Время колокольчиков - Илья Смирнов

Взялись за вашего покорного слугу; я оказался на некоторое время в центре внимания. Неприятное, доложу вам, положение. Дней через пять после ареста Литовки меня начали "призывать в армию" самым экстренным образом, несмотря на полное отсутствие юридических оснований. Специально приставленный к этому делу капитан из военкомата честно признался моей матери: "Что вы хотите -- мне из-за него каждый день и даже ночью домой звонят". Затем поступило приглашение от Л.Ф. Травиной. В течение некоторого времени я его игнорировал, требуя повестки, оформленной согласно УПК. На очередной телефонный звонок разъяренного моей наглостью сотрудника ГУВД пришлось ответить: "Тон вашего разговора окончательно убедил меня, что вы не тот, за кого себя выдаете. Совет

121

"МОЙ ЧУДНЫЙ МИР!"

Как раз накануне Лелик женился. И сказал: "Надо бы мне сводить жену на приличный концерт. Без мата, без драки, без милиции". -- "Как по заказу, -отвечал я, -- милая девчушка поет лирические песни".

У входа в клуб маячил бывший Тонин ассистент, некто Антон; в последнее время он вел себя довольно подозрительно, и я старался его избегать. Но сейчас он приветствовал меня как лучшего друга: "Слушай, продай штук 15 билетов". -- "Разве тебе их не давали?" -- "Ну, замялся он. -- Тогда я не взял. Думал, что не пойду. А сейчас понадобились".

Знаешь, -- спокойно отвечал я, -- у меня сейчас билетов нет. -- Узнаю в ДК, если есть -- вынесу".

Естественно, выносить я ничего не собирался (впоследствии все подозрения относительно этой личности подтвердились его письменным доносом и показаниями в су

123

Возвращаясь с допроса, я ловил себя на мысли: а что если бы мне на работе приказали выдать здоровому человеку фальшивый результат анализа -что он болен сифилисом или гонореей? Наверное, я не стал бы этого делать И если бы пришлось увольняться -- уволился.

Кстати, одним из самых полезных моих консультантов в те мрачные времена был офицер милиции -- молодой следователь нашего РУВД, который любил рок и вовсе не хотел, чтобы всех музыкантов пересажали.

Жизнь продолжалась. В ближайшем Подмосковье мы удачно провели концерт группы ОПЫТНОЕ ПОЛЕ -- и далее вместе с Тоней приступили к "раскручиванию" БРАВО. Сейчас довольно трудно объяснить , что привлек-ансамбле поклонников Майка и Свиньи -- одна

ло в этом ансамбле поклонников Майка и Свиньи -- однако весной 1984 восхищение им объединило все рок-фрак-, ции столицы. Раскованность, обаяние и удивительный голос взбалмошной девчонки, называвшей себя иностранным именем Иванна Андерс, плюс "волновая" музыка, впервые в наших окрестностях исполняемая прилично, -- все это составило такой яркий контраст окружающей действительности, что многие интеллектуалы всерьез сравнивали БРАВО с АКВАРИУМОМ.

екая милиция так со свидетелями не разговаривает". За этим последовало официальное приглашение и несколько поездок на ул. Белинского, где Травина убеждала меня (свидетеля) в том, что я перепродавал билеты на концерт ВОСКРЕСЕНЬЯ, а я в ответ ... см. брошюру В. Альбрехта. Чтобы разнообразить наше общение, эта особа -- обычная советская женщина средних лет, каких сотнями можно встретить в очередях -- устроила две экскурсии. Один раз отвела меня в кабинет своего начальника, подполковника, где сидел еще один мужчина в штатском, периодически вспоминавший "день рождения на даче". Кстати, хозяин кабинета в ответ на мой вопрос: "Как можно так обращаться с музыкантами?" -- ответил замечательной фразой: "Для нас они не музыканты, а преступники". Вторая экскурсия привела меня в тюрьму, где находился Литовка. Если Травина рассчитывала на эмоциональное воздействие, она его добилась -увидев, в каком состоянии находится Володя, я стал относиться к ней не как к противнику, а так, как относились к эсэсовцам солдаты, первыми ворвавшиеся в Заксенхаузен или Майданек (с той лишь разницей, что Литовку никто не собирался освобождать*). Когда позднее в зале суда я увидел Лешу Романова, это чувство только усилилось.

После этого практически вся студенческая группа вечернего отделения истфака МГПИ, где я учился на 5 курсе, была вызвана в один день на допрос по поводу моей скромной персоны. В этот момент я (сам того не подозревая) на несколько дней превратился в обвиняемого, и был бы немедленно арестован, если бы операция в МГПИ дала хоть какую-нибудь зацепку. Но и в лушием случае из-за паники, начавшейся в институте (далеко не самом либеральном в Москве), я мог лишиться диплома. Тем, что этого не произошло, я обязан профессору Владимиру Борисовичу Кобрину, который тогда, впрочем, еще не был профессором и сам находился в очень сложном положении. Кстати, в кожвен-диспансере, где я работал, не только не попытались отделаться от "врага народа", но сами предложили помощь. Поэтому сегодня мне забавно слышать, что преподаватели "были вынуждены" ставить двойки неугодным -- по политическим соображениям -студентам, а журналисты -- печатать статьи типа "Рагу"... Наверное, и Травина могла бы сказать в свое оправдание нечто в том же роде.

* В. Литовка вышел из тюрьмы тяжелобольным человеком и вскоре вновь оказался в больнице.

122

Иванна Андерс Фото Г. Моли теина

124

124

де). Да и не до Антона было. В толпе, заполнившей фойе, меня поймала Тоня и, указав взглядом на двух спортивного вида мужчин, прошептала: "Вон те, один в "аляске" - из конторы".

- Это к лучшему, -- успокоил ее я, -- пусть послушают группу, в которой нет ничего криминального. Отвлекутся.

В зале сидели на всех подоконниках, на ручках кресел, только что не друг у друга на головах. Оказалось, что деятель комсомола, оформлявший нам бумаги на это мероприятие, не удовольствовался своим "законным" гонораром, напечатал в свою пользу еще несколько сот билетов. Это-то нас и спасло.

Вначале показали короткометражные фильмы "Иванов" (из жизни АКВАРИУМА) и "Шесть писем о бите", где юный Макаревич и седовласый профессор Игорь Кон рассуждали о том, что еще находятся в нашей стране некультурные люди, которые не дают молодежи слушать современную музыку. Я поглядывал на человека в "аляске": он со вниманием приобщался к культуре. Затем подняли экран, и пока гитарист БРАВО Е. Хавтан и его группа настраивались, на сцену в качестве конферансье выскочил Леня Агранович. Видимо, Иванна произвела на него сильное впечатление, так что он уже не мог не показать себя героем. Не найдя ничего лучшего, он продекламировал стихи МУХОМОРОВ. Тоня показывала ему из зала кулак.

Потом начался-таки концерт. Лелик, сидевший рядом со мной, слушал без особого энтузиазма: "Песенки какие-то детские". В этот самый момент Иванна запела "Белый день":

Он пропоет мне новую песню о главном

Он не пройдет, нет, цветущий, зовущий, славный,

Мой чудный мир!

и при словах "чудный мир" из-за кулис выскочили люди в милицейской форме, и с ними один в штатском с рупором: "Всем оставаться на местах!" "Пора скипать", -- приговаривала Тоня, пробираясь сквозь паникующую толпу. Я подбежал к окну. Вокруг клуба стягивалась милицейская цепь -- пригнали оперативный полк. Потрясенный народ с балконов окрестных домов наблюдал происходящее.

К дверям ДК подъезжали автобусы, газики, спецмедс-лужбы, какие-то запорожцы. В них бравые стражи порядка швыряли всех, кто находился в ДК, без различия пола и возраста. Видимо, ставился целью "полный охват аудитории", как при голосовании за нерушимый блок коммунистов и беспартийных.

125

Взята цод стражу прямо на сцене.

Однако искусствоведы опять не учли малость: комсомольский задор нашего официального покровителя. ДК оказался переполнен по меньшей мере вдвое. Посадочных емкостей не хватало. Толпа выливалась наружу с непобедимым Целиком во главе, который расчистил дорогу и для Тони.

В результате все организаторы концерта оказались на свободе. А в автобусах и спецмедслужбах -- поехали музыканты и зрители. Наученные горьким опытом, первые не реагировали на самые умильные просьбы признать получение "хоть десяти рублей" гонорара. Из допросов зрителей не родилось не единой зацепки для возбуждения уголовного дела (кроме ссылки все на того же неуловимого кавказского джигита в клетчатом пиджаке). Наши опекуны устроили прекрасную агитацию за власть Советов. Лучшей не обеспечил бы и Сева Новгородцев, вздумай он конспиративно приехать на один чудесный мартовский день в Россию, когда на просторах ее начинался севооборот.

Операцией "БРАВО" ведал А.Н. Федулов из ГУВД, на сей раз Мосгорисполкома. Не обнаружив улик, он начал дергать менеджеров, надеясь, что те расколятся сами. Что ж -- Артур Гильдебрандт, бывший администратор СЕЩЕНИЯ и ФУТБОЛА, предложил ему чистосердечное раскаяние в получении с концерта то ли ста, то ли двухсот

126

тысяч рублей. Тоня рассказывала о работе на "скорой помощи". Я упражнялся по книге Альбрехта. Последнее слово все же осталось не за нами. "Что ж, -- сказал наш интервьюер, -- группа БРАВО, может, и будет выступать, но без солистки".