Афера с редкими монетами - Ричард Старк

Билли принялся шарить по всем карманам. Наконец схема была извлечена на свет, и они принялись за работу. Билли и Лемке укладывали монеты, а Паркер переносил заполненные «дипломаты» сквозь брешь в стене в помещение офиса туристической фирмы, откуда Майнзер переправлял их вниз, где Карлоу укладывал добычу в кузов грузовичка.

Майнзер не снял маски до тех пор, пока не вышел из танцевального зала, перед самым первым выходом на улицу. Оставшись один в темноте разгромленного офиса, он стащил ее с головы и тут же засунул в карман. Он надеялся, что в темноте никто не заметил, как у него пылают щеки.

Он продолжал думать о том, что бы ему следовало тогда ответить Паркеру. Во время каждой очередной ходки вниз и вверх по лестнице у него в голове рождались все новые и новые колкости, едкие и смелые замечания. Майнзер бормотал их себе под нос, с каждой минутой распаляясь все больше. Каждый раз, сталкиваясь с Паркером в офисе туристической фирмы, когда оба они одновременно входили в него — Паркер с очередными кейсами, набитыми монетами, а Майнзер налегке, — он был готов высказать ему все, что о нем думает. Но он решил, что сейчас лучше не начинать. Надо было действовать быстро, не отвлекаясь на не относящиеся к делу разговоры. Отношения можно будет выяснить и позже, наедине.

Еще большие трение возникли между Майнзером и Карлоу. По негласной договоренности между непримиримыми сторонами поддерживалось положение вооруженного нейтралитета. Майнзер и Карлоу разговаривали между собой лишь в случае крайней необходимости, стараясь обходиться при этом по возможности односложными репликами. За всю дорогу до центра города, сидя рядом в кабине грузовика, они не перебросились ни единым словом, прекрасно зная, что каждый из них только и ждет скорейшего завершения операции, чтобы можно было наконец разобраться друг с другом.

Ни тот, ни другой, определенно, не смог бы вразумительно объяснить, в чем, собственно, кроется причина подобной неприязни. Они просто не поладили между собой, первоначальный конфликт разросся до открытой вражды, и теперь они дожидались того момента, когда выполнение совместной задачи будет наконец завершено и у них появится реальная возможность вцепиться друг другу в глотку. До всего остального им не было никакого дела.

Майнзер, однако, не мог совладать с собой и шел на любые уловки ради того, чтобы только хорошенько позлить Карлоу. Взять хотя бы кейсы, набитые монетами. Для него же самого было бы намного проще ставить их сразу в кузов, но вместо этого Майнзер нарочно оставлял свою ношу на дороге позади грузовика, предоставляя худощавому Карлоу самому поднимать кейсы и забрасывать в машину. Первые три ходки он действовал исключительно таким образом, но во время четвертого захода Карлоу был уже в кузове, и когда Майнзер поставил кейсы на асфальт, Карлоу не без сарказма окликнул его:

— Забрасывай сюда, Тарзан. Майнзер натянуто улыбнулся в ответ:

— Как скажешь, приятель. — С этими словами он поднял с земли один из кейсов, положил его плашмя на пол кузова грузовика и что есть силы толкнул в сторону Карлоу, пытаясь сбить того с ног. Карлоу успел отскочить в сторону, а кейс с налету врезался в те, что были уже уложены у дальней стенки кузова. Карлоу многозначительно сунул руку в карман комбинезона:

— Давай второй.

— Как угодно, — ответил Майнзер, но на этот раз он подтолкнул кейс не так сильно. После этой ходки он перестал ставить их на дорогу.

Возвращаясь после пятого захода, Майнзер нагнал подружку Паркера, которая тоже, очевидно, направлялась наверх. Он вспомнил, что ее вроде бы звали Клер. Еще он подумал о том, что с виду она как будто ничего, симпатичная. Хотя, возможно, и фригидная.

Образованные особи женского пола, имеющие привычку напускать на себя серьезный вид и одеваться по самой последней моде, в девяти случаях из десяти на поверку оказываются фригидными. Те же, кто не прочь заняться любовью, — сплошь глупые толстухи, а к ним Майнзер никогда не испытывал влечения. Именно поэтому у него крайне редко складывались какие бы то ни было отношения с женщинами. Все его немногочисленные романы длились недолго, так как в конце концов выяснялось, что его избранница либо до крайности глупа, либо фригидна. Сам Майнзер не понимал, почему так происходит, и не имел ни малейшего представления о том, как другим мужчинам удается решать для себя эту дилемму. Честно говоря, ему было наплевать. Он стоял на том, что мужскому телу можно найти куда более удачное применение, чем просто залезть на какую-нибудь шлюху. Все самые важнейшие события в его жизни происходили преимущественно по ночам, но вот только местом действия для этого никогда не бывала постель.

Теперь, например, ему выпала возможность поиздеваться над Карлоу, и он ни за что не собирался упускать подобного случая. А там есть еще и Паркер... Вообще-то больше всего на свете ему сейчас хотелось сыграть какую-нибудь злую шутку именно с Паркером, потому что этим он превзошел бы самого себя по части изобретательности.

Короче говоря, Майнзера никак нельзя было назвать дамским угодником. И все же он считал необходимым для себя «произвести впечатление». Именно поэтому вместо приветствия при первой же встрече Клер услышала от него недвусмысленно высказанное неприличное предложение. Вот почему теперь, встретив ее на пороге подъезда, куда выходили двери офисов, он сказал:

— Ну как, дорогая, ты еще не передумала? В ответ она одарила его взглядом, полным холодного презрения, что было расценено им как высшая степень притворства. Клер первой проследовала внутрь здания. Он поднимался вслед за ней по лестнице, любуясь тем, как покачиваются ее бедра. Майнзер силился придумать, что бы еще сказать девке Паркера. В его голове промелькнула шальная мысль: схватить недотрогу в охапку и здесь же, в коридоре, наскоро проучить, чтобы в следующий раз не слишком-то заносилась, но только от этой идеи пришлось тут же отказаться. Как-то раз он уже пробовал воплотить в жизнь нечто подобное. Было это давным-давно, когда по неопытности ему казалось, что все женщины тайно только и мечтают о том, чтобы ими обладали. Казалось, стоит ему только обнаружить свои намерения, как они тут же завздыхают: «О да, я хочу, хочу!» И тут же сами с готовностью полезут к нему в штаны. Сам он был немало удивлен, когда вопреки всем радужным ожиданиям оказавшаяся у него в объятиях девица вдруг непостижимым образом превратилась в разъяренную тигрицу. Та маленькая дрянь оказалась самой беспощадной, коварной и неистовой драчуньей из всех, с кем ему когда-либо приходилось сталкиваться. Она вырывалась, кусалась, отбивалась, пускала в ход кулаки, колени, локти, царапалась с таким остервенением, как будто хотела содрать с него шкуру. В конце концов ему пришлось-таки отправить ее в нокаут, что было сделано, разумеется, исключительно в целях самообороны. Он так и не стащил с нее трусы, хотя, признаться, глядя на девку, распластавшуюся без сознания на полу, стал подумывать, что неплохо было бы снова приступить к делу и довести задуманное до конца. Но мысль о том, что она может очнуться раньше, чем все закончится, подействовала отрезвляюще.

С тех пор воспоминание о том печальном опыте удерживало его от опрометчивых поступков в аналогичных обстоятельствах. В том числе и сейчас. Вслед за Клер он вошел в помещение офиса туристической фирмы, и когда она нагнулась, чтобы пролезть через провал в стене, единственным его желанием в отношении нее было поддать ей покрепче ногой под зад. Но он сдержался.

До прихода Клер дела у Майнзера продвигались медленно, и ему приходилось неизменно делать перерывы между ходками, дожидаясь, пока будут вынесены очередные два кейса, готовые к погрузке. Но теперь, когда Клер стала помогать укладывать монеты, Майнзеру уже приходилось непрерывно курсировать между офисом и грузовиком. Он знал, что в танцевальном зале Лемке, Клер и Билли упаковывают товар, а Паркер тоже временами собирает монеты, то и дело прерывая это занятие для того, чтобы вынести в офис заполненные кейсы.

Майнзер занялся подсчетом. К трем часам им было сделано двадцать семь заходов. Каждый раз он забирал по два кейса, и выходило, что пятьдесят четыре кейса с товаром уже погружены в машину. Входя в здание в двадцать восьмой раз и направившись было к лестнице, Майнзер вдруг различил звук шагов в темноте у себя за спиной. Он обернулся. Мощный удар обломком трубы, задевший по касательной висок, пришелся по плечу. Майнзер вскрикнул от неожиданности. Покачнувшись, осел на пол, и тогда незнакомец, чей силуэт был едва различим в темноте, замахнулся и ударил снова. На этот раз Майнзер успел увидеть буквально в какой-то доле дюйма у себя перед глазами обрушивающийся на него обломок трубы...

Глава 5

Майк Карлоу все еще не был до конца уверен в том, что он ненавидит больше: Майнзера или же этот дрянной грузовик. Наконец он стал склоняться к мысли, что дело все же в грузовике. Он невзлюбил этот хлам с самого начала, с тех самых пор, когда впервые увидел автомобиль, стоявший под брезентом посреди заднего двора дома Лабатарда. Еще больше утвердился Майк Карлоу в своем мнении, когда ему вместе с этим ублюдком Майнзером пришлось откинуть брезент. Он прямо-таки запрезирал чертову колымагу, оказавшись за ее рулем и нажав на газ. Его не устраивало решительно все: передача, двигатель, рессоры, а также сиденье, руль и шины. Но меньше всего его прельщала перспектива разъезжать на этой канареечно-оранжевой развалюхе по городу с грузом ворованных монет в кузове, которые, пожалуй, должны потянуть на целый миллион долларов.