Двойники идут на дело - Мария Жукова

Я на несколько секунд отвела камеру от просверленного для нее отверстия и чуть-чуть пригнулась, Анька как раз смотрела в мою сторону, встретилась глазами с моим взглядом – и я ей подмигнула, показала на мышек и опять подмигнула. Мысль у Аньки сработала мгновенно.

Стас тем временем приоткрыл свои ясные очи и посмотрел на партнершу. Он же не понимал, чем вызвана остановка. Анька быстро восстановила нарушенный ритм.

Сын Инессы впервые заметил мышей (вернее, вначале только одну – красную), когда они с Анькой снова переместились на диван и лежали в изнеможении. Стас свесил одну руку, обнимая второй Аньку. Лежал он на животе. Мышка слегка коснулась его пальцев красным хвостиком.

Стас лениво открыл глаза и посмотрел на коврик, на котором они только что развлекались с Анькой. Я увидела, как его глаза округляются.

Красная мышка тем временем спокойно направилась к выходу из большой комнаты в коридор.

– Мышь! Красная! – дико завопил Стас, вскочил на ноги прямо на диване и стал на нем прыгать.

Я с трудом сдержалась, чтобы не вылететь из своего укрытия: диван было жалко. Но возмущение задушило во мне приступ хохота: видок прыгающего на диване голого мужика, орущего про красную мышь, был достоин кисти художника – ну или того, чтобы быть заснятым на видеокамеру.

По батарее опять застучали. А что, если соседи надумают зайти?

Внезапно Стас издал новый вопль: из-под дивана показалась зеленая мышь. Анька лежала с невозмутимым видом и все спрашивала, что так разволновало Стасика.

– Я не вижу никаких мышей, – говорила она, глядя прямо на зеленую. – Что с тобой, милый? Какие мыши тебе мерещатся? Стасик, я не очень хорошо училась в школе, но мне помнится, что ни зеленых, ни красных мышей не бывает. Ты явно что-то путаешь.

И тут из маленькой комнаты появилась еще одна. Фиолетовая…

Стасик рухнул на диван без сознания. Анька мгновенно соскочила со злосчастного ложа, схватила мышь, повернулась к шкафу, дернула дверцу на себя и велела мне:

– Банку тащи и хватай тех двух!

Я оставила видеокамеру на табуретке, понеслась на кухню, застала там мышек, подъедающих крошки под столом, Анька примчалась вслед за мной, сама схватила их и держала на вытянутой руке за хвостики, пока я мыла трехлитровую банку, в которую мы их и посадили.

В этот момент в дверь позвонили.

Анька с банкой бросилась в шкаф, и на этот раз я отправилась открывать дверь. На пороге стояла соседка снизу в старом застиранном халате и бигудях.

– Лера, я давно хочу вам сказать, – заявила она с порога визгливым голосом на повышенных тонах, – что если вы не прекратите это безобразие, то я вызову милицию!

– Вы уже вчера вызывали, – спокойно ответила я. – Большое вам спасибо за это. Это меня спасло.

– В каком смысле? – соседка опешила. Она ожидала совсем другую реакцию.

– Вы что, не видели, какие бандиты ко мне ворвались?

И я заохала, заахала, начала жаловаться на судьбу, на творящееся в стране безобразие и так далее, и тому подобное. В общем, использовала материал, услышанный от отца и Аньки. Соседка стояла, раскрыв рот. Я позаливалась минут десять, потом решила, что пора и честь знать, но только я собралась закрыть входную дверь перед носом очередной непрошеной гостьи, как из большой комнаты показался совершенно голый Стас, которого шатало из стороны в сторону.

Соседка вылупилась на него, заострив особое внимание на нижних частях тела, а потом тем же визгливым возмущенным голосом, что и вначале, заорала на меня:

– Что у вас мужики голые ходят по квартире?

– Так это моя квартира, – совершенно спокойно ответила я. – Кого хочу – пускаю, кого не хочу – не пускаю.

Правда, в последнее время это было не совсем так. И на этот раз соседка оттолкнула меня в сторону и зачем-то влетела в квартиру. Стас уставился на нее ошалелыми глазами.

– Там мыши, – пролепетал он.

– У нас в доме нет мышей, – уверенно заявила соседка (она не знала об экспериментах Лехиного отца – зачем было рассказывать о них всем соседям, тем более таким, как эта тетка, потом не оберешься проблем).

– Есть, – возразил Стас. – Красные. Зеленые. И эти… фиолетовые.

– Что?! – спросила соседка, потом обернулась на меня.

Я пожала плечами, все-таки закрыла входную дверь (к сожалению, с соседкой в моей квартире, а не за ее пределами) и прислонилась боком к стене. Как теперь выдворить Стаса?

Гость же тем временем повел тетку в большую комнату, и они вместе стали заглядывать под все предметы мебели. Только бы в шкаф не залезли! Интересно, а Анька снимает это представление? Я подозревала, что да.

Осмотрев все в большой и маленькой комнатах, Стас с теткой отправились на кухню. Сын Инессы, так и остававшийся в костюме Адама, убеждал соседку в том, что он точно видел трех мышей различного цвета. Она его внимательно слушала.

Стоило им покинуть пределы комнаты, как Анька выпорхнула из шкафа и, по возможности пригладив волосы, приказала мне быстро снять с себя футболку и юбку, немедленно облачилась в них, а я в полуголом виде нырнула в шкаф. Анька стянула волосы заколкой, как это было у меня (правда, у меня они были сухими и расчесанными, а ей срочно требовалось в ванную). Словом, мы предприняли все возможное, чтобы тетка не заметила подмены.

Поликарпова отправилась на кухню. Тетка подмену не заметила! Или даже не могла предположить, что подобное возможно? Да и откуда ей? Одежда та же, на голове… Впрочем, соседке было не до Анькиной головы.

В самое ближайшее время они вместе привели Стаса в комнату и уложили в постель, потом удалились, закрыв за собой дверь.

Сын Инессы тяжело дышал – я видела, что у него под простыней вздымается грудь, он то и дело резко поднимался, испуганно озирался по сторонам, но больше мышей не появлялось, а пойманная троица сидела в банке, стоявшей под табуреткой, на которой разместилась я. Стас в изнеможении снова откидывался на подушки. Через некоторое время история повторялась. Сын Инессы даже пару раз вставал на четвереньки и заглядывал под диван, потом вытирал пот со лба.

Анька кому-то звонила, потом они о чем-то беседовали с теткой на кухне, но слов я разобрать не могла: говорили тихо. Минут через двадцать пять в дверь снова позвонили. Кого принесло на этот раз?

Не прошло и тридцати секунд, как дверь в большую комнату распахнулась и вошли двое крепких ребят баскетбольного роста. При виде их Стас издал дикий вопль и забился в угол дивана.

– Мыши, говоришь? – обратился один из них к сыну Инессы.

Стас залепетал что-то нечленораздельное. Ему помогла соседка, в красках описав его вопли, которые она слышала из квартиры снизу. Она, оказывается, так испугалась за меня, что принеслась на помощь, а тут голый мужик про мышей рассказывает. Красных, зеленых и сиреневых. Или фиолетовых. В общем, цветных. Что они тут из-под дивана выходят.

– Из-под дивана, говоришь? – уточнил второй молодец у Стаса.

– Нет, из той комнаты! – закричал Кальвинскас, показывая в направлении маленькой, когда его уже стаскивали с постели. – Одна из-под дивана, она в коридор побежала, вторая…

– Конечно, побежала, – сказал один из молодцев, доставая шприц.

Стасу сделали укол.

– Но я точно их видел! – уверял Стас санитаров.

– Конечно, видел, – соглашались с ним.

– Потом еще я слышал шорох…

– Это был Барабашка, он хороший, – ему не дали закончить фразу.

Стас быстро перестал кричать и возмущаться и совсем не сопротивлялся, пока его одевали, только все время повторял, что мыши были, он их сам видел. Санитары обратились к Аньке, она заявила, что знает только имя мужчины, больше ничего о нем сказать не может. В кармане рубашки нашлось водительское удостоверение. Его забрали санитары. Соседка все внимательно слушала, то и дело встревая. Ей будет о чем рассказать во дворе, прополощут мне косточки наши бабки.

Вскоре Стаса увезли. Анька закрыла дверь за соседкой и вернулась в комнату.

– Пошли мне голову смывать, я надеюсь, вода в чайнике еще не остыла? – как ни в чем не бывало обратилась она ко мне, потом посмотрела на мышек в банке и воскликнула: – Какая прелесть! Даже я бы до такого не додумалась! Откуда такие красавицы?

Я пояснила и поинтересовалась, не жалко ли ей бедного Стаса.

– Жалеть эту гниду? – прошипела Анька. – Ты что, не поняла? Это сын Инессы. Одним врагом меньше. Пусть теперь доказывает в психушке, что у него не белая горячка. А мамочка-то как порадуется!

– Но Аня… – сделала я еще одну попытку.

– Не у тебя наследство отнимают и не твоего отца отправили неизвестно куда, – рявкнула моя дублерша. – Так что опустись на задницу и не вякай, ясно? Я за своего батю кому угодно горло перегрызу.

В этом я уже как-то не сомневалась, думая лишь о том, чтобы это было не мое горло.

ГЛАВА 7

Когда волосы у Аньки высохли, оказалось, что она теперь чуть светлее меня. Переборщили. Но у меня не было никакого желания краситься. А если я опять окажусь светлее, чем надо? Это же бесконечный процесс. Мы решили оставить все, как есть. Если у кого-то сделаны видеозаписи не только ее, но и меня (а следовало ожидать, что Инесса постаралась и в этом плане), то нас, в любом случае, теперь перепутают, если поставят рядом.