Машина мышления. Заставь себя думать - Андрей Владимирович Курпатов

целенаправленно.

Никого не напоминает? Нас, например?

Но позвольте, а где же «дух» в этой машине?

При этом, согласитесь, всё происходит так, как и в нашей с вами жизни. Причём как на уровне индивидуума, так и на уровне всего человечества, расселившегося по континентам (Антарктиду в счёт не берём) и недавно обогнавшего муравьёв по совокупной живой массе…

Да, всё точно так же. А никакого нет, простите, руководства и центра силы!

Руководящий центр, центр силы и центр принятия решений — это лишь психологическая иллюзия. И в случае отдельно взятого мозга, и в случае конкретной человеческой «личности», и тем более если смотреть на человечество в целом всякая наша деятельность является результатом сложения множества сил, где мы — лишь точка, через которую эти силы проходят.

Всё это лишь разные подвиды «муравейников».

ФИЛОСОФИЯ В РАСТЕРЯННОСТИ

Проблема сознания, мышления, чувствования постоянно оказывалась в центре философии и философских споров.

Как нечто физическое (тело), находящееся здесь и сейчас, может охватывать своим сознанием прошлое и будущее?

Как оно может чувствовать, если это всего лишь тело, а мы знаем, как оно выглядит на столе патологоанатома?

Эти вопросы ставили в тупик многие великие умы.

Возможно, самой знаменитой иллюстрацией этого тупика является мысленный эксперимент блистательного философа, математика, учёного Готфрида Вильгельма Лейбница, предложенный им в 1714 году в работе «Монадология»:

«…Если мы вообразим себе машину, устройство которой производит мысль, чувство и восприятия, в увеличенном виде с сохранением тех же отношений, так что можно будет входить в неё, как в мельницу.

Предположив это, мы при осмотре её не найдём ничего внутри неё, кроме частей, толкающих одна другую, и никогда не найдём ничего такого, чем бы можно было бы объяснить восприятие»21 (рис. 13).

Рис. 13. Готфрид Вильгельм Лейбниц и его «бессмысленная» мельница.

Да, думающая машина кажется какой-то полной ерундой — Лейбниц прав.

И уж ему ли этого не знать, учитывая, что именно он создал в 1673 году механический арифмометр — первый настоящий калькулятор из цилиндра, разнообразных ручек и шестерёнок, который позволял выполнять операции сложения, вычитания, умножения, деления и даже извлечения корней и возведения в степень.

Итак, откуда может возникнуть «дух» в машине?

Да ниоткуда. Нужно чудо!

Первым паранаучное объяснение «духу» в нашем мозге изобрёл выдающийся французский философ XVII века и мультипрофессионал — математик, физик, физиолог и бравый вояка Рене Декарт[8].

Впрочем, чем бы он там ни занимался, большинству из нас он известен своей сакраментальной фразой «Cogito ergo sum», что буквально означает — «я мыслю — следовательно, я есть».

Основная идея этой формулы такова: сам факт моего осознания собственной мысли (любого моего психологического чувствования) означает, что есть этот мыслящий (чувствующий), чьё мышление я осознаю, а значит, есть он, то есть я. Следовательно — ура, мы существуем!

Красиво, ничего не скажешь. Но тут, как вы могли заметить, появляется и мыслящий, и тот, кто за этим мыслящим следит… А этот соглядатай в таком случае кто?

В общем, ситуация усложнилась. Но Декарт ограничился лишь указанием того сакрального места в нашем материальном мозге, где он контачит с духом.

Должна же быть какая-то область контакта между душой и телом, правильно?

Отрежь у вас ногу — вы сами никуда не денетесь, отрежь хоть все конечности — вы остаётесь, хотя количество вашего тела уже существенно уменьшилось! Так где же в нас с вами седалище души?

Аристотель считал, что орган души — сердце, а носителем души является органическая пневма крови (что бы это ни значило).

Декарт же решительно назвал седалищем «души» единственную известную ему непарную структуру мозга — шишковидную железу, или эпифиз (рис. 14).

Рис. 14. Гравюра, иллюстрирующая изыскания Рене Декарта, с демонстрацией шишковидной железы.

На самом деле, как мы теперь знаем, эта железа отвечает за выработку серотонина и мелатонина, обеспечивающих регуляцию циклов сна и бодрствования. То есть никакого божественного присутствия. К великому, признаюсь, и моему тоже — сожалению.

Впрочем, в предположении Декарта всё-таки что-то есть…

Информация о свете, которую мы воспринимаем глазом, через множество переходов по мозговым структурам и в самом деле докатывается до эпифиза, который, узнав про свет, начинает вырабатывать серотонин, и в результате мы бодримся.

Если же вокруг нас становится темно, то серотонин в эпифизе начинает перерабатываться в мелатонин, и мы засыпаем. Но как только в шишковидное образование снова придёт информация о свете, железа начнёт восстанавливать серотонин.

В общем, со светом в каком-то смысле шишковидная железа и в самом деле находится в контакте. Однако это точно не тот Божественный Свет, о котором грезил Картезий.

Представить себе, что «мельница» или «муравейник» может думать (переживать, представлять, чувствовать), казалось философам невозможным. Предельный абсурд!

Уверен, впрочем, что так кажется не только мудрейшим людям прошлого, но и подавляющему большинству моих читателей. Куда легче списать всё на какой-нибудь загадочный эпифиз…

Вы эпифиз видели? Если нет — посмотрите. И всё на этом. Через него наш дух наблюдает за всем, что мы думаем, понимаем, чувствуем, в общем — над чем рефлексируем. Это же так логично!

И разве задались вы естественным вопросом, который должен был возникнуть у вас, когда вы смотрели знаменитый эпизод «Людей в чёрном», где герой Уилла Смита обнаруживает в голове инопланетянина другого инопланетянина?

Нет, не задались? А следовало бы, потому что, если чьей-то головой управляет существо со своей головой, то и в его голове, по идее, тоже должен быть кто-то, кто управляет тем, кто управляет управляемым, — правильно?

В голове инопланетянина — инопланетянин, у которого в голове свой инопланетянин, который, по нисходящей, управляется инопланетянами всё меньшего и меньшего калибра… Один, и ещё один, и ещё, и до бесконечности — нескончаемая матрёшка.

Эту дурную бесконечность в 1991 году системно разоблачил в своей знаменитой книге «Объяснённое сознание» выдающийся философ современности Дэниел Деннет.

Он чётко формулирует эту проблему: если мы с вами на самом деле маленький человечек внутри «картезианского театра», где нам показываются наши собственные мысли, переживания, воспоминания, то что за человечек сидит уже в нашей голове?

Посмотрите на рис. 15, как художник визуализирует «картезианский театр» Картезия — Деннета.

Деннет сокрушается: «Убедительный образ "картезианского театра" продолжает давать знать о себе — как у дилетантов, так и у научных сотрудников — даже после того, как этот призрачный дуализм был осуждён и изгнан».

Впрочем, в отличие от Деннета, меня это совершенно не удивляет. Наоборот, мы и не можем мыслить по-другому!

Рис. 15. «Картезианский театр».