Надежные мужские объятия - Анна Де Пало

Тук, тук, тук. Неожиданно Эллисон осознала, что сидит на своем рабочем месте в окружной прокуратуре и ритмично постукивает карандашом по крышке стола. Перед глазами проплывали события прошлой субботы.

Как он там назвал ее? Упрямая, своенравная принцесса? Каков наглец! Этот Рафферти говорит и действует так, словно Элли ничуть не изменилась за прошедшие годы и он по-прежнему смотрит на нее как на наивного подростка без царя в голове. Даже сейчас, узнав так много о жизни Коннора, научившись лучше понимать его, Эллисон не могла простить такого пренебрежительного отношения к себе.

А ведь ей уже начало казаться, что они с Коннором перешли на новый — взрослый — уровень отношений — отношений, основанных на взаимном уважении. Но выяснилось, что для Рафферти она все та же маленькая избалованная наследница большого состояния, которую нужно оберегать, но нельзя любить.

Мисс Уиттейкер раздраженно поджала губы.

Роман с Рафферти — пусть даже такой короткий — оказался ошибкой, теперь она была в этом уверена. Между ними вообще невозможны настоящие отношения. Ведь он дал ясно понять, что видит в Элли лишь изнеженную принцессу, не способную о себе позаботиться.

Так что идея романтического ужина с самого начала была обречена на провал. По иронии судьбы, именно после спора с Коннором Эллисон убедилась в том, что отправляться в супермаркет за недостающими для десерта продуктами было настоящим сумасшествием.

Гораздо уместнее было бы подогреть миску макарон и посыпать их сверху сыром — такой ужин был бы верхом роскоши для Рафферти. А еще лучше — дать ему большую ложку и предложить угощаться прямо из консервной банки.

Мужчины вообще грубые животные.

Кстати, о животных… Эллисон почувствовала, как щеки покрывает густой румянец: девушка вспомнила продолжение их спора, которое привело к тому сумасшедшему эпизоду на кухонном столе.

Ну почему она снова позволила Коннору овладеть ею? Надо было двинуть ему хорошенько и уйти, пока не поздно. Вместо этого дикая ссора окончилась не менее диким сексом. Теперь Рафферти будет совершенно уверен в том, что лучшего любовника у Элли никогда не было и не будет.

Телефонный звонок прервал цепь печальных размышлений. Мисс Уиттейкер сняла трубку и произнесла:

— Алло?

— Эллисон!

— Привет, Квентин, — ответила она, стараясь говорить отчужденно.

Брат должен почувствовать, что по-прежнему находится в списке людей, лишенных ее расположения.

— Слава богу, что с тобой все в порядке!

Очевидно, кто-то уже доложил Квенту о событиях субботнего вечера — ведь газеты об этом, как ни странно, молчали. Нетрудно догадаться, кто именно был источником информации. Эллисон вздохнула.

— Да, со мной все в порядке. Нет причин для беспокойства.

— С ума сошла, что ли? — Голос брата звучал возбужденно. — Тебя чуть не убили, а ты говоришь, не о чем беспокоиться. Счастье еще, что мама с отцом отдыхают в Европе, а Ной и Мэтт в командировке. — На том конце провода послышался обреченный вздох. — Элли, ради всего святого, не могла бы ты хоть иногда следовать инструкциям Коннора? Я знаю, вы друг друга терпеть не можете, но… не могла бы ты взять себя в руки и перестать усложнять парню и без того непростую задачу?

— У меня тоже есть задачи, которые требуют решения, Квент, — возразила Эллисон ледяным тоном. — Надо засадить за решетку пару плохих парней. К несчастью, это довольно рискованное занятие.

— Верно, и об этом я тоже хотел с тобой поговорить.

Квентин сделал паузу и откашлялся, видимо стараясь подобрать верные слова.

— Ты когда-нибудь задумывалась над тем, чем будешь заниматься после прокуратуры? Ты ведь там уже сколько — четыре, пять лет?

— Почти пять. Но кто же считает, когда работа приносит удовольствие?

— Не думаю, что родители разделяют восторг по этому поводу, Эллисон. Совсем недавний случай, когда тебя чуть не убили, мог вогнать маму с отцом в гроб, ты не думаешь?

Девушка устало прикрыла глаза.

— Ты что, уже рассказал им?

— Пока нет, но кто-то должен сделать это. Рано или поздно история с покушением на тебя обязательно всплывет в газетах.

Девушка представила себе собственную фотографию на первой полосе, под газетным заголовком, и скандал в семействе. Годы работы, направленной на то, чтобы обрести независимость от собственных именитых родственников, будут потрачены даром.

— Я не единственная, кто рискует своей жизнью, — упрямо сказала она. — У всех моих коллег работа — не сахар. Если уйду я, кому-то другому придется подставлять свою шею.

— Все верно, — ответил Квентин. — Твоя позиция достойна всяческого восхищения. Но проблема состоит в том, что именно ты, а не кто-то другой, получаешь письма с угрозами. Именно тебя пытались убить на автостоянке. И не забывай, что, будучи наследницей богатой семьи, ты попадаешь в зону особого риска.

Эллисон вспомнила о телефонном звонке с угрозами, когда анонимный преследователь обещал похитить ее, чтобы «сорвать приличный куш».

Сам того не зная, брат попал точно в цель. Но вслух девушка произнесла:

— Я не собираюсь ограничивать собственную свободу действий только из-за того, что моя фамилия — Уиттейкер.

Квентин попытался что-то возразить, но сестра не дала ему перебить ее:

— И можешь передать своему приятелю Коннору, чтобы не волновался. Больше я никогда не буду пытаться приготовить для него ужин.

К тому моменту, когда Эллисон положила трубку, ее возмущение поведением Рафферти достигло точки кипения. Это ж надо, опять заложил ее родственникам! Мог бы по крайней мере дождаться, пока Элли сама сочтет нужным обо всем рассказать. А так с ней вновь обошлись как с неуправляемым подростком, которого можно держать в рамках приличий только совместными усилиями!

Ну, Рафферти, это тебе с рук не сойдет.

Эллисон злобно сощурила глаза. Если Коннор считает, что их отношения вновь стали прохладными, то пусть сразу приготовится к арктическому холоду.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Коннор стоял перед зеркалом в смокинге и в который раз пытался завязать узел на шелковом галстуке.

Всю прошедшую неделю они с Эллисон старались по возможности избегать друг друга, продолжая жить под одной крышей. В результате дом стал напоминать клетку, по которой ходят два разъяренных тигра. И, к несчастью для обоих, сегодня им предстоит совместный выход в свет.

На вечер намечен бал в Кортлэнде — даже Коннор знал, что это самое крупное благотворительное мероприятие в Бостоне, имевшее богатую историю. Обычно он за версту обходил такие вечеринки. Его фирма и так хорошо известна, и клиенты знают дорогу в его офис.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});