Давай разведёмся (СИ) - Крамор Марика

— С женщиной? — не сдаюсь, пусть он скажет. Пусть он, черт бы его побрал, скажет, что у него есть другая! Пусть это скажет сам, чётко и ясно!!!

— Маша, сейчас не время и не место для…

— Говори же! — повышаю голос, пока дыхание не перехватило. — Один раз чётко и ясно скажи, что ты меня больше не любишь. Что у тебя есть другая. И у тебя без меня все прекрасно! И ты счастлив! Всего один раз! И иди. Ну же. Давай!

— Маш… — вздыхая, молчаливо отводит взгляд и поджимает губы. Он не любит врать, я знаю. Ему проще не сказать, умолчать, чем нагло обмануть. Вот и сейчас он не спешит говорить слова, которые поставят жирную точку. Слова, которые так и остаются непроизнесенными.

Марат нехило нервничает. Я же вижу! По его протестующему взгляду. По напряженной позе и скованным рваным движениям.

— Ну говори же!

— Маша, я не стану этого говорить, — отрезает, разворачиваясь, но я подхожу вплотную, укладываю ладонь на корпус машины. — Наш диалог лишен смысла.

— Если не можешь… Тогда зачем ты сломал нас? Сломал меня, — произношу горестно. — Ты сказал, что я бракованная женщина и раз я не могу родить тебе, это сделает другая, — немного привираю: конечно, таких слов произнесено не было, но смысл в них скрыт почти аналогичный.

— Что?! — Марат округляет глаза, эмоционально приземляет ладонь рядом с моей, опираясь о машину. — Я тебе такого в жизни не говорил!

— Ты сказал, что у нас ничего не получается. А с другой у тебя получится.

— Маша! Я такого! НЕ ГОВОРИЛ! — возмущённо сверкает глазами. Наконец-то! Эмоции подстёгивают, он сейчас не успеет вовремя остановиться.

— Дневник давно ведёшь? — восстанавливаю мягкий тембр голоса и продолжаю наступать.

— Прилично, — наконец-то получаю прямой ответ!

— Я не замечала за тобой.

— Это было бы лишним. Это мое личное.

Поверить не могу! У него были проблемы! А я ничего этого не замечала! Я даже не видела, что он записывает сокровенные мысли в тетрадь! Ни разу! Как такое возможно?! Мы ведь несколько лет были женаты! Одна спальня на двоих! Пробуждение, сладкие поцелуи и общие планы… телефонные разговоры в рабочее время, выходные всегда вместе… КАК?!

— Значит, это началось, еще когда мы были женаты? — не дожидаюсь ответа. Душа разрывается от его мятежного выразительного взгляда. Но одновременно… он так смотрит на меня… так мягко… чувство, словно по голове огрели. Я не верю, не готова это услышать… Это из-за меня началось? Если бы нет, он бы так и сказал. Но он же молчит! — Тебе что, так плохо было со мной? Я… как-то виновата… во всем этом, да? — последние слова произношу дрожащим голосом и прячу руки за спину, сцепляя в замок. Не понимаю, как я сдерживаю крик отчаяния. Я уже ничего не понимаю, а он не хочет объяснить.

Ну и что, что мы разведены. Дороже него у меня никогда никого не было. Он даже сейчас родной и близкий мне человек.

— Я не хочу, чтобы ты так думала, — твёрдо заглядывает в глаза, его пальцы вскользь касаются моей руки.

— Но вывод напрашивается один, Марат.

— Просто посмотри на себя и на меня.

Душа уходит в пятки. И ноги становятся ватными.

Что он хочет этим сказать? Очень странная постановка вопроса.

— Намекаешь на то, что я не достойна места рядом с тобой? — настораживаюсь.

— Наоборот. Ты же… ты же… — обрисовывает в воздухе ладонью непонятные фигуры, в голосе его восхищение, во взоре — обожание. — И я… — добавляет обессиленно, в миг сдуваясь.

— Я тебя совсем не понимаю.

— Маш, мне правда ехать надо.

Отстраняюсь и молча наблюдаю за тем, как Марат сбегает от разговора. Собираюсь с силами вернуться в офис и переварить все то, что я сейчас услышала.

«Посмотри на себя и на меня».

Как ни пыталась, я так и не смогла найти истинное значение этой фразы. Но разве могла я знать, что это и есть ключик ко всему. И что он уже оказался в моих в руках с абсолютной невозможностью отворить нужную дверцу...

Глава 23

— Влад не сможет поехать на переговоры, — осторожно произношу и внимательно слежу за реакцией. В темно-карих глазах уверенность и решительность, удивления нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да, он предупредил, — Марат бросает быстрый взор на запястье, контролируя время. Он вообще привык все и всегда контролировать. И от этого ещё больше вопросов… к нам.

— Попросил меня поприсутствовать, — заключаю словно между прочим.

Тут Марат слегка напрягается, но по-прежнему не удивлён.

— Об этом тоже. Ты знаешь, куда ехать?

— Нет. Сейчас этим займусь. На метро быстро доеду… — и несколько театрально добавляю: — Надо было сегодня машину брать. Эх… когда в метро последний раз проехалась, слегла на несколько дней.

Моя ласточка, подаренная мужем, уютно греется за соседним зданием. Каким-то чудом все места на парковке к моему прибытию на работу были уже заняты, поэтому пришлось покрутиться. Но сейчас мне это только на руку.

Да и про метро неправда. Притянуто за уши, согласна, но я честное слово, просто не знаю, как еще вывернуть ситуацию в свою сторону! И я упорно убеждаю себя, что это не наглая ложь, а вынужденная хитрость. У меня вполне определенная цель. Доехать до места назначения вместе с Маратом. А в идеале — еще и вернуться обратно. Но напрашиваться нельзя. Инициатива должна исходить от него. Только так. Никак иначе. Он ведь сам все решает…

— На метро? — уточняет подозрительно и несколько недовольно. Это именно тот легкий оттенок досады, которого я усиленно добиваюсь.

— Угу, — вздыхаю печально. Оглядываю безрадостно туфли на каблуках. — И мозоль натерла. Нога начинает болеть. Ладно, запасусь по дороге лейкопластырем. Пойду к себе, изучу маршрут. Если что, встретишь у входа хромоножку?

Марат придирчиво оглядывает мои ноги, хмурится, поджимает губы.

— Ещё бы и не заблудиться, — топографическим кретинизмом я отродясь не страдала, но что поделать, приходится прикидываться. Авось прокатит. Пожимаю плечами и дарю бывшему «неуверенную» улыбку.

Надеюсь, не сильно перегибаю. Но когда Марат спустя десять минут входит в мой кабинет, понимаю, что все сделала как надо.

Супруг приближается. Замирает на пару секунд.

— Я тебе такси вызвал. А что, обуви другой нет? — прибивает взглядом мои бежевые лодочки.

— Обуви другой сейчас нет. А что, со мной в одной машине тебе сидеть совсем неприятно?

— С чего ты взяла? — роняет челюсть от возмущения.

— Нам все равно в одну сторону. Если бы у тебя это не вызывало дискомфорта, ты бы меня подвёз. Зачем на двух машинах ехать, — «смущённо» хлопаю ресницами. Расправляю плечи.

— Я думал, ты не захочешь со мной добираться.

— У меня так нога болит, что я даже не задумалась об этом.

Марат тяжело вздыхает. Ну хоть что-то, а не его внешняя невозмутимость.

Мне нужно, очень нужно раздобыть хотя бы совместный час! Я смогу им правильно воспользоваться. Потому что ощущение неминуемой катастрофы сегодня лишь усилилось.

Открывшиеся новости сильно ударили по мне. Я даже звонила сестре Марата, чтобы скосить под дурочку и мимоходом уточнить, все ли нормально с ее братом. Вообще, дурочкой прикидываться иногда очень даже действенно. Но убедиться в этом мне не пришлось: ответа я не получила. Мы с Маратом, конечно, развелись, но с Аминой у нас всегда были довольно дружелюбные беседы, я ее считаю очень милой и доброй, хорошей девушкой.

Ладно, сейчас не до этого. Не ответила — значит, не судьба.

— Тогда выезжаем через тридцать минут.

Эти полчаса я как на иголках. Ни о чем не могу думать.

«Посмотри на меня и на себя». Эта фраза поставила даже в больший ступор, чем «давай разведемся».

Звонок от Амины раздается не вовремя. Уже внизу. Когда Марат галантно распахивает передо мной дверь.

Но я ведь не могу не ответить!!!

— Извини, пожалуйста. Очень важный звонок.

— Маш. Время. Переговори в дороге.

— Всего две минуты. Я очень его ждала.

Молчит. Лишь пожимает плечами в ответ, мол, на твое усмотрение. А я отхожу на приемлемое расстояние.