"Прыгающая газель" - тавро расизма - Игорь Маринов

Я сказал, что доля нашего участия в успехах, одержанных в разоблачении и искоренении апартеида в спорте, безусловно, есть. Но вот главное: борьба против апартеида в спорте ЮАР и бывшей Родезии никогда бы не увенчалась таким успехом, если бы не постоянные упорные усилия, принципиальная позиция советских представителей в МОК и международных федерациях. Их роль - решающая при поддержке страны независимой Африки. Народ моей родины, все, кто живет на территории нынешней ЮАР и оккупированной расистами Намибии, коренные негритянские племена, «цветные», индийцы, белые граждане, не зараженные вирусом расовой нетерпимости, никогда не забудут помощи и поддержки советских людей в нашей битве, требующей тяжких и неисчислимых жертв, за создание в Южной Африке общества и государства расового равенства и социальной справедливости.

- Насколько мне известно, ваша деятельность в Англии сопряжена не только с обычными трудностями организационного порядка, но и с личным риском.

- Помните, в октябре 1979 года на Британские острова прибыла команда регбистов «Барбарианс» («Варвары», о которых я уже писал выше. - Прим. авт.). Они включили в состав команды несколько чернокожих игроков, имитируя таким образом так называемый новый межрасовый спорт в ЮАР. Обычная грубая подделка: таких нестойких или заблуждающихся спортсменов обманывают, часто просто подкупают. Турне «Барбарианс» провалилось: зрителей на стадионах было раз в десять меньше, чем обычно на больших матчах по регби, спорту, который на Британских островах по шкале популярности идет на втором месте после футбола. Члены САНРОК и я лично, разумеется, присутствовали в рядах демонстрантов, требовавших, чтобы спортивные послы Претории убрались восвояси. Мне и раньше грозили, слали письма с требованием оставить пост председателя САНРОК, анонимные звонки по телефону будили ночью… Все те же угрозы. После визита «Варваров» авторы этой провокационной возни организовали нападение на дом, где я живу, подожгли его, разгромили квартиру. По счастью, меня тогда не было. Я знаю, что когда-нибудь эти молодчики, вербуемые охранкой Претории, вместе с неофашистами в самой Англии доберутся-таки до меня и моих товарищей. Конечно же, мы проявляем бдительность. Но я убежден также, что, пока есть время, что отпущено мне, я обязан продолжать наше дело. Оно стоит того. Себя считаю одним из рядовых бойцов за расовую справедливость в спорте, а значит, и в жизни Южной Африки вообще. Ведь конец апартеида на стадионах - это конец расовой дискриминации в других областях жизни. Связь здесь органическая.

- Премьер ЮАР Питер Бота некоторое время назад выступил с «сенсационным» заявлением по поводу проекта послаблений в области смешанных браков, а также с очередным обещанием прогресса в создании системы межрасового, или смешанного, спорта. Что вы об этом думаете?

- Некоторые политики - представители националистической партии в ЮАР и ее союзники за рубежом поначалу шумно, будто новую кинозвезду, рекламировали Боту, сменившего Форстера па посту премьер-министра, сулили общественному мнению перемены в политике апартеида, которые будут связаны с его именем. Как известно, ничего подобного не произошло. Трюк, разумеется, не нов: выступить с «р-р-революционными» заявлениями, чтобы создать видимость собственной личности, будто бы прогрессивной, пекущейся, так сказать, о благе коренного населения, взбудоражить общественное мнение, может быть, вселить надежду в легковерных. Но все это только для того, чтобы сознательно натолкнуться на отказ, на запланированный отказ. Вот, мол, я-то хороший, а они… националистическая правящая партия, парламент, правительство не хотят, узко мыслят, консерваторы. Спекулятивное заявление Питера Боты о смягчении законов, регулирующих браки, - пустой звук, если говорить хотя бы только о белом населении. Ведь известно, что правители ЮАР считают эту страну «последним бастионом белого человека в Африке». Как же они смогут тогда сохранить в чистоте белую расу, защищающую этот «бастион»? Теперь - о переменах в спорте. Некоторое время назад «Джуиш гилд кантри клаб» («Еврейский гильдийский клуб», один из наиболее закрытых по расовому принципу спортивных клубов Южной Африки. - Прим. авт.) объявил о том, что, дескать, двери его будут вскоре открыты представителям всех рас. Беспрецедентный случай? Да. Но, во-первых, надо еще, чтобы это решение было воплощено в статье устава. Во-вторых, достаточно только послушать, что говорит его президент Лайонел Старкович. К словам «доступ в клуб открыт для всех без различия расы, цвета кожи или вероисповедания» он добавил: «Мы примем всех, кто сможет платить членские взносы и будет соответствовать стандартам, установленным для членов клуба». Можете себе представить, каковы же размеры этих членских взносов, если я скажу, что он основан людьми весьма состоятельными, чтобы не сказать больше. Стало быть, в «открытую дверь» смогли бы протиснуться лишь единицы из числа южноафриканцев азиатского, скажем, происхождения. А это опять-таки исключено для исповедующих ислам или буддистов. О черных соотечественниках я даже не говорю: это им не по карману. Для большинства - лишь себя и семью прокормить бы и попытаться дать какое-нибудь образование детям. Поэтому и слова Старковича - часть все той же правительственной программы - пускание пыли в глаза. Они начищают витрину преступного апартеида. Прежде всего - для зарубежного общественного мнения.

Затем президент «Джуиш гилд клаб» упомянул о неких «стандартах». Если и существует понятие так называемого гильдийского, цехового социализма, то, поверьте, члены клуба Старковича так же далеки от любых идей, хоть в чем-нибудь идущих вразрез с «политикой лаагера». Так же далеки, как «Космос», где мы с вами сейчас беседуем, от резиденции этого клуба.

Какие же стандарты имеет в виду президент клуба? Рост, вес, цвет глаз или волос, может быть? Или стандарты сионистских догм? Скорее всего заявление Старковича давало понять, что только благонамеренные южноафриканцы, чье благонадежное, регламентированное социальное поведение, по понятиям власть предержащих, не внушает опасения. Некоторых таких «цветных» или черных южноафриканцев стремятся склонить к коллаборационизму с властями.

Но вернемся к «переменам» в спорте. Действительно, несколько команд из африканских клубов получили возможность играть в белых лигах, группа небелых атлетов смогла вступить в белые спортивные клубы, чернокожих игроков включают в некоторые команды для заграничных турне, где они, грубо говоря, играют роль заложников апартеида. Парламент ЮАР признал, что доля так называемых смешанных клубов составляет лишь 0,0044 процента. Более того, нынешний министр спорта ЮАР Пунт Янсон назвал эти пропагандистские послабления «временными», «вызванными чрезвычайными обстоятельствами», то есть стремлением как-то приукрасить порядки жестокой расовой дискриминации в спорте ЮАР. Особенно должно это подействовать на западного (американского, предположим) обывателя, по расчетам доморощенных юаровских реформаторов. В то же время словесный поток о реформах в ЮАР должен подлить чернил в ручки тех журналистов, которые пишут по заказу патронов газетных монополий. Таких, скажем, как Эрсана во Франции. Те, в свою очередь, связаны с транснациональными компаниями, заинтересованными в деловых и политических связях с ЮАР, с проводниками «имперского курса», пытающимися сдержать, свернуть борьбу еще томящихся под гнетом колониализма народов. Наконец, необходимо хоть как-то пополнить жиденькую папку лицемерных аргументов и подтасованных фактов, которые находят спрос у представителей в международных спортивных объединениях, выступающих с трибун конгрессов федераций, в кулуарах и на сессиях МОК и выполняющих ту же неблагородную задачу адвокатов ЮАР, что и упомянутые обозреватели спортивных и внешнеполитических рубрик западной прессы.

Так что Форстер ли, Бота или еще кто-либо из той же обоймы значения не имеет. А в заключение я вам расскажу некую притчу, слышанную мною еще в далекие годы и до сих пор популярную среди африканцев ЮАР, когда им говорят о смягчении хлыста апартеида.

Один белый хозяин, в услужении у которого был чернокожий, каждый день, как человек культурный, начинал с активной утренней зарядки: он давал своему негру шесть пинков ниже спины и одну пощечину. Однажды рука у него заболела. Тогда хозяину пришлось несколько изменить заведенную привычку. Он дал не шесть, а семь ударов ногой, восполнив таким образом недостающую пощечину. «Ну и как?» - спросил приятель, когда слуга-негр рассказал о переменах в своей жизни. «Ты знаешь, - ответил тот, - скула болит еще со вчерашнего, а вот ниже спины стало еще хуже».

Именно так обстоит дело со всеми «реформами» в ЮАР, если иметь в виду суть. В том числе в спорте. Уступки есть внешние и минимальные, но гайки закручивают все туже.