Догматы Христианства - Абдулу Кадри

Итак, хотя первоначальный еврейский источник, на который указывает Хастингс, таился все время в темноте и, хотя анонимный автор не признает явно его существования, можно с уверенностью заключить, что это труд иудейского ренегата. Анонимность его авторства исключает какую-либо вероятность того, что это запись Божественного Откровения.

Евангелие от Луки

Третье Евангелие — от Луки. Преподобный Сомервиль считает, что написано оно, по-видимому, примерно в 80 г. н. э., хотя может быть на несколько лет раньше или позже [47]. Лука, составитель этого Евангелия был, согласно посланию Павла, врачом [48]. Среди евангелистов он единственный не еврейский, а греческий автор, но, как и другие, он также не имел возможности видеть Иисуса (мир ему). Конечно, он провел некоторое время с Павлом, но увы! сам Павел, к сожалению, Иисуса тоже не видел. По структуре Евангелия можно видеть, что его составитель был образованным человеком, о чем свидетельствует живой стиль его повествования. В своеобразном предисловии к книге он обращается к Феофилу — римскому мыслителю, пользовавшемуся некоторой известностью: "Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, — то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе, достопочтенный Феофил, чтобы ты узнал твердое основание того учения, в котором был наставлен" [49]. Эти четыре стиха не оставляют сомнений, что было много авторов до Луки, пытавшихся составить отчет или повествование (но не Евангелие), основываясь на устных преданиях или утверждениях очевидцев и служителей Евангелия. В то время когда Лука писал историю или биографию Иисуса, существовали только два Евангелия от Марка и от Матфея. Если бы он имел в виду их, то Лука не стал бы заявлять, что многие авторы пытались писать о Иисусе. Евангелие от Марка было написано около 65 г., и Лука должен был бы знать о нем, что же касается Евангелия от Матфея вряд ли оно уже было записано к тому времени, когда Лука взялся за свои труд. Евангелие от Иоанна появилось еще позднее, и поэтому Иоанн не мог быть среди тех многих, о которых говорил Лука. Д-р Вреде в своей книге "Происхождение Нового Завета" также приходит к такому выводу. Он говорит: "Итак, Евангелие от Иоанна тогда не было еще написано, и неизвестно, знал ли Лука о Матфее. Единственным очевидным источником могло быть Евангелие от Марка" [50]. Таким образом, единственно доступной для Луки могла быть книга Марка, Эти четыре стиха Луки привели в замешательство библиистов в отношении того, кто же были те "многие". Однако, если принять заявление Луки как оно есть, то последние два стиха показывают, что он широко пользовался этими материалами и после их рассмотрения по своим потребностям и выбору он решил написать связанное повествование (которое не претендовало на то, чтобы стать Евангелием). Вместо того, чтобы заявить, что он писал по вдохновению, Лука признает, что использовал в качестве источников то, что написано другими. Поэтому и речи нет ни о каком Откровении. Что касается цели написания этой книги, то Мэри Эллен Чейз отмечает, что "очевидно, написание истории жизни Иисуса соответствовало стилю той эпохи, когда среди других биографических работ появилось также описание жизни Плутарха " [51]. Лука написал свое повествование для представления его некоему Феофилу, не предполагая, что его труд дополнит канонический Новый Завет будущих христиан.

Евангелие от Иоанна

Четвертое Евангелие Нового Завета — это Евангелие от Иоанна. Как это обычно делается у христиан, приписывающих каждое слово Писания прямым ученикам Иисуса, это Евангелие было приписано апостолу Иоанну на основании стиха в последней главе: "Сей ученик и свидетельствует о сем и написал cиe; и знаем, что истинно свидетельство его" [52]. При критическом осмыслении стиха видно, что это не слова настоящего автора, а свидетельство третьего лица, позднейшая добавка, сделанная другой рукой к первоначальной рукописи, чтобы заставить людей верить, что Евангелие исходит от любимого ученика Иисуса.

Мы имеем надежные доказательства того, что Евангелие — не труд апостола Иоанна. К счастью, нам доступны еще труды Поликарпа — ученика Иоанна. Если бы Иоанн был истинным автором этого Евангелия, его ученик наверняка бы об этом упомянул в своих писаниях. Довольно странно, однако, что Поликарп не цитирует ни одного стиха из его Евангелия, тогда как из первых трех евангелий он цитирует очень много мест. Это указывает на то, что, когда Иоанн умер, это Джеймс Мартино говорит: "Мы, по-видимому, вынуждены сделать вывод, что апостольское авторство четвертого Евангелия не получает поддержки ни со стороны самих текстов, ни со стороны компетентного стороннего свидетельства" [53].

Помимо Поликарпа, у нас есть еще другой важный свидетель против авторства апостола. Евсевий — первый выдающийся историк Церкви — сообщает нам, что писания, приписываемые Иоанну, в течение поколений вызывали подозрение не только у отдельных мыслителей но и у широких кругов верующих. Конибер замечает, что в 110–180 гг. существовала секта в Восточной Церкви, отвергавшая это писание как плод труда апостола. Сторонники этого взгляда были настолько радикальны, что нашли истинного автора книги — известного еретика по имени Церинт, осужденного Церковью [54]. Более того, александрийский стиль этого Евангелия резко контрастирует со стилем синоптических Евангелий Ф. Гладстон Браун, современный историк — библиист, отмечал по этому поводу: "… ввиду контраста между синоптическими и иоанновским преданиями, немыслимо, чтобы это Евангелие было написано галилейским рыбаком. Скорее, размышления александрийского философа, знакомого с филоновскими идеями. Он не был жителем Палестины" [55].

И это — мнение не меньшинства, которое Ватикан осуждает как еретиков, а современных служителей церкви, таких как Ф. К, Баур, Дж. Дж. Тейлер, Кайми, Хольцман, Шольтен, Фледерер, Шурер, Дэвидсон, Мартино, Карпентер, Э. А. Аббот, Кон и др. [56].

Таким образом, как может документ, наименее историчный из всех, авторство которого скрыто в густом тумане неопределенности, быть Откровением апостолу Иоанну?

Апокрифические Евангелия и другие писания

После разрушения Иерусалима в 70 г. н. э. ученики Иисуса (мир ему!) рассеялись, и то же, за редким исключением, произошло с их записями учения Иисуса. Их место заняли труды нескольких анонимных авторов, вышедших на сцену со своими независимыми повествованиями, но, чтобы они были приняты общественностью, их приписывали ученикам Иисуса. Помимо четырех канонических Евангелий и других писаний, включенных в Новый Завет, имеется несколько других книг, которые были осуждены церковью как еретические [57]. Сандерленд грубо насчитывает 109 таких апокрифов, однако позднейшие исследования (1946 г.) значительно превысили это число. Некоторые из важнейших апокрифов кратко описаны ниже.

1. Евангелие от Варнавы. Написано Св. Варнавой, одним из 12 апостолов Христа. Мы находим упоминание о нем у многих христианских авторитетов 11 в. Британская Энциклопедия (ст. "Апокрифическая литература") и Декрет Гелазия (около 500 г. и. э.) указывают, что оно использовалось христианскими церквами до запрещения указанным декретом, а после этого было, к несчастью, утеряно или умышленно уничтожено отцами Церкви. В Американской Энциклопедии написано: "Было также Евангелие от Варнавы, на которое ссылаются некоторые древние авторы, в частности, упоминаемые в Декрете Гелазия (ок. 500 г. н. э.) " [58]. Это Евангелие имеет довольно интересную историю. Через несколько столетий забвения оно вышло в свет только в начале XVIII в. Его латинская версия была открыта одним немецким ученым в 1709 г. и до сих пор хранится в Венском Музее. Несколько позднее свет увидела другая версия этого Евангелия на испанском языке. Евангелие было издано в 1907 г. Лондсвейлом и переведено на английский язык Лорой Регг. Причина того, почему это Евангелие не могло получить одобрения церкви, вполне очевидна; оно основано на учении Иисуса, тогда как церковь была воздвигнута на пустых измышлениях Павла, которые стояли гораздо ниже того, чему учил сам Иисус, и противоречили ему. Ирония судьбы в том, что самого Павла Иисусу представил Варнава [59], но, когда Варнава обнаружил нововведения Павла в веру Иисуса, он порвал с Павлом и уплыл на Кипр [60]. Павел воздвиг надстройку христианской догмы на костях умиравшей тогда иудейской теологии и на развалинах греко-римской мифологии, также пришедшей к тому времени в упадок. Он смотрел на Иисуса как на исполнение пророчеств ранних иудейских писаний, и по своему произволу возвел Иисуса из цитадели пророческого ранга в недосягаемый ранг божества. При этих обстоятельствах Евангелие, основанное на учении Иисуса, пророчествующем о пришествии князя-Пророка в лице Мухаммада (мир ему!), а не в лице Христа, было осуждено церковью, и духовенство перестало обращать на него внимание. В ясных и недвусмысленных словах Евангелие предсказывало пришествие Пророка Мухаммаеда (мир ему!), как например: "Истинно говорю я вам, что Посланец Божий — это сияние, которое принесет радость почти всему, что сотворил Бог, ибо он украшен духом понимания и совета, духом мудрости и мощи, духом терпимости и любви, и духом благоразумия и умеренности: он украшен духом благодеяния и милости, духом справедливости и сострадания, духом мягкости и терпения, полученным им от Бога в три раза больше, чем Он дал всем своим созданиям. О благословенное время, когда он придет в мир! Верьте мне, что я видел его и почтил его, как это далось другим пророкам… И когда я увидел его, душа моя исполнилась утешения, и я сказал: О Мухаммад! Да пребудет Бог с тобой и да сделает он меня достойным застегнуть пряжки на сандалиях твоих; добившись этого, я стану великим и святым пророком Божиим. И, сказав это, Иисус возблагодарил Бога" [61].