Тайна замка Амрок - Дуглас Брайан

Одевшись, он вышел, затворил за собою дверь и пошёл по коридору. Теперь на всех обитаемых этажах в настенных подсвечниках горели свечи — так распорядился Фаррел.

Самую опасную тайну замка Амрок Конану удалось раскрыть. Но теперь он должен был придумать, как остановить зло.

Джокс чистил столовое серебро. Давным-давно, когда он только начинал службу в замке, процедура эта была священным ритуалом, осмысленным и точным. С годами осмысленность только усугубилась. А в настоящий момент мажордом подозревал, что сей сакральный обряд — единственное, что удерживает мир от полёта в тартарары.

Закончив с ножами, Джокс разложил перед собою двузубые вилки. Тут следовало выдержать паузу, а после неё внимательно пересчитать столовые приборы.

— Откуда за столом мог взяться отравленный бокал? — спросил Джокс сам у себя и замер, потрясённый звуками собственного голоса. Никогда прежде ему не доводилось беседовать с самим собой. Он был смущён, словно его поймали на краже хозяйских чулок. Но способность рассуждать, годами дремавшая в его голове, вдруг пробудилась, и утихомирить её было непросто.

— Бокалы я подал при сервировке, — продолжал мажордом. — Их было шесть, по числу гостей. И это были те же бокалы, из которых они пили накануне. Следовательно, ни один из них не отравлен. А-га… Убийца приносит отравленный бокал с собой, ставит его на стол перед леди, а её бокал убирает. Куда он его денет? Выбросит в камин? Спрячет в своей одежде? Нет, в одежде неудобно. Камин вернее всего… но он был растоплен, и бокал лопнул бы от жара… — Тут Джокс прервал сам себя и заговорил горячо и торопливо: — Нет, Джокс, старина, все неверно. Господин Фаррел забрал отравленный бокал в качестве улики, а грязные бокалы — вот они, на столике. И их шесть…

Мажордом торопливо снял с себя фартук, набросил на плечи куртку и торопливо, бормоча под нос, зашагал в залу. Там он зажёг все свечи и встал у дверей. События последнего ужина вновь промелькнули у него перед глазами.

Слуга должен быть внимательным, очень внимательным… Кто-то из господ только подумал о вине, а слуга уже обязан знать, белое или красное нужно налить… По движению руки слуге приходится судить, хочет ли господин жаркого или подать ему сыр…

Джокс вспомнил, перед кем стояло два бокала. Этот человек пил из обоих, не делая слуге замечания, не выясняя, кому не досталось бокала. Он держал перед собою оба бокала, у всех на виду, так нахально, так дерзко, что никто не обратил на это внимания.

Никто, кроме слуги.

— Не может быть… — прошептал мажордом. — Не может быть! Но зачем? О боги, зачем?

— Это же очевидно, глупец! — раздался голос у него за спиной.

Джокс поднял голову и истошно закричал.

Того, кто стоял перед ним, нельзя было назвать человеком, о нет. Человеческой, хоть и уродливой, была фигура, но голова напоминала собачью. Чёрный, влажный нос со свистом втягивал воздух, желтоватые клыки врезались в верхнюю губу. На загривке торчком стояла жёсткая шерсть, похожая на пучки игл.

Коротким прыжком чудовище преодолело расстояние, разделяющее их. Густой звериный запах обдал мажордома, он снова закричал и кинулся прочь, налетев при этом на угол стола. Удар получился сильный, и Джокс рухнул на пол, визжа от ужаса. Клыкастая пасть склонялась над ним. Джоксу показалось, что она ухмыляется.

Неожиданный громкий оклик, раздавшийся от входных дверей, заставил человекообразное существо подскочить на месте и клацнуть зубами. На пороге стоял Конан с мечом наизготовку.

— Теперь тебе не уйти, лорд Неизвестность, — произнёс он. — Ты был слишком самонадеян.

— Ты думаешь? — ухмыльнулся собакоголовый и облизал клыки. — Попробуй, возьми меня!

— Стой! — закричал киммериец и замахнулся мечом, но было поздно. Чудовище крутанулось на месте и… растаяло.

— В чём дело? Что случилось? — послышалось из дверей.

Тью и Тьянь-по, наспех одетые, стояли в коридоре. Тью был вооружён. Скоро появился и Фаррел с недовольным лицом. Джокс лежал в глубоком обмороке.

— Его надо перенести в людскую, — сказал стряпчий.

— Тогда утром мы найдём его мёртвым, — ухмыльнулся варвар. — Ну уж нет. Я посторожу его тут. Бедняга здорово напуган. Ещё бы! Его пытались сожрать. Только почему? Он не является претендентом на наследство. Он всего лишь мажордом.

— Должно быть, он увидел кого-то или что-то при любопытных обстоятельствах, — проговорил кхитаец. — И догадался, в чём дело.

— Я тоже, — произнёс Конан весело. — Присаживайтесь и слушайте, если вам интересно.

Последней в залу вошла Альвенель.

— Крики разбудили меня, — сказала она. — Вижу, что не меня одну.

Варвар нахмурился, вынул из поясного кармана ключ от спальни и подбросил его на ладони. Альвенель при этом слегка покраснела.

— Если вы хотите что-то объяснить нам, то теперь — самое время, — хмуро сказал судейский.

— Рассказчик из меня плохой, но лучше не расскажет никто, — ответил Конан. — Я начну. Когда мы вдвоём с госпожой поднимались в замок, она поведала мне о завещании и о надписи, начертанной на дубовой панели. А надпись, которую нам показали сначала, сделана по голому камню. Та, что под гобеленом, подлинная, — действительно на доске. Я удивился.

Фаррел бросил на Альвенель быстрый взгляд и многозначительно хмыкнул.

Конан продолжал. Действительно, говорить он был не великий мастер, и некоторые фразы давались ему с трудом, от чего он, и так сердитый, злился ещё больше.

— Тьянь-по вычитал в манускрипте, что пришелец из сопредельного мира может перемещаться сквозь стены и тому подобное. Мы были свидетелями некоторых странных вещей, которые иначе не объяснишь. Но почему лорд Неизвестность штурмовал замок, о чём нам поведал убитый Грателло? Почему он просто не возник, всем на удивление, из стены, как во второй раз?

— Это в самом деле странно, — согласился стряпчий.

— Графа Амрок предали, — пояснил киммериец. — Надпись на стене вовсе не запечатывает вход в сопредельный мир. Напротив — она и есть этот вход. Грателло нанёс узор на стену и получил за предательство достойную плату, в конечном итоге — смерть.

— И кто же его убил? — глухо спросила Альвенель.

— Ты, — отвечал Конан. Воцарилось молчание. Потом Тью поднял голову.

— Значит, это всё-таки она извела Ченси и натравила на Фаэрти оживший труп?

— Нет, — покачал головой варвар. — Не она. Кое-кто другой.

— Как ты узнал? — Альвенель смотрела ему в глаза так, словно никого не было в зале, кроме них двоих. — Из-за того, что я оговорилась про дубовую панель?

— Просто я догадался, кто ты такая. Ты — возлюбленная графа, существо из сопредельного мира. В тот вечер лорд Неизвестность не захватил тебя, ты успела уйти. Граф, изучив рисунок на стене и догадавшись о его назначении, стал разыскивать свою возлюбленную. Эти поиски привели его к гибели.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});