Пепел удачи - Дмитрий Политов

Но дойти до него им было не суждено: с ночного неба, чуть ли не на головы, упала черная тень десантного катера, мгновенно заполнившая колодец двора низким, больно бьющим по ушам гулом, а из его люков горохом посыпались облаченные в боевые скафандры морпехи. Бравые вояки не церемонились – уже в момент высадки катер накрыл дворик нейтрализующим куполом, а солдаты мгновенно уложили плашмя всех, кто оказался у них перед глазами. При этом они не делали никаких различий между жертвами и их обидчиками. Попытки – даже не сопротивления, нет, всего лишь намерения хоть как-то отреагировать на появление на сцене новых действующих лиц, – были подавлены в несколько секунд. Только один из тех, кто вел Звонарева, успел оттолкнуть его и выхватить нож. Но вот сделать хотя бы один выпад ему уже не дали – сразу двое морпехов невероятно быстро, учитывая вес их боевого снаряжения, метнулись к нему, в прыжке безжалостно ломая руки и опрокидывая на землю. Человек упал, как подкошенный, без единого вскрика, потеряв, судя по всему, сознание от болевого шока.

Все это Егор наблюдал, благоразумно замерев на месте и демонстрируя набегавшим солдатам пустые руки. Тем более что второй его сопровождающий счел за лучшее сразу же упасть на землю и прикинуться ветошью. Но все равно и капитан-лейтенант, и его неизвестный похититель получили дежурный «расслабляющий» удар – так, на всякий случай. Морщась от боли, Егор подумал, что с ним обошлись еще не слишком грубо, все же наличие мундира сыграло определенную роль, а вот здоровяк рядом с ним орал, будто резаный. Впрочем, он достаточно быстро заткнулся, получив, по всей видимости, еще один удар – на этот раз лишающий сознания.

После короткой процедуры окончательной зачистки и экспресс-идентификации всех присутствующих морпехи сноровисто закинули Егора и пребывающего без сознания Вихрова в катер. Уже забираясь в люк, Звонарев бросил короткий взгляд назад. И тут же пожалел об этом, содрогнувшись от увиденного: пара бравых молодцев черными, едва различимыми призраками скользила по дворику, деловито склоняясь над телами поверженных людей, чтобы тут же подняться и двинуться дальше. Но вовсе не это ошеломило Звонарева – в приглушенном свете катерного прожектора он отчетливо рассмотрел ярко-красное лезвие ножа в руке одного из «проверяющих» и мгновенно понял, чем они заняты.

В принципе, капитан-лейтенант, как и всякий боевой офицер, повидал немало и не был кисейной барышней, но загвоздка была в том, что по роду службы он очень редко сталкивался со смертью вот так – лицом к лицу. Его противники обычно были отделены от него многими тысячами километров и не бились в предсмертных конвульсиях на расстоянии вытянутой руки, получив смертельный удар после нажатия клавиши или отданного приказа. Поэтому сейчас Звонареву было немного не по себе, и он постарался как можно быстрее нырнуть внутрь катера, чтобы не видеть страшную картину.

Сидя в десантном отсеке, Егор напряженно размышлял о происшедшем. События неслись не просто быстро, а сверхстремительно, не оставляя времени на их вдумчивый анализ. Да и навыков для проведения такого анализа у обычного флотского офицера, к сожалению, было не слишком много – здесь скорее бы пригодился опыт работы аналитика или оперативного сотрудника спецслужб, чем умения командира боевой части крейсера.

Решив в конце концов не забивать себе понапрасну голову, Звонарев переключил свое внимание на Лешку. Пилота уже привели в чувство, и сейчас он, мрачно насупившись, дымил сигаретой, с тоской разглядывая покореженный темно-вишневый крестик «Владимира».

– Меч один обломили, и эмаль ободрали, уроды, – пожаловался пилот, заметив внимание Егора. – Придется теперь к ювелиру нести, а это, знаешь, в какую копеечку встанет?! Поубивал бы идиотов!

– Уже! – мрачно ответил ему Звонарев.

– Что «уже»? – не понял пилот.

– Говорю, что их уже поубивали… Всех!

– Да ладно! – не поверил Лешка и повернулся к сидящему рядом морпеху, ожидая услышать от него подтверждение словам приятеля. Но громила равнодушно смотрел прямо перед собой, с успехом делая вид, что не слышит разговор господ офицеров. Очевидно, именно это доказало Вихрову истинность Егоровых слов, потому что пилот лишь помотал головой, от души выматерился и угрюмо стал привинчивать орден обратно на мундир, не выказывая больше ни малейшего желания продолжать обсуждение этой темы.

Звонарева же сейчас больше занимало совсем другое. В то время, когда их вызволяли из рук неизвестных похитителей, ему было не до пристального разглядывания солдат и их снаряжения – вполне достаточно было того, что они облачены в стандартные боевые костюмы морской пехоты, а их катер являлся не менее стандартным и до боли привычным «Атласом». Но вот сейчас, когда появилась возможность немного перевести дух, что-то в облике сидящих на лавках солдат не давало капитан-лейтенанту покоя, что-то с ними было не так. Но вот что?

Черт! И у Лешки не спросишь – вряд ли летун, относящийся к ВКС, в курсе нюансов экипировки подразделений морской пехоты Флота. Да и сама обстановка, гм, не способствует обмену такими мыслями. В самом деле, не спросишь же у лейтенанта: «Не кажется ли вам, разлюбезный мой друг Алексей, что окружающие нас бойцы какие-то не такие?!» – а тот ему в ответ: «Ну как же, как же! Вы тоже заметили лишний хвост?» Егор невесело усмехнулся.

Пара, осуществлявшая зачистку, бесшумно влетела в отсек, и офицер – на его броне тускло светились под маскировочным покрытием звездочки капитана, – видимо, сразу же отдал команду на взлет, потому что люк-пандус с негромким шуршанием встал на свое место, одновременно с этим взвыли двигатели, и катер стремительно рванулся вверх.

– Господин капитан, – окликнул Вихров проходившего к своему месту командира морпехов, – позвольте вопрос? Что за чертовщина с нами приключилась и откуда вы-то здесь взялись? Неужто теперь «Ярославичи» приняли на себя функции военной полиции?

Звонарев мысленно чертыхнулся. Вот ведь, а он еще думал, что пилот не обращает внимания на происходящее! И на тебе, именно Лешка разглядел, оказывается, эмблему на доспехах у бойцов. Вот что смутило Егора – вставший на дыбы медведь в алом круге – знак отдельной бригады спецназа. Подразделение, о котором было известно настолько мало, что любой рассказ о якобы его операциях проходил скорее по разделу фантастики, нежели являлся чем-то достоверным. То, чем занимались эти ребята, было настолько засекреченным, что даже высшие офицеры лишь недоуменно пожимали плечами, когда кто-нибудь из дотошных журналюг спрашивал их о бригаде «Ярославль».

Ходили смутные слухи о том, что на счету у спецназовцев было успешное освобождение пленных из лагеря на Нораксе, дерзкий угон новейшего фрегата прямо со стапелей Нового Орлеана, захват орбитальной крепости возле одной из спорных планет Приграничья. Да много чего болтали, поди реши, что из всего сказанного правда, а что лишь досужие сплетни.

Но вот встретить этих «суперменов» сейчас и в самом деле было очень странно, в этом Вихров оказался прав на все сто. С какого перепуга элита спецназа должна освобождать двух рядовых офицеров Флота? Для этого вполне хватило бы и обычной военной полиции и ее отряда быстрого реагирования.

– Вам все объяснят, но позже, – сказал, как отрезал, капитан и спокойно прошел в голову отсека, не обращая больше никакого внимания на протестующие Лешкины возгласы.

– Сиди уж, – устало посоветовал ему Егор, решив отложить разгадку всех многочисленных последних странностей на потом. – Как тебе не лень только?

– Да ну вас всех! – надулся Вихров и отвернулся.

Катер несся в ночном небе Лазаруса, стремительно покрывая километр за километром. Направлялся он в сторону океана, как машинально отметил для себя Звонарев, глянув на экранчик своих не совсем обычных командирских часов. Егор припомнил, что вроде бы где-то там, в районе россыпи больших – и не очень, – островов, по слухам, была спрятана наземная база «ярославичей».

Внезапно убаюкивающий, монотонный гул двигателей изменился. Катер заложил вираж и пошел по большой дуге. Сначала Егор решил, что они возвращаются, но тут же понял свою ошибку – катер заходил в атаку! По всей видимости, пилоты обнаружили за собой погоню и решили стряхнуть ее с хвоста самым радикальным способом. Звонарев искренне восхитился: воевать в небе Лазаруса мог позволить себе только очень уверенный в своих силах офицер, обладающий наивысшей степенью допуска, – любого другого практически мгновенно превратили бы в пылающий шар бдительно сторожившие планету орбитальные боевые платформы. Но «ярославичи», конечно, пресловутыми «любыми другими» не являлись, и сейчас их преследователям, забывшим об осторожности, предстояло ощутить это на своей шкуре в полной мере.

Бортстрелок поймал в перекрестье прицела горбатый силуэт коптера, отчаянно пытавшегося развернуться и броситься наутек, и, слегка усмехнувшись, нажал на гашетку. Невидимые молнии вспороли бок наглеца, коптер немного подбросило вверх, а в следующую секунду он с грохотом взорвался. Прапорщик проводил глазами красиво смотрящийся в темноте водопад горящих обломков и привычно отрапортовал: «Цель уничтожена. Горизонт чист», попутно искренне пожалев тех бедолаг, на чьи поля сейчас сыпались остатки неизвестной машины, – вот уж им теперь предстоят долгие судебные разборки с военным ведомством за достойную компенсацию материальных и моральных издержек! Хорошо еще, что «ярославичи» уже давно покинули городскую черту, там бы командир катера вряд ли решился на применение оружия – слишком велик был риск зацепить гражданские здания.