Угнетатель 4 - Юрий Ра

магию в тайне как козырь в рукаве. Да и ван Шелла он не стал расспрашивать о его даре, прямо рыцарская деликатность! Ах да, он же рыцарь, если верить его словам. И снова всё упирается в веру.

А еще по словам челяди дер Долинола, у того не руки по локоть в крови, он в ней по пояс. Барон прикидывал, смог бы он сам организовать успешный бунт, а потом слепить команду из бывших кандальников такую, которая не потопит корабль моментом? Захватить корабль при изрядной доле везения смог бы, наверное. В судовождении он разбирается хорошо, тут проблем возникнуть не должно. Но это при наличии достаточного количества матросов под рукой. А вот так, когда тебя окружает всякий сброд, которому надо еще доказать, что ты аристократ — смог бы?

Признаться, Пеле ван Шелл не был уверен, что обошелся бы без магии и наказания черни просто для демонстрации своего баронского достоинства. Опять же, благородное происхождение не означает прямого подчинения твоим приказам чужих простяков. «Барон? Кланяемся и идем своей дорогой, ты не наш барон!» — скажут и будут в своём праве. А этот их купил с потрохами, чего-то пообещал в своем графстве такое, что они вкалывают на него без жалованья. Так что остаётся? Остаётся одно — помогать в управлении кораблем и навигации, тем более что этот граф насквозь сухопутный, как многие в его Мерсалии. Шутка про «все мы в одной лодке» сейчас совсем не шутка, а проза жизни.

Вчера утром их корабль подошел вплотную к острову, а вечером снова встал на якорь подальше от скал, сожравших каравеллу барона. Нежелание дер Долинола плыть ночью было объяснимо и даже правильно — если тут попался один остров, кто даст гарантию, что они не налетят на другой такой же? Матросов в команде стало больше, но не настолько, чтоб можно было сформировать ночную бригаду на паруса. Ни баталёра, ни купора, ни даже боцмана на корабле нет. За боцмана помощник капитана, бывший рыбак Карл. Единственное достоинство которого — знает названия парусов, ну и обличён доверием капитана. Хотя насчет купора барон погорячился — за целостность бортов и бочек с водой отвечает Тетерев, бывший плотник. А вместо баталёра распоряжается запасами продуктов сам граф.

Сегодня утром у меня состоялся важнейший разговор с бароном не предмет наших дальнейших планов. Говорю «наших», потому как на какое-то время планы этого Пеле неразрывно связаны с моими. Если только он не захочет покинуть нас своим ходом.

— Дорогой барон, а что вы скажете, если я вам предложу временно исполнять обязанности штурмана?

— Неожиданно. И непонятно — особенно насчет времени. Вы мне так и не сказали, куда следует ваш э-э-э… «Угнетатель».

Да, в то самое время, когда я вершил судьбы как-бы экипажа и как-бы пассажира моего корабля, за бортом на подвешенной доске сидел моряк и деревянными шпильками крепил к борту табличку с новым названием. Семнадцать матросиков, или как их правильно называть — моряков, были тем количеством, которое не только могло управляться аж с двумя парусами на двух мачтах. Им стало можно поручать какие-то операции, не связанные напрямую с живучестью корабля. Но всё равно на ночь я оставляю всего одного вахтенного матроса. Вернее, на полночи одного и второго на другие полночи. Проверки, произведенные мной, показали, что оба боятся не то меня, не то потонуть вместе с кораблем — вахту оба стояли бодро. Или мне так повезло, что я не застукал их спящими?

— Барон, сказать по-честному, до встречи с вами у меня был другой план, я хотел привесть каравеллу в какой-нибудь островной порт, продать её и сесть пассажиром на корабль, идущий в сторону дома. А сейчас я задумался, а не попробовать ли нам вернуться в Мерсалию? Экипаж худо-бедно у нас есть, ваших знаний должно хватить на то, чтобы привести «Угнетателя» в устье Девоны. Или нет?

— Экипаж? Если он и есть, то весьма худо обучен и очень беден по количеству. Это ежели не врать.

— Что вы, врать сейчас точно совершенно непродуктивно. Так вы считаете, что мы не дойдем до Срединного моря в таком составе?

— Если только чудом. А оно уже случилось, когда вы подобрали меня. На второе я бы не стал рассчитывать. Так что ваш первый план в какой-то его части более разумен. И еще одно надо учесть: океанские течения. Сейчас одно из них подгоняет нас на запад, так что если мы повернем на восток в направлении Алджара, то придется с ним бороться. А если мы дойдем до архипелага, там сможем поймать течение, которое повлечет нас на северо-восток, почти до Срединного моря. А там уже и ваша горячо любимая Мерсалия рядышком.

— Интересно, тогда мы сможем зайти в какой-нибудь порт и доукомплектовать команду?

— Возможно, вполне возможно. А если вы располагаете финансами, то сможете закупиться какими-то тропическими товарами. Если торговля с прибытком не противна вашей душе.

— О нет, моей душе не может быть противно то, что на пользу моей казне. Мне еще замок достраивать. Знаете, сколько на это требуется денег?

— Не представляю и не хочу даже думать об этом! — Закрылся руками барон в притворном ужасе. — Мне ваших графских забот и даром не нужно. А уж за такие деньги тем более.

Дорогой ван Шелл, считаю ВАШ план, я выделил голосом авторство плана, — вполне разумным и реальным. Так что повторяю свой вопрос — вы готовы пойти штурманом на «Угнетателе» до Мерсалии? В качестве оплаты… да пусть ею будет возможность вернуться в цивилизованные земли. А если у вас не получится. Если у нас не получится, то пойдем ко дну в хорошей компании! Всё не так скучно будет.

Мне не трудно чуточку потрафить гордости барона, если это послужит его мотивации. И план его, и компанию он мне составил замечательную. Вот не капли от меня не убудет. А человеку приятно — по лицу вижу.

— Я с самого начала знал — вы достойнейший авантюрист, граф!

Да, в этой реальности и в эти времена авантюристом быть почетно, умереть в дороге считается удачей, а если в бою — так это вообще здорово! Не понимаю такого отношения к жизни, но вынужден соответствовать. Сам я с высоты прожитых лет уже бы остепенился и жил в собственном тёплом замке с ватерклозетом, мягчайшим туалетным сукном и слугами, исполняющими любые мои прихоти. Ага, вот только чтоб так жить, надо постоянно воевать, доказывать, отстаивать реноме, интересы и земли. К тому времени, как