Архив комиссара Каина - Сэнди Митчелл

После пары разговоров с представителями местной знати, чьих имен я толком не разобрал, мне потребовалось вновь наполнить бокал. Я направился к столу, где был выставлен соблазнительный ряд деликатесов. По пути я заметил, что Кастин удалось отвязаться от губернатора, и теперь она шествовала так, будто была завсегдатаем высоких приемов с тех пор, как научилась ходить. То впечатление уверенности в себе, которое она теперь излучала, было поразительно, особенно по сравнению с предшествовавшей нервозностью. Впрочем, умение казаться спокойным и сдержанным в любой ситуации жизненно важно для командира, и, насколько я мог судить, Кастин подделывала это впечатление столь же беспардонно, как и я. Я играючи отсалютовал ей, когда наши взгляды на мгновение встретились. Она ответила ослепительной улыбкой и унеслась к танцевальной площадке, увлекая за собой несколько франтоватых аристократов.

— Похоже, вы упустили вашу даму, — послышался голос за моей спиной.

Я обернулся и замер, пришпиленный к месту взглядом огромных синих глаз. Певица. Все слова мгновенно выветрились у меня из головы, чего со мной обычно не случается. Она улыбалась, держа в руке тарелочку с закусками.

— Ну что вы, это просто коллега, — вымолвил, наконец, я. — Товарищ по оружию. Ничего такого. Во-первых, это категорически против Устава. И потом, в любом случае мы не…

Она рассмеялась хрипловатым, мягким смехом, который согрел мое сердце не хуже амасека, и я сообразил, что она просто подтрунивает надо мной.

— Понимаю, — сказала она. — У вас в Имперской Гвардии нет времени на романтические отношения. Должно быть, это нелегко.

— У нас есть наш долг перед Императором, — ответил я. — Солдату большего и не нужно.

Это были дежурные слова, и большинство гражданских принимали их за чистую монету, но моя прекрасная певица смотрела на меня, скрывая в уголках рта намек на улыбку, и я внезапно почувствовал, что она видит меня насквозь до самой сердцевины, состоящей из лжи и эгоизма, которые я обычно скрывал от всего мира. Это было весьма пугающее ощущение.

— Некоторым, может быть, и не нужно. Но, я полагаю, в вас кроется нечто большее, чем видно с первого взгляда.

Свободной рукой она взяла со стола бутылку и наполнила мой бокал.

— В каждом есть что-то скрытое от первого взгляда, — сказал я, в основном чтобы перевести разговор на другие рельсы.

Певица снова улыбнулась:

— Мудро подмечено, комиссар. — Она протянула мне руку, оказавшуюся тоненькой и прохладной. Средний палец украшало крупное, великолепной работы кольцо. Видимо, она весьма преуспевала в своей профессии или у нее был, по меньшей мере, один богатый почитатель. Я бы побился об заклад, что верно и то и другое.

Я запечатлел церемонный поцелуй, как того требовал этикет, и, к моему изумлению, она хихикнула:

— Офицер, да еще и джентльмен. Вы полны сюрпризов. — Тут она снова удивила меня, присев в изящном реверансе, который был не под силу большинству присутствующих здесь псевдоаристократических коров. — К слову, меня зовут Эмберли Вейл. Я немного пою.

— Знаю, — ответил я. — И весьма неплохо.

Она приняла комплимент с легким поклоном.

Я ответил более глубоким, официальным, принимая ее игру.

— Кайафас Каин, — представился я. — К вашим услугам. В настоящее время приписан к Пятьсот девяносто седьмому Вальхалльскому полку.

Ее глаза слегка расширились, когда я назвал свое имя.

— Я о вас слышала, — сказала она с легким придыханием. — Не вы ли сражались с генокрадами на Кеффии?

Да, было такое, если считать за сражение то, что я прохлаждался, попивая рекаф, пока моя артиллерийская часть с расстояния в кломы забрасывала снарядами самые крупные скопления этих тварей, какие могла обнаружить. Впрочем, случалось мне и ходить рука об руку со смертью, и обманывать ее (скорее благодаря удаче, чем точному расчету), что в результате принесло мне вагон и маленькую тележку уважения. На Кеффии было заложено основание моей незаслуженной героической репутации, а дальнейшие приключения затмили ту кампанию, которую большая часть Галактики все еще рассматривала как рядовой инцидент на захолустной аграрной планетке.

— Не в одиночку же, — сказал я, легко входя в образ скромного героя, личину которого надевал без малейшей запинки. — На орбите был еще имперский боевой флот.

— И две полные дивизии Имперской Гвардии на поверхности. — Она рассмеялась, глядя на мое изумленное лицо. — У меня родственники в Скандбурге[17]. Там вас все еще помнят.

— Не знаю, за что такая честь, — сказал я. — Я просто выполнял свой долг.

— Конечно, — кивнула Эмберли, и я в очередной раз почувствовал, что она не клюнула на мои слова. — Вы же имперский комиссар. Долг прежде всего, не так ли?

— Так точно, — отрапортовал я. — А теперь, я уверен, мой долг состоит в том, чтобы пригласить вас на танец.

Это, конечно, была неприкрытая попытка сменить тему разговора, которую, я надеялся, она спишет на некоторое мое смущение и, как я почти ожидал, отклонит. Но вместо этого она улыбнулась, отставив свою тарелочку с деликатесами, и взяла меня под раненую руку.

— Было бы весьма приятно, — сказала она. — А у меня есть пара минут до следующего выступления.

Так что мы поплыли к танцевальной площадке, и я провел несколько приятнейших минут, кружа ее под звуки старого вальса, названия которого так и не запомнил. Ее головка покоилась на моем плече. Несколько раз мимо пролетела Кастин, в каждом случае с новым обожателем на хвосте. Приподнятые брови полковника предупреждали о том, что на обратном пути мне не избежать подколов, но в тот момент мне было абсолютно все равно.

В конце концов, Эмберли отстранилась, кажется неохотно, если только я не принимал желаемое за действительное, и собралась идти на сцену. Я хотел проводить ее, поддерживая непринужденный разговор, просто для того, чтобы продлить эту приятную паузу в скучном вечере, и вдруг заметил тихую, но от этого не менее бурную перебранку между Грисом и орлиноносым капером.

— Вы знаете, кто это? — спросил я, не слишком рассчитывая на ответ, но оказалось, что моя знакомая была искушена в хитросплетениях гравалакской политики. Я предположил, что это следствие таких вот приемов.

Она посмотрела удивленно, но кивнула:

— Его имя Орелиус. Капер, торгующий с тау. По крайней мере, он так утверждает.

Нотка сомнения, прозвучавшая в ее словах, та же, что и у Донали, почему-то напомнила мне давешние шпионские фантазии Диваса в тот вечер в баре «Крыло орла».

— Отчего такое недоверие? — спросил я.

— Тау вели дела с одними и теми же каперами на протяжении более века. Орелиус свалился как снег на голову пару месяцев назад и попытался вступить с ними в переговоры через Гриса. Это может быть просто совпадением, но…

Она снова пожала своими изящными плечами, заставив платье струиться подобно реке.

— Почему именно сейчас, когда политическая ситуация нестабильна? — закончил я.

Она кивнула:

— Это кажется несколько подозрительным.

— Может быть, он рассчитывает сыграть на противоречиях сторон, чтобы отыграть лучшие условия сделки, — сказал я. Орелиус на наших глазах развернулся на каблуках и вышел, чеканя шаг, сопровождаемый своими телохранителями. Грис, бледный и потный, потянулся к ближайшему сервитору за бокалом, его рука дрожала. — В любом случае, он нагнал страху на нашего славного губернатора.

— Правда? — Эмберли проследила за моим взглядом. — Это слишком дерзко даже для капера.

— Если он действительно капер, — сказал я, особенно не следя за словами.

Синие глаза снова взглянули на меня.

— И кем же он может быть?

— Инквизитором, — брякнул я, подкрепляя росток подозрения, которое росло во мне.

Глаза Эмберли расширились.

— Инквизитор? Здесь? — Ее голос дрогнул, будто столь чудовищную мысль было трудно сразу осознать. — Отчего вы так думаете?

Желание произвести на нее впечатление оказалось, надо признаться, сильнее меня; и если бы вы только знали, сколь она была очаровательна, вы поняли бы мои чувства. Я принял как можно более важный, подобающий комиссару вид.

— Все, что я могу сказать, — ответил я, понижая голос для пущего эффекта, — от надежного источника в военных кругах я слышал, что на Гравалаксе действуют агенты Инквизиции.

Это, согласитесь, звучало лучше, чем «от пьяного идиота».

— Я уверена, что такого не может быть, — замотала она головой, разметав светлые локоны. — И даже если бы были, почему вы подозреваете именно Орелиуса?

— Ну, вы просто посмотрите на него, — сказал я. — Любой знает, что работающие под прикрытием инквизиторы зачастую выдают себя за каперов[18]. На данный момент это самый простой способ путешествовать инкогнито, учитывая то количество разного сброда, который они обычно привлекают к себе.