Ускоренный мир 6: Жрица очищающего огня - Рэки Кавахара

— А-а… кто сильнее — «Короли» или «Боги»?..

— «Короли» — это просто люди. Но «Боги» — те, кто вознесся высоко над этим понятием. Даже если все Семеро Королей объединят усилия, они вряд ли смогут победить даже одного из Богов.

— …Серьезно? Но тогда выходит, что из-за этих монстров… то есть, божественных Энеми, пробиться к вратам невозможно?… — ошарашенно пробормотал Харуюки.

Утай размашисто кивнула и принялась печатать.

«UI> Действительно, это крайне сложно. И именно поэтому мы задумались — не является ли победа над «Четырьмя Богами», прорыв обороны врат и проникновение вглубь Имперского Замка вторым условием прохождения Брейн Бёрста?

— А… т…точно!.. — тут же воскликнул Харуюки.

Уже известное ему условие «лиши пятерых бёрст линкеров девятого уровня очков и получи десятый» тоже довольно трудное, но, в то же время, его можно выполнить в любую минуту. Пяти Королям нужно было просто пожертвовать своими жизнями ради какого-то одного. При этом сразу же родится первый бёрст линкер 10-го уровня, и в Ускоренном Мире что-то произойдёт.

Но в действительности это вряд ли случится. Потому что каждый бёрст линкер сражается ради того, чтобы становиться сильнее. Никто из них не готов забыть то время и те усилия, что он потратил ради достижения девятого уровня.

В противовес этому, «проникновение вглубь Имперского Замка» тоже задача непростая, тем не менее, это исключительно вопрос силы игроков. Если соберётся целый легион игроков, не уступающих по умениям Королям, то им, возможно, удастся прорвать оборону. Этот план не менее оторван от реальности, но он, хотя бы, не требовал жертв.

И «достижение десятого уровня», и «штурм Имперского Замка» — очень сложные условия, но сложные по-своему. Первое требовало силы духа, второе — силы кулаков. С учётом такого контраста, вполне логично предположить, что после достижения центра Имперского Замка что-то должно произойти в Ускоренном Мире. И, возможно, этим «чем-то» станет то, что Брейн Бёрст будет считаться пройденным. Как минимум, во многих старых играх «нападение на самую неприступную крепость в центре карты» считалось последним, окончательным испытанием для игроков.

Харуюки ощутил, как пробуждается его геймерский инстинкт, подался вперед и, кивая головой, заговорил:

— Да… это, это вполне реально! Если императорскую резиденцию… то есть, Имперский Замок охраняют такие невероятные монстры, он просто обязан быть «последним подземельем»! Если мы проникнем внутрь, должно… обязано произойти нечто…

«UI> Вполне возможно, внутри ждёт ещё один Энеми, ещё сильнее Четырёх Богов. Как бы там ни было, два с половиной года назад мы, я имею в виду весь Нега Небьюлас, услышав слова Саттин об уходе из мира, сказали ей примерно то же самое и в таких же тонах. Что если она не может выполнить первое условие, то надо попытать удачу со вторым. Ну а как всегда упрямая Саттин…»

— Остановила их. Естественно, я остановила их. Я кричала изо всех сил, что нам нельзя туда идти, чтобы они оставили эти мысли, и что я никогда им этого не прощу, — отозвалась Черноснежка и улыбнулась.

Её лицо всё ещё было спокойным, а в голосе слышались лишь нотки игривости, но в глазах Черноснежки Харуюки углядел оттенок боли и смутно начал догадываться, чем закончился тот эпизод.

Возбуждение начало спадать, уступая место напряженности, и Харуюки принялся ждать продолжения.

— Но… упрямыми оказались не только «Элементы», но и вообще все, кто входил в Первый Нега Небьюлас. Они не просто не подчинились моим приказам, но и сказали, что остановить я их смогу только «казнью». В конце концов, я закатила истерику и заявила, что не сдвинусь с места. После этого Легион оставил меня сидеть, а сам выдвинулся в сторону Имперского Замка.

«UI> Ещё бы. Мы были для тебя не только подчинёнными, но и опекунами.»

— Эй, Уиуи, ты вообще в то время только-только пошла в первый класс! Ох, как же с вами всеми тяжело…

Конец фразы, произнесённый дрожащим голосом, растворился в воздухе. Харуюки молча смотрел на то, как Черноснежка сглотнула и закрыла глаза.

Веки её вскоре разомкнулись, открыв наполненные слезами глаза. Но Черноснежка терпела, не давая им скатиться, продолжая тихо пересказывать свои воспоминания:

— В конце концов, я была вынуждена отправиться к Замку за остальными. На тот момент на неограниченном нейтральном поле был активен редкий уровень «Северное Сияние»… и действительно, этим сиянием переливалось всё небо. Мы шли от Сугинами до Синдзюку пешком, и этот поход больше напоминал ночной пикник…

«UI> Было весело. Воспоминаниями о том, как я шла вместе с остальными легионерами и болтала с ними о всяком, я дорожу больше всего на свете. Граф вёз меня на плече, Аква катила коляску Рейкер… будто произошло это вчера.»

— До Имперского Замка мы дошли так быстро, что нам захотелось сделать ещё кружок по Токио. Кстати, Граф, по-моему, всерьёз высказался за это. Естественно, идея была отклонена, и мы разместились на вершине холма Кодзимати перед вратами Ханзо на наше последнее тактическое совещание, — её длинные ресницы наполовину сомкнулись, а взгляд словно устремился в бесконечную даль. Из приоткрытых губ продолжали изливаться воспоминания, — Между «Четырьмя Богами» есть связь, и если напасть на одного, сражаться придется против всех. Поэтому мы разделили наш Легион на четыре отряда — северный, южный, западный и восточный. Естественно, на прощанье была зачитана героическая речь, а Утай всех благословила. Наконец, мы, полные мужества, напали на защитников Имперского Замка…

— И… что потом случилось?.. — хрипло спросил Харуюки после секунды молчания.

Черноснежка выпрямила спину, сложила руки на колени и тихо произнесла:

— Через сто двадцать секунд после начала боя пал последний легионер. Первый Нега Небьюлас не просто распустился. Он погиб от рук Богов в тот самый момент.

— Остальное я расскажу завтра, когда мы соберёмся вместе с Тиюри и Такуму, — сказала Черноснежка обомлевшему Харуюки и осушила свою чашку.

Если честно, у него оставалось ещё много вопросов. В чём именно заключалась «гибель»? Где сейчас были те легионеры? Почему все они молчали и не выходили на связь с Черноснежкой? Почему Синомия Утай, одна из них, вдруг появилась спустя два года?

Но он понимал, что это были вопросы, ответы на которые должны были услышать все текущие члены Нега Небьюласа, включая Такуму и Тиюри. Кроме того, стильные аналоговые часы на стене показывали, что им придётся покинуть школу уже через несколько минут.

Черноснежка быстро убрала кружки, взяла с дивана школьную сумку и, поторопив друзей словами: «Давайте домой», пошла к двери. Харуюки успел заметить, что лицо её уже вернулось к своему обычному виду.

Когда она встретилась с ним прошлой осенью, отбросила свой зрительский аватар и вернулась в Ускоренный Мир, она боялась даже посмотреть в глаза своему прошлому. Более того, когда Жёлтый Король показал ей запись тех событий, она потеряла волю к борьбе и впала в состояние «Зануления», в котором невозможно сражаться.

А значит, даже такой опытный боец, как Черноснежка, день за днём боролась со своей собственной слабостью.

«Сейчас не время беспокоиться», — убедил себя Харуюки, встал и направился к двери вслед за ней.

Его долг как легионера нового Нега Небьюласа состоял в том, чтобы становиться всё сильнее и сильнее. Ему нужно в течение недели избавиться от паразитировавшей на нём «Брони Бедствия», чтобы уже к субботе вновь с гордостью защищать территорию. Он еще не знал, что именно за «план очищения» разработала Черноснежка, но какие бы преграды и страдания не встали на его пути, Харуюки готов был их вытерпеть.

Воодушевившись, Харуюки сжал правую руку в кулак.

Но в этот самый момент доказательство того, что Черноснежка по-прежнему находилась не в своём обычном расположении духа, промелькнуло перед его глазами:

«UI> Саттин, я на всякий случай спрошу. Ты действительно собралась идти домой в таком виде?»

Харуюки удивлённо скосил взгляд. За длинными волосами Черноснежки, укрывавшими её спину, виднелась спортивная футболка. Снизу из коротких шорт выглядывали стройные ноги. Харуюки настолько увлёкся разговором, что и забыл о том, что всё это время Черноснежка провела в спортивной форме, которую надела в расчёте на то, что ей придётся ещё убирать клетку.

— А, а-а, вот чёрт. Погоди секунду, — на редкость поспешно проговорила Черноснежка.

Затем она пробежала между изумлённым Харуюки и снисходительно смотрящей Утай в сторону шкафчика на южной стороне комнаты…

Бросила на пол сумку, ухватилась руками за подол футболки и быстро сняла её с себя.

На мгновение на глазах Харуюки выжглась её бледная спина и кружевные бретельки её белья.