Орел расправляет крылья - Роман Злотников

Данный подготовительный период был необходим, и вы бы со мной немедленно согласились, если бы видели, кого мне выделяли общины. Как правило, это были либо совсем юные, только-только ожененные парочки, либо такая нищета, которой на прежнем месте ничего путного все равно не светило. А тут они отъедались, осваивались, а на следующий год, посеяв озимые для нового набора переселенцев, отправлялись по первопутку – с хлебом, семенами и твердой уверенностью, что на месте они получат от государя коней (из того табуна, что перегнали башкиры после Южной войны) и кое-какой струмент для обустройства, ну там топор, плуг, пилу, лопаты и так далее, а также все шансы на новую и успешную (по крестьянским меркам, конечно) жизнь. Причем уже первый год такой относительно сытой жизни сразу же начал приносить свои плоды, так как в путь многие бабы отправлялись уже на сносях. Общее число ежегодных переселенцев составляло всего-то около восьми – десяти тысяч человек, десятая часть которых, в основном дети, к тому же гибла за время пути, но, учитывая, что большинство добравшихся находилось в самом начале детородного периода, можно было ожидать, что заселение Сибири пойдет куда более энергично, чем в моем старом варианте истории. Ведь кроме таких организованных переселенцев были еще и неорганизованные… Кроме того, я запустил программу военной реформы. Собрав максимальное количество сведений о том, какие войска нынче считаются самыми-самыми, я решил перестраивать пехоту по голландскому образцу, а конницу по польскому, но с примесью немецкого. Во-первых, следовало создать в русской армии тяжелую кавалерию, которой у нее давненько не было. Почитай, со времен едва ли не Дмитрия Донского. Да и то, что тогда считалось тяжелой кавалерией, ныне, во времена цельнокованых лат и огнестрельного оружия, таковой уже считаться не могло… Основным образцом для ее создания я решил избрать польских гусар. А создавать своих собственных гусар, коих решено было назвать по европейскому образцу кирасирами (ну так мне было привычнее, тем более, насколько я помнил, кирасирские полки в большинстве армий существовали аж до Крымской войны), я решил из своего холопского полка. Полк был поделен на четыре части, по три сотни в каждой, которые должны были составить основу четырех новых кирасирских полков. И сейчас тульские бронные мастерские были загружены заказом на изготовление кирасирских доспехов, представлявших собой просто изрядно облегченный вариант обычных рыцарских лат, без стальных башмаков, поножей, перчаток и с облегченной каской вместо шлема с забралом. Этот доспех, кроме каски, полностью повторял защитное снаряжение польских гусар, правда заметно усовершенствованное в бронной розмысловой избе как с защитной, так и с функциональной и с технологической точки зрения.

Дело в том, что в это время не существовало такого понятия, как номенклатура материалов. Любой предмет – от доспеха до телеги, – как правило, изготавливался из материала одного и того же сортамента, чохом. Другой материал или сорт металла допускался только в качестве отделки. Розмыслы же бронной избы (ну с моей подачи, естественно, впрочем, лишь в виде общей идеи, ибо конкретики я не знал абсолютно) дотумкали до изготовления доспехов из набора разного по качеству металла. Скажем, кираса, наплечники и элементы усиления каски изготавливались из дорогой и качественной стали, полученной путем повторной переплавки в печах с воздуходувными механизмами с водяным приводом металла, полученного в свою очередь в печах, устроенных по типу тех, что Аким подсмотрел в Шеффилде, а остальные элементы – из более дешевого металла. Кроме того, для изготовления наборных элементов доспеха начал применяться метод горячей штамповки с последующей холодной проковкой. Но все равно доспех выходил в копеечку. Даже при массовом производстве с учетом широкого использования вальцов и молотов на водяном приводе себестоимость одного кирасирского доспеха доходила до пятнадцати рублей. Зато эта кираса с десяти шагов держала мушкетную пулю в двух случаях из трех…Каска же была разработана в бронной розмысловой избе полностью заново и представляла собой эдакий модифицированный вариант римского шлема (Третий Рим как-никак), изготовленный в основном из кожи, с высоким гребнем, выполняющим как декоративную, так и защитную роль. Принятый на вооружение вариант был третьим. Первые два я забраковал, поскольку получившиеся варианты, хоть и были чрезвычайно технологичными и функциональными, но выглядели уж больно непотребно. Для защиты же ног сапожники изготовили нечто весьма напоминающее еще пока неизвестные в этом мире ботфорты. Причем они получились, вероятно, лучше тех, что были придуманы французами. Как выяснилось, русские считались весьма искусными в обработке и выделке кожи и изделий из нее, и на всяких там французов, немцев и итальянцев с испанцами местные кожемяки смотрели с бо-ольшим пренебрежением. Сказать бы это кому в мое время, когда вся наша национальная обувная промышленность накрылась медным тазом…

В качестве оружия кирасиру полагалась длинная, тяжелая пика, рейтарский reitschwert, способная и рубить, и колоть, а в качестве вспомогательного, еще и пара колесцовых пистолетов, производство которых успешно наладил в Туле Аким.

И вообще тульские заводы сейчас переживали бурный рост, до недавнего времени во многом сдерживавшийся опасностью регулярных набегов крымчаков. А с момента устранения этой опасности Тула начала резко расти и строиться. Как, впрочем, и большинство городков южной засечной черты, в первую очередь Орел, Курск, Белгород, Воронеж, Тамбов и, конечно, Царев-Борисов…

Еще в каждом кирасирском полку, кроме трех сотен тяжеловооруженных кирасир, опять же по образцу польских гусарских хоругвей[16] должно было быть еще шесть легких сотен, также оснащенных защитным вооружением уже по облегченному, русскому образцу – кольчуги, байданы и так далее, и теми же самыми касками, которые я решил сделать стандартными для всего русского войска. Из наступательного у них имелись сабли, пара пистолетов и завесная пищаль. И, в отличие от трех сотен тяжеловооруженных всадников, эти шесть сотен кирасирского полка должны были не только поддерживать и развивать прямой удар всадников, вооруженных пиками, но еще и быть подготовлены для ведения боя в стиле немецких «черных всадников» – рейтар. Конников в эти легкие сотни решено было набирать из поместных дворян и иных охочих людей, положив каждому из них оклад в рубль с полтиной ежемесячно и еще два рубля в год на коня. При том что конем, оружием, снаряжением, доспехом, седлом и овсом на прокорм коня кавалеристы этих четырех полков снабжались за счет казны. Что было небывало щедрой платой, поскольку, скажем, изба в Москве на Лубяном торге стоила менее трех рублей.