Холод. Неотвратимая гибель - Сергей Тармашев

Но это ещё не всё, приятель! При температуре воздуха в минус сорок по Цельсию, в нашем арктическом снаряжении вполне можно не просто выживать, но и комфортно работать на морозе часов десять — двенадцать. Но вот беда — на ветру любая поверхность накаляется ещё сильнее, и вот тут-то Холод и предстает во всей своей красе! Уже при скорости ветра в два метра в секунду, минус сорок превращается в минус сорок восемь! При пяти метрах в секунду — в минус пятьдесят шесть, при десяти метрах в секунду — в минус шестьдесят градусов, а при двадцати — в минус шестьдесят восемь. Но такое конечно же бывает нечасто! Потому что нечасто на Реакторе бывает минус сорок! Обычно там минус шестьдесят с небольшим, я же говорил, что места у нас теплые, и ветерок легкий, двадцать метров в секунду, в итоге на поверхности снаряжения обычно фиксируют температуру в минус девяносто градусов по старику Цельсию, плюс-минус градус-другой!

А теперь подумай вот о чем: при охлаждении температуры кожи человека ниже плюс тридцати градусов, заметь, парень, я сказал ниже ПЛЮС тридцати, он начинает дрожать. Вот почему любому из вас бывало зябко даже в Новой Америке, где всегда выше нуля. При понижении температуры кожи ниже двадцати семи градусов любой человек, не привыкший к Холоду, как к отцу родному, впадает в кому. А при температуре кожи в двадцать один градус наступает смерть. Самые живучие способны протянуть до двадцати градусов, в это время температура тела составляет где-то градуса двадцать два-двадцать четыре. При температуре кожи в плюс девятнадцать градусов за всю историю Полярного Бюро ещё никто не выживал. И все мы очень рады, что могучие ученые умы Новой Америки создали для нас снаряжение с электрообогревом, которого хватает в среднем на десять часов непрерывной работы! Обогрев защищает нас от превращения в замороженное мясо! Как ты думаешь, приятель, какова температура на поверхности снаряжения, если в пятидесятиградусный мороз Холод одаривает нас свежим бодрящим бризом со скоростью ветра в тридцать метров в секунду? А если это зима и было не пятьдесят, а шестьдесят пять градусов ниже нолика?

Эксперт радостно улыбался Майку во все тридцать два зуба, выдерживая недолгую паузу. Майк молчал, торопливо вспоминая рассказы старого Джеймса.

— Я тебе помогу! — сжалился над ним однорукий. — В обоих случаях за минус сто, но это уже не имеет значения! Потому что имеет значение лишь один показатель: как долго ты продержишься один на один против Холода, если откажет обогрев снаряжения, а своевременно добраться до укрытия не удается? Ибо смертельно опасной для выросшего в условиях вечно теплой Новой Америки человека считается температура окружающего воздуха от минус сорока пяти по Цельсию. — Он поднял протезированную руку на уровень глаз Майка: — Моя кисть продержалась почти час. Но до Реактора мы смогли добраться только через семьдесят одну минуту. И врачи сказали, что мне ещё повезло, отрезать пришлось только ладонь. Ну, как тебе объяснения, парень? Всё ещё не убедительно?

— Вы попали в Воронку, сэр?! — невольно выдохнул Майк. — Простите, сэр, я не знал! Мне очень жаль, сэр! Старый Джеймс говорил, что это может произойти внезапно…

— Что? Воронка? — хохотнул эксперт. — О чем ты, приятель! Я попал в драку с мутировавшим зверьем у Могильника, в самой обычной обстановке! У нас там всегда минус сто с копейками, под ветром в сто двадцать километров в час, это штатная погода на Реакторе. С тех пор как двести лет назад наша ионосфера превратилась черт знает во что, на планете творится ещё и не такое! У меня просто отказал обогрев перчатки, а до Реактора было две сотни километров. Водитель выжал из аэросаней всё, и я до сих пор благодарен ему за это! Вот и все дела. А Воронка — это совсем другое. Ученые называют её «Глаз Бури». Это — самый центр исполинского циклона, высотой в восемьдесят с лишним километров и площадью с половину Австралии. В наше время вряд ли есть что-либо страшнее этого. Воронка может образоваться за полминуты и даже быстрее. В считаные секунды она затягивает холодный воздух с высоты в несколько десятков километров и с огромной скоростью выплевывает его на поверхность. Сила ветра в это время зашкаливает за четыреста километров в час, температура резко падает до минус ста сорока по Цельсию, а бывало и ниже. Приборы лопаются, пластиковые элементы конструкций разлетаются на куски, после Воронки начинается аврал, всё приходится менять на новое!

Он перестал улыбаться, опустил руку и снова машинальным движением почесал протез.

— Если ты видишь образование Воронки, то лучше бы тебе находиться где-то очень недалеко от строений Реактора. — Эксперт посмотрел на Майка. — Потому что при хорошо заряженных батареях персонального снаряжения шина подогрева ещё что-то там подогревает в течение четырех минут, при половинном заряде — две минуты, при заряде менее четверти ты начнешь замерзать уже через минуту. Без подогрева человек перестает чувствовать и контролировать свои конечности приблизительно на пятой секунде, а на десятой ему уже на всё плевать. Так что если услышишь шепот Холода, начинай молиться.

— Шепот Холода? — Кто именно из донельзя пораженных слушателей выдавил из себя этот вопрос, Майк не понял. Он вдруг отчетливо вспомнил давно забытый разговор с Джеймсом четырехлетней давности. Одноногий старик тогда рассказал, как попал под Воронку.

Это произошло у самого въезда на территорию Реактора, когда их команда возвращалась с работ по плановому подрыву ледника. Они не успели добраться до ангаров на какие-то двадцать секунд. Удар стихии чудовищной силы отшвырнул снегоход Джеймса, словно спичечный коробок. Человека вырвало из сиденья и впечатало в стену ближайшего строения. От сильного удара он на несколько секунд потерял сознание, но ему повезло, закрепленный на поясе ледоруб зацепился за узел крепления страховочного троса, что растянуты вдоль всех тропинок Реактора. Очнулся Джеймс от того, что яростные порывы жестокого урагана, беснующиеся возле здания, били его о стену. Он смог пристегнуться страховочным карабином к тросу и попытался добраться до входа, до которого оставалось ровно пять метров. Но от сильного удара шина системы индивидуального обогрева повредилась, и Джеймс понял, что не чувствует левой ноги и не может идти. Пришлось ползти, перебирая руками по канату. Ураганный ветер бил ему навстречу, кругом висела сплошная снежная завеса, и он не видел даже собственных рук, цепляясь за трос по наитию. Пять метров Джеймс преодолевал более трех минут, но ему всё-таки удалось подползти к двери. Он долго стучал в неё ледорубом, потом ледоруб вырвало из онемевших рук, и Джеймс продолжал стучать кулаком, которого уже не чувствовал. Через несколько секунд стук услышали, дверь приоткрылась, и его втащили внутрь. Сослуживцы сразу же поместили его в обогревательную камеру и оказали первую помощь, но ногу уже тогда было не спасти. Так закончилась последняя смена Джеймса.

Старик не любил вспоминать тот день, но тогда, после этого рассказа, негромко добавил:

— Перед самым появлением Воронки вдруг наступает абсолютный штиль, термометр замирает на минус пятидесяти, и вокруг воцаряется полная тишина. В этот момент ты слышишь тихий шепот. Это Холод пришел за тобой.

Майк вздрогнул, настолько ясно ему привиделся хмурый Джеймс, сидящий в своем кресле и почесывающий протез ноги со стеклянным взглядом, направленным куда-то сквозь тебя…

— Это атмосферное явление! — решительно заявил он, отгоняя от себя липкий холодок страха, тонким ручейком нервной дрожи побежавший между лопаток. — Так получается потому, что при экстремально низких температурах из воздуха вымерзают кристаллы льда! Этот процесс сопровождается шелестом! Сам по себе Холод ничего никому не шепчет!

— Действительно? — Эксперт с интересом воззрился на Майка. — О'кей, приятель, будь по-твоему. Только когда Холод решит перетереть с тобой с глазу на глаз, не забудь рассказать ему об этом! — Он иронично усмехнулся и окинул слушателей суровым взглядом: — Итак, господа! Я хочу, чтобы вы запомнили простое правило: увидел образующуюся Воронку — сначала пристегнись к тросу, затем беги со всех ног к ближайшей двери! Именно в такой последовательности, и никак иначе! Ваше индивидуальное арктическое снаряжение оборудовано двумя карабинами, предназначенными специально для таких случаев, один спереди, другой сзади! Помните, при ударе урагана, движущегося со скоростью четыреста километров в час, удержаться на ногах невозможно! Поэтому, если вы планируете возвращаться в Новую Америку, советую вам отнестись к моим словам очень серьезно!

К моменту окончания курса профессиональной подготовки Майк уже не питал никаких иллюзий — ему придется тяжело. Возможно даже, тяжелее всех, так как в их группе он был единственным афроамериканцем. Но именно этот факт и придавал ему сил. Что бы там, у Реактора, его ни ждало, Майк встретит это, как настоящий мужчина, и победит. Ради любви, ради Лив и их совместного будущего. Он вытерпит все лишения и всё равно совершит подвиг, положить жизнь или здоровье на алтарь Холода — это не для него. Его ждёт слава, богатство и любовь! Но сначала необходимо добиться своей цели, а для этого стоит отнестись к Холоду предельно серьезно. И Майк тщательно заучивал всё, чему учили его эксперты Бюро. Он даже добился разрешения взять своё персональное снаряжение на дом с целью продолжить тесты сверхурочно. Майк еле дотащил две совершенно огромные сумки до вагончика монорельсовой дороги и первым делом показал снаряжение Джеймсу.