звездный купол неба.

Им словно было тесно под сводом крон, и они поставили двухскатные «чумы» на середине ложбины.

Саня и Ваня не возражали. Они подтвердили, что ставить там палатки безопасно, хотя нам рекомендовали расположиться в лесу.

У всех было по разному организовано снабжение топливом. Вторые, любящие простор, то и дело ходили в лес и собирали мелкий сушняк.

Складывалось такое ощущение, что здесь на вершине, не хватало дров, хотя это было не так.

Но повинуясь своей главной заповеди — бережливое отношение к огню, люди включили режим экономии и минимально тратили хворост на небольшом костерке, почти не дающим тепла.

А туристы под деревьями, сначала нарубили большое количество толстых сучьев. Они, конечно, потратили на это кучу сил и времени, но теперь наслаждались тем, что отдыхали у огня и готовили еду.

Если бы у меня спросили кто более опытный, то я отдал бы предпочтение «экономам». Хворост можно таскать из округи неделю. А вот поваленных стволов с сучьями раз два и обчелся.

Свои палатки мы всё же установили в лесу. Успели разжечь костёр тогда, когда вечер уже позволил первой звезде появиться на небе, которое весь день радовало нас своей голубизной.

Обед перетекающий в ужин под звездным куполом

Мы сидели вокруг и болтали. Тьма, наступившая от быстрого заката освещалась бликами огня.

Прохладный предновогодний вечер уютно окутал компанию, напоминая о себе низкой температурой и нашими подмерзающими спинами.

Девчонки, закутанные в одеяла сидели между мной и Тёмой. Два серёги, Вова и Зоя напротив. В глазах моих друзей отражались языки танцующего пламени.

Потрескивали дрова и вся эта атмосфера и пейзаж вокруг и было целью нашего путешествия.

Зоя долго смотрела то на огонь, то на Серёгу Бойкова. Она долго колебалась и никак не могла задать ему вопрос, пока наконец не решилась:

— Серёж, можно спросить?

— Конечно, — ответил Боёк

— Ты обещал рассказать, как ты стал копателем.

— Ну не стал, а был. Я уже не занимаюсь этим. И вообще, таких людей называют трофейщиками, а не копателями. Я сегодня это слово впервые от Макса услышал.

Он посмотрел на меня.

— Ещё нужно понимать, что так и других людей называли. Во время войны целые трофейные батальоны существовали.

Боёк уселся поудобнее и рассказал, что трофейные бригады во время войны занимались тем, что ходили по территории на которых уже закончились бои и собирали уцелевшие оружие, боеприпасы, технику.

Потом появился особый комитет, который занимался сбором культурных ценностей, награбленных и брошенных немцами.

В число ценностей попали как наши, так и заграничные коллекции, которые вывозились в СССР в качестве компенсации за ущерб причиненный нашим музеям.

В СССР умели обращаться с культурными ценностями, видели в них именно культуру, а потом уже финансовую ценность.

Все работы курировала Академия наук СССР. Все книги, картины, скульптуры тщательно изучались.

Решался вопрос о том, насколько они ценные. Всех этих специалистов тоже называли трофейщиками.

А еще были те, кто копали местах сражений, в основном, ради трофеев. Они и были советскими черными копатеями — «трофейщикам».

Трофейщики охотились за немецкими «лежаками» — кладбищами убитых немецких солдат.