80 лет форы (Часть вторая) - Сергей Артюхин

Подводная лодка, ночью зарядившая батареи, призраком лавировала в границах своего участка на сорокаметровой глубине. Командир вместе со штурманом, многие часы колдовавшие над картами, прикидывая возможные маршруты кораблей Альянса, отдыхали за чашечкой настоящего бразильского кофе.

– Слышу шумы! – голос старшего акустика, раздавшийся из распахнутой двери отсека, отвлек начальства от их, несомненно, важного занятия.

– Дальность?

– На самой границе обнаружения, товарищ командир.

И хотя в центральном посту последние часы и так было тихо, сейчас казалось, что все находившиеся в нем затаили дыхание, чтобы облегчить работу акустикам. Когда еще минут через тридцать на карте появились отметки множества целей, сомнений у капитана первого ранга Маркова не осталось – это точно были те, кого они ждали!

– Вася, что скажешь? – командир субмарины повернулся к штурману.

– Не очень удачный для нас расклад, – мрачно отметил тот, недовольно рассматривая карту. – Если они уже расслабились и не будут идти противолодочным зигзагом, то мы не успеваем выйти на позицию для атаки, а всплывать под шноркель сейчас опасно, наверняка у них в прикрытии авианосец, да и до берега недалеко, "Каталины" или "Сандерленды" вполне могут кружить в воздухе.

Командир лодки несколько минут размышлял.

– Для чего же нас учили? И зачем нам дали новейшие торпеды? А, как думаешь? – он покатал по карте карандаш и поднял голову, осмотрев всех, находившихся в рубке.

– Сделаем так. Торпедный отсек!

– Слушает торпедный!

– Напомните-ка мне, что у нас в аппаратах? Имитатор вроде есть?

– Есть, товарищ капитан! В восьмом аппарате – имитатор, программа номер семь! Первый, четвертый и седьмой – управляемые торпеды, второй, пятый, третий и шестой Ђ дальноходные.

– Отличненько…хорошо, что я еще при выходе имитатором приказал зарядить, – бормочущий себе под нос Марков напряженно о чем-то раздумывал, водя по карте кончиком карандаша.

– Торпедный!

– Слушает торпедный!

– Как восьмой освободится, зарядите его управляемой торпедой.

– Есть, товарищ капитан!

– На рулях, курс на пересечение, глубина тридцать метров, скорость семь узлов! – наконец выдал очередное приказание командир субмарины.

Выслушав доклады, Марков повернулся к штурману.

– Сейчас мы их спугнем, заставив начать уклонение от "шумелки" как раз в нашу сторону. Охранение, судя по данным акустики, у них не очень сильное. Часть они в любом случае бросят на ложный след – а мы через час снизим ход до минимального. Так что без активного поиска янки нас не обнаружат.

Штурман, подумав несколько секунд, кивнул.

– Торпедный, восьмой – пли!

– Есть!

Лодку мягко качнуло, обычная с виду торпеда вырвалась из трубы и помчалась в сторону от конвоя. Вместо боевого отделения на ее борту было смонтировано устройство, издающее звуки подводной лодки, идущей с большой скоростью и не соблюдающей маскировку. Достигнув заданной отметки по дальности, аппарат снизил скорость и начал выполнять маневры согласно заложенной в нехитрый механизм программе.

30 августа 1946 года,

Бискайский залив, 200 миль к западу от ВМБ Хихон. Борт флагманского корабля охранения, конвой WE-03/46.

– Сэр, шумы подводной лодки, лево по курсу, ближе десяти миль!

"Твою ж мать!", – контр-адмирал Спиц, получивший свое звание лишь несколько месяцев назад, едва не выругался вслух. Ведь почти дошли уже!

– Пусть им займутся "Джонсон" и "Кендрик", – два новеньких эсминца немедленно отвернули в сторону угрозы. Образовавшийся разрыв в кораблях охранения был немедленно затянут их соседями, пусть и с несколько увеличившимися промежутками между кораблями.

Потекли минуты томительного ожидания. На "Эссексе" – легком авианосце, названном в честь погибшего на Тихом Океане эскортника – готовили к взлету несколько самолетов.

– Лодка противника маневрирует!

"Еще бы она не маневрировала", – злорадно подумал адмирал, – "когда за тобой охотятся сразу два новейших противолодочных корабля тут не только поманеврируешь, тут взлетишь на хрен".

Сбрасывающие глубинные бомбы эсминцы тем временем сообщили, что шумов более не наблюдается.

– Интересно, мы прикончили этого комми, или он просто затаился? – пробормотал Спиц себе под нос.

Ответ на этот вопрос он получил почти сразу.

– Торпеды по левому борту! – отчаянный вопль лейтенанта прозвучал слишком поздно. В корпус "Эссекса" влетело сразу три торпеды – и отчаянный маневр капитана, попытавшегося отвернуть в последние секунды, ничуть не помог. Управляемые торпеды с легкостью нашли свою цель.

Эсминец, пытающийся прикрыть флагман собственным корпусом, получил свою торпеду, рванувшую прямиком у гребных винтов и обездвижившую его на весьма продолжительное время. Еще одна торпеда попала в борт беззащитного транспорта, везущего на себе несколько тысяч тонн боеприпасов для американской техники. Чудом прошедший мимо транспорта с войсками последний "подарок" от советской подлодки безвредно ушел в глубину вод Атлантического океана.

Тем временем разгорающийся на авианосце огромный пожар, в сочетании с громадными дырами в подводной части превращал беднягу в совершенно бесполезную лоханку, набитую не способными из-за крена взлететь самолетами.

А собирающиеся на горизонте штормовые облака обещали превратить последние мили пути конвоя в весьма занятное приключение…

30 августа 1946 года.

Бискайский залив, 200 миль к западу от ВМБ Хихон, борт подлодки Р-2121.

– Вот это эффект! – еле слышным шепотом пробормотал Марков. Нет, он, конечно, знал, что новые "изделия" калибром 650 миллиметров тот еще подарок, но чтобы тремя такими считай утопить авианосец, пусть и не тяжелый ударный, а относительно легкий…

Перед глазами командира подлодки зажегся зеленый огонек готовности первого аппарата. Все же механизация и автоматизация заряжания значительно ускоряли этот достаточно неприятный и тяжелый процесс.

Так что теперь Р-2121 могла угостить янки еще парочкой тяжелых торпед. Учитывая, что "Эссекс" теперь был беспомощен, основную угрозу для советской субмарины представляли два эсминца, на полном ходу несущиеся к ее предполагаемому местонахождению.

– Обеспечим им еще сюрпризов, – решил Марков, увидев как поочередно, один за одним зловещим зеленым светом загорались огоньки готовности остальных торпедных аппаратов.

Курс "Кендрика" был практически перпендикулярен положению Р-2121, пролегая от замершей подлодки менее чем в миле. "Джонсон" шел чуть в стороне, но в глубине океана ждали своего часа в том числе и сразу три управляемые торпеды…

30 августа 1946 года,

Бискайский залив, 200 миль к западу от ВМБ Хихон. Борт эсминца "Кендрик", конвой WE-03/46.

Коммандер Дэвис был не просто недоволен. Он был в таком бешенстве, что едва сдерживался, чтобы не орать во весь голос. Но вместо этого отдавал приказания лишь свистящим шепотом, от звука которого матросы и младшие офицеры бледнели и старались все исполнить идеально.

Ему с самого начала показалось странным, что подлодка противника шла так беспечно, не попытавшись затихнуть в глубинах вод Атлантики. И торпеды, утопившие транспорт, повредившие один из систер-шипов охранения и искалечившие авианосец вызвали в его груди такую бурю негодования, что он был готов порвать на себе форму.

И теперь экипаж двигающегося полным ходом к месту тонущего транспорта "Кендрика" был способен лишь только сжимать в бессилии кулаки, глядя на затянутый дымом и накрененный авианосец, неподвижный эсминец и обломки ушедшего под воду корабля с боеприпасами.

– Торпеды!!! – чей-то вопль словно облил Дэвиса холодной водой. А с чего он, собственно, решил, что комми удрал, а не, спокойно перезарядив аппараты, выцеливает новых жертв?

Отчаянный маневр эсминца, выполненный по приказу капитана спас его сразу от двух из советских подводных снарядов, но последний из предназначавшегося кораблю коммандера своей цели все же достиг.

Чудовищный удар опрокинул на палубу всех, кто не успел схватиться за что-нибудь приваренное к стенам. Рвущиеся с жалобным треском переборки буквально кричали коммандеру о том, что все очень и очень плохо. С трудом поднявшись на ноги, Дэвис вытер с лица кровь и уже собрался было затребовать доклад, когда заметил замершего в ужасе молодого матроса, в ступоре смотрящего в иллюминатор.

Взгляд сам собой переместился в ту же самую точку. И от увиденного Дэвису стало еще хуже. В миле от "Кендрика" под воду уходил "Джонсон". И, судя по тому, насколько быстро проходил этот процесс, один из новейших эсминцев американского флота получил фатальные повреждения.

– Доклад! – оторвав взгляд от тонущего собрата, коммандер вздохнул и принялся за работу. Так просто сдаваться он не собирался.