Пленница - Виктория Холт

Лодка, похоже, совсем не двигалась. Мы находились на абсолютно спокойной морской глади, и если даже где-то поблизости была земля, возможно, мы не в состоянии будем до неё добраться.

День всё тянулся. Суша исчезла из вида, и мы пали духом.

— Наша единственная надежда — корабль, — сказал Джон. — Можно ли на него рассчитывать — один Бог знает. Неизвестно, насколько мы далеки от торговых путей.

Поднялся лёгкий бриз. Какое-то время он подгонял нашу лодку. Я была на вахте и снова увидела землю. Теперь она была совсем близко.

Я позвала Джона.

— Похоже на остров, — сказал он. — Если только ветер будет дуть в нужном направлении…

Прошло несколько часов. Земля приблизилась, а затем вновь отдалилась, и на горизонте показались чёрные тучи. Я заметила, что Джон встревожен.

Неожиданно он испустил радостный вопль:

— Приближаемся! О Боже, молю тебя, помоги! Ветер, благословенный ветер доставит нас туда.

Меня охватило страшное волнение. Лукас открыл глаза и спросил:

— В чём дело?

— По-моему, мы находимся недалеко от суши, — сказала я. — Если только…

Джон очутился рядом со мной.

— Это остров! — воскликнул он. — Поглядите, мы причаливаем…

— О Джон, неужели Господь услышал наши мольбы?

Внезапно он повернулся ко мне и поцеловал в щёку. Я улыбнулась, а он крепко сжал мою руку. Чувства настолько переполняли нас, что мы не могли произнести ни слова.

Лодка вошла в мелководье, и днище её заскребло по песку. Джон выскочил на землю, а следом за ним и я. Стоя по щиколотку в воде, я испытывала чувство неописуемого торжества.

Нам понадобилось немало времени, чтобы вытащить лодку на сушу.

Остров, на который мы высадились, был очень мал, не более чем скала, выступавшая из глубины морской. Мы увидели несколько приземистых пальм, скудную растительность. Скала круто поднималась с отмели ввысь и, вероятно, именно поэтому не была целиком покрыта водой. Первое, что Джон хотел проделать, это тщательно осмотреть лодку. К его величайшей радости, он нашёл под одним из сидений вторую коробку печенья и ещё одну канистру с водой, а также пакет с предметами, необходимыми для оказания первой помощи. Там были бинты и бечёвка, которая позволила нам привязать лодку к дереву. Это дало нам восхитительное чувство надёжности, защищённости.

Особенно обрадовался Джон воде. Теперь мы сможем продержаться ещё несколько дней.

Я подумала прежде всего о ноге Лукаса. Мне вспомнилось, как Дот однажды сломала руку, и мистер Долланд придал кости правильное положение ещё до прихода врача, который похвалил его за то, что тот действовал без промедления. Мне тогда всё было рассказано очень подробно, и теперь я пыталась вспомнить, что именно предпринял мистер Долланд.

С помощью Джона я сделала, что могла. Мы нашли место перелома и попытались сложить сломанную кость. Затем, отыскав кусок дерева, использовали его в качестве шины. Тут нам очень пригодились бинты.

Лукас заявил, что теперь ему стало гораздо удобнее, но я опасалась, что наши старания были не особенно успешны и в любом случае они запоздали.

Странно было видеть мужчину, прежде абсолютно самостоятельного и уверенного в себе, таким беспомощным и целиком зависящим от нас.

Теперь нашими судьбами распоряжался Джон. Он был прирожденным лидером.

Как он сообщил нам, на борту «Атлантик Стар» проводились учения, обязательные для всех членов экипажа, и знания о том, как поступать в чрезвычайных обстоятельствах, теперь ему очень пригодились. Он жалел, что не уделял этим учениям больше внимания, но кое-что из того, чему их учили, он запомнил.

Нам не терпелось обследовать остров. Мы нашли несколько кокосовых орехов. Джон встряхнул их и прислушался к бульканью молока внутри плодов. Подняв глаза к небу, он сказал:

— Кто-то, наверху, заботится о нас!

* * *

Дни, проведённые на острове, никогда не изгладятся из моей памяти. Джон оказался очень изобретательным, находчивым и практичным и постоянно изыскивал всё новые возможности подкрепить наши физические силы, помочь выжить.

— Необходимо вести счёт времени, — сказал он.

Для этого он стал делать зарубки на палке. Ему было известно, что мы провели в море три ночи, так что отправная точка, от которой вести счёт, у нас была. Лукас теперь полностью сознавал, что происходит. Его бесило то, что он не в состоянии двигаться, но, думаю, больше всего он боялся стать для нас обузой.

Мы пытались убедить его, что для этих опасений нет оснований и что нам необходим кто-то, способный всё время вести наблюдение. Он может всё время оставаться в лодке и следить, не покажется ли какое-либо судно, пока мы с Джоном будем обследовать остров в поисках чего-либо съедобного. Вместе со спасательными жилетами нам выдали по свистку. Если он заметит парус или если случится что-нибудь непредвиденное, Лукас должен немедленно дунуть в свисток и позвать нас.

Поразительно, как близко можно сойтись с другим человеческим существом в подобных обстоятельствах. Мы необыкновенно сблизились с Джоном. Лукас был моим другом до кораблекрушения, Джон был тогда почти незнакомцем. Теперь мы стали с ним закадычными друзьями.

Когда мы оставались наедине, он говорил со мной откровеннее, нежели в присутствии Лукаса. Он излучал какую-то особую доброту. Ему были понятны чувства Лукаса — легко было себе представить, как бы он сам чувствовал себя на его месте, — а потому при Лукасе он никогда не заикался о том, что наши запасы воды иссякают. Однако мне он об этом говорил и даже ввёл строгий рацион. Мы выпивали по несколько глотков на рассвете, в полдень и на закате.

— Вода — самое ценное наше достояние, — вновь и вновь повторял Джон. — Без неё нам крышка. Организм очень скоро может обезводиться. Здоровый молодой человек способен обходиться без еды, пожалуй, с месяц, но вода ему необходима. Мы пьём очень помалу. Пейте медленно. Задерживайте воду во рту, чтобы извлечь максимум пользы из каждого глотка. Пока у нас есть вода, остаётся надежда выжить. Если пойдёт дождь, сделаем кое-какие запасы. В общем, справимся.

Его присутствие действовало на меня успокаивающе. Он внушал мне безусловное доверие, и он это чувствовал. Вероятно, моя вера в него придавала Джону мужества и способность делать то, что казалось невозможным.

Мы вместе обследовали остров в поисках чего-либо, что можно употребить в пищу. Иногда мы шагали молча, иногда разговаривали.

Отойдя примерно на милю от берега, мы взобрались на вершину холма. Оттуда ясно был виден весь остров. Вокруг нас до самого горизонта висело знойное марево.