Ростов. Книга 1. Лабиринт - Александра Давыдова

— Макар. У меня тридцать игроков. Я сегодня с пяти утра на ногах. Семь точек, на которых я уже была, из них три за городом. Два места еще предстоят. И двадцать четыре непринятых звонка от тебя. Что именно тебе так сильно понадобилось?

— Схема с залазом в Кобяково. Где она?

— Мы ее удалили.

— Ты можешь ее переслать?

— Нет. Что-нибудь еще?

— Ага. Объясни, какого хрена тут происходит?

— Секунду... — Тень отвлеклась, отвечая кому-то еще, но скоро вернулась к разговору, однако теперь перейдя на шепот: — Мне кажется, что кроме «Найт» ты играешь во что-то свое. А кто-то другой играет против тебя.

— Кто?

— Подожди...

В трубке раздался шорох, потом Макар услышал звуки улицы, видимо, Тень вышла из помещения.

— Запоминай! От юго-восточного угла завода примерно двадцать шагов к Дону, потом повернешь налево, ровно на девяносто градусов, пройдешь еще шагов тридцать. Там будет куча щебня и рядом с ней — полуразрушенная стенка, невысокая, по пояс. Из нее торчит железяка. Внизу под этим местом — фанерная плита, заваленная песком и камнями. Отодвигаешь ее — и дело в шляпе. Запомнил? Только, если что, я тебе этого не говорила.

— Заметано, спаси...

— Адиос. И не пались так сильно, как на мукомольном.

Короткие гудки.

Шорох вырубил зажигание и несколько минут сидел в темноте, барабаня пальцами по колену. Проклятый лабиринт. Вначале, когда Макар сличал карты, лазил по спелеистским форумам, читал статьи про археологию на Дону и пересматривал телесюжеты о пропавших под землей инженерах, он чувствовал себя не просто исследователем, а чуть ли не хозяином ростовских подземелий. Стоящим на краю тайны, о которой другие даже не догадываются. Ему казалось, что не хватает лишь какой-то мелочи — нити Ариадны, ухватившись за которую он вмиг размотает весь клубок загадок. Если в итоге приложится сокровище — то ли золотой конь, то ли тридцать два бочонка с монетами казачьей казны, — отлично. А не приложится — и фиг с ним.

Ведь главное — не мешок с драгоценностями и не Грааль. Главное — быть первым, обойти предшественников на дюжину корпусов, взять такую высоту, до которой не дотянулись ни безрассудные авантюристы-кладоискатели, ни бородатые кандидаты исторических наук. Победить и быть первым — это цель! А само сокровище — лишь приятный бонус. Вишенка на торте.

А еще Макару хотелось, чтобы мурашки по спине, и терпкая боль под ложечкой, и мороз по коже. Чтоб адреналину — до оранжевых кругов перед глазами. Чтобы по-настоящему, а не как в кабинке «Кино 9D», от летнего ничегонеделанья, центральный парк Ейска, всего сто рублей за пять минут удовольствия, какой-нибудь «Метроужас» или «Прожорливые мертвецы», где раскачивается кресло, а в лицо пшикают теплой водой. Настоящей жути хотелось и чертовщины, парализующего страха... и веселой безрассудной злости, которая вынуждает страх исчезнуть, проясняя вдруг голову и делая тело бесконечно сильным и ловким. Хотелось победить!

Но чем больше он узнавал, тем сложнее было чувствовать себя хозяином положения. Стоило копнуть поглубже — история города обрастала жертвами и пророками, историческими и вымышленными героями, врагами и друзьями, на чьей крови и была замешана настоящая тайна. А не та, о которой твердили по телевизору и писали в заумных монографиях тиражом пятьдесят экземпляров.

Десять раз перепроверенная, четко выверенная схема-карта лабиринта начинала жить своей жизнью: она прорастала сквозь Макара, сквозь Цыбу, сквозь игру и игроков, сквозь октябрь, время и даже сквозь старую семейную вражду...

После телефонного разговора Шорох наконец понял, что не может, никак не может снова почувствовать себя хозяином положения. Он будто попал в шахматную игру на тысячеклеточном поле, которая началась задолго до него и неизвестно когда закончится. Ты считал себя человеком, а оказался — фигуркой, которую двигают чужие пальцы, в свою очередь повинуясь странным правилам.

У тебя три выхода.

Смириться и бездумно скакать по черно-белым клеткам — конь ходит буквой «гэ».

Отказаться играть по чужим правилам, слезть с доски и стоять в стороне, беспомощным наблюдателем.

Или самому стать мастером. Зарубить себе на носу — никогда не плыть по течению, не поддаваться обстоятельствам, не давать другим обогнать тебя. Действовать, опережая всех остальных на шаг — по собственным правилам. Признать, что ситуация тебя напрягает, и переделывать реальность вокруг.

Ну или по крайней мере пытаться.

Даже если для этого требуется лезть в темные сырые катакомбы в двенадцать часов ночи.

Макар выбрался из машины и зашагал к стекольному заводу.

Глава восьмая. Черепаха

— Не обманула. — Макар разогнулся и вытер лоб.

В носу свербело от цементной пыли. По спине бежали наперегонки струйки горячего пота, несмотря на полуночную прохладу. Саднили ладони — фанерный щит над залазом оказался не просто завален кирпичами и щебнем, над ним был насыпан буквально курган из каменных обломков, песка, мусора и битого стекла. Макар успел уже десять раз мысленно приложить себя за то, что не взял снарягу из дома — перчатки сейчас здорово пригодились бы.

Он, пыхтя, оттащил фанеру в сторону — в земле открылся узкий лаз с дорожный люк размером. Макар осторожно присел на корточки на краю, посветил вниз фонариком. Яма метра два глубиной, в одной из стен — темное овальное пятно. Макар туже затянул шнурки на кроссовках и скользнул вниз. За шиворот и на голову сразу же насыпался песок.

По краям «норы» висели тонкие перепутанные корни. Чего, интересно? Сверху же, у стены, не растет ничего... Через минуту Макар понял, что отключался — пытался заснуть с открытыми глазами, таращась в подземельную черноту. Действие эспрессо очень «вовремя» закончилось.

Шорох зажмурился и залепил себе звонкую пощечину. И еще одну — по другой щеке. Сон моментально сбежал — так-то лучше. Из темноты вылетела летучая мышь, прямо в лицо, мазнула крыльями по носу и с писком метнулась вверх. Макар выдохнул и полез в «нору» на четвереньках, раздумывая мимоходом о кроликах и Алисах. Однако вместо провала в Страну чудес узкий лаз закончился коридором с кирпичными стенами.

Осмотревшись по сторонам, Макар достал планшет и открыл карту Кобяково, позаимствованную с отцовского компа — как раз на следующий день после ночного визита маркшейдеров. Если верить плану, главной целью был грот метрах в двухстах отсюда — от него, как лучи, разбегались узкие коридоры. Все, кроме одного, закручивались в спирали и заканчивались тупиками. А вот второй слева — уводил прямо в сторону Ростова. Что ж, проверим.

Под потолком шелестели летучие мыши. Луч фонарика выхватывал из темноты то бесформенные груды камней, то «прогрызенные» в стенах неаккуратные выемки. Интересуйся Макар археологией, наверняка залип бы возле базальтовой глыбы, которую при некоторой фантазии можно было принять за неоконченную скульптуру сидящего человека. Но он спустился не за этим, поэтому проскользнул мимо, даже не притормозив.

Здесь. Фонарик скользнул снизу вверх. Пятно света взлетело до потолка. Если верить карте, тут вход в грот. А если верить своим глазам, на месте предполагаемого туннеля высилась глухая, глуше не бывает, стена. Плотная, без внутренних пустот, судя по звуку простукивания. А также без швов, щелей или разломов. Коридор же заворачивал и уходил на восток. Сначала Макар посчитал, что это обходной путь, однако через двадцать шагов обнаружил тупик. В стенах виднелись ржавые остатки железных скобок — должно быть, раньше здесь был выход наверх. Теперь же — заваренный люк под потолком.

Шорох вернулся обратно, к повороту. Шаг вправо, полшага вправо, еще чуть-чуть — приложить ухо к кладке, провести пальцами по каждой выпуклости, каждому шву. Возможно, это было бессмысленно, выглядело глупо, но просто так развернуться и уйти Макар не мог. Два месяца поисков — и что? Вот так взять и сдаться? Поэтому планшет отправился во внутренний карман, а Макар пополз вдоль стены, полагаясь на чутье. За десять минут Макар буквально обнюхал все — от пола до неровного свода. Прощупал шершавый камень — метра на три в ту и другую сторону.

Даже порылся в земле. Сначала ничего. А потом под ногтем кольнуло, и в подушечку пальца впился не то гвоздь, не то острый камушек.

— Вот зараза! Еще столбняк подхвачу! — Макар потянул было руку ко рту, но тут же замер. Под ногами дрогнула и пошла вниз плита. Кусок пола — вместе с Макаром — ухнул метра на два. Макар едва успел сгруппироваться.

— Уфф!

Впереди коридор расширялся, превращаясь в залу, выложенную по стенам широкими плитами, с темными арками коридоров. Однако, подойдя поближе, Шорох понял, что его обманули еще раз. Зайти в коридоры было невозможно — вход в каждый преграждала плита из черного блестящего камня. И главное — пол и стены перед ними совсем гладкие — ни выемки, ни выступа. Либо открывающий механизм был хорошо спрятан и не находился за пять минут, либо карта оказалась слишком старой, составленной до того, как проходы заложили.