Прибрежник - Алина Николаевна Болото

перестанет быть пепелищем!..

Из всей этой перебранки Элен не поняла ни слова, потому что велась она на родном языке жрецов. Зато Элен увидела, как волк вернулся в свиное обличье и тихо удалился в заросли. Ей тоже захотелось исчезнуть.

– Простите, если продолжать идти в этом направлении, я дойду до Эрендиса? – Старики разом замолчали и уставились на нее внимательными черными глазами. Элен испугалась, что перебила беседу, и на всякий случай извинилась еще раз: – Прошу прощения, но я впервые в здешних местах и не совсем хорошо ориентируюсь!.

Инмаэ выпятил грудь, поправил перо птицы Джеод в прическе и заговорил на языке Королевства:

– Ты ищешь храм Кеоде?

Элен действительно собиралась искать храм Кеоде, потому что хотела там встретиться с Ирил, но ей не понравилась быстрота, с которой первые встречные разгадали ее намерения. Попугайски пестрые старикашки не вызывали у нее доверия!

– Я иду в Эрендис. Но вы, вероятно, дороги туда не знаете? Всего хорошего…

– Ниве! – повелительно крикнул старик.

– Янорис! – огрызнулась Элен.

Заклинания погасили друг друга. Инмаэ напыжился еще больше и торжественно провозгласил:

– Нам известна твоя тайна, дочь чужого племени!

– Очень приятно, что вы знаете больше меня! – сердито отозвалась Элен. – Но я не собираюсь терпеть ваше дурацкое колдовство! Прощайте.

Инмаэ заволновался: кроме всего прочего, Апмаэ уже ехидно улыбался, неудача старшего жреца его позабавила.

– Лес полон опасностей! Безрассудно отвергать помощь!

– Не помню, чтобы вы мне ее предлагали.

– Но ты не выслушала…

– А вы сразу принялись колдовать!

Не будем поминать прошлое. Я знаю: ты идешь к храму. Мы жрецы Кеоде, и долг велит нам помочь тебе. Апмаэ укажет дорогу туда, а я приду позже, дабы совершить великое таинство встречи богини…

Элен с сомнением оглядела тщедушные фигуры жрецов:

– А вы, случайно, не людоеды?

Инмаэ закатил глаза и воздел руки к небу.

– Поклянитесь богиней Кеоде, что не причините мне вреда!

– Клянусь, – торжественно начал Инмаэ, – что я не собираюсь причинять вреда дочери чужого племени и призываю в свидетели саму богиню Кеоде.

– Клянусь! – эхом повторил Апмаэ.

– Ладно, – наконец согласилась Элен. – Принимаю вашу помощь. У вас в кустах случайно нет лошадей? У меня уже ноги не ходят.

– Парко ву! – гаркнул обрадованный Инмаэ, и на свет явился все тот же упитанный хряк.

34

В отличие от «Нориса», «Мираж» фурора в городе Эрендисе не произвел. Без всяких происшествий яхта миновала опасное место, где все еще торчал остов разбитого парохода, и скромно ошвартовалась у маленькой пристани между рыбацкими шхунами.

– Гарунди уже здесь! – сообщил Герни хозяйке.

Ирил оторвала от тетради покрасневшие глаза и несколько секунд пыталась вернуться к реальности. Вероятно, в голове у нее еще витали обрывки магических формул, потому что заговорила она на древнеандасском:

– Ву эфе нати?

– Конечно, – ответил Герни. – Он должен сейчас быть.

Ирил захлопнула тетрадь, швырнула ее в саквояж и вышла из каюты. Герни заботливо прикрыл саквояж салфеткой и направился следом.

На палубе Чакта распекал Кренге Лува:

– Какого черта я возвращался за тобой в Стэкат? Ты что, не мог найти лучшего места для стоянки?! С какой стати я вообще держу человека, укушенного мухой це-це? Ты же спишь на ходу! Миде, посмотри на этого сонного красавца!

Миде, ухмыляясь, чистил на корме револьвер и в разговор не вмешивался. Нэти растянулся на солнышке на крыше рубки. Появление Ирил застигло всех врасплох. Чакта сразу замолчал, Лув сделал вид, что сказанное к нему не относилось, Нэти сел, а Миде поспешно стал заворачивать револьвер в тряпку. Но Ирил заметила оружие.

– Что такое? Наш Миде носит офицерские револьверы?! Я же говорила… Герни!

Герни вынырнул из люка и скорчил Миде зверскую гримасу.

– Герни?! Тебе что, работы мало? Ты куда смотришь?!

– А Миде ему взятку дал! – громогласно сообщил Лув. – Портсигар со слонами.

Желая оставить у себя револьвер Нэти, Миде и в самом деле подсунул Герни взятку. Герни не курил, но питал слабость к изящным вещицам. Серебряный портсигар, украшенный изображениями благородных слонов и набитый контрабандными сигарами, сегодня приятно оттягивал его карман. Все это время портсигар пребывал в трюме, и лишь перед самым Сазе Герни решился вытащить его. Портсигар и револьвер хранились в одном тайнике. Миде, в свою очередь, надумал проверить арсенал перед спуском на берег.

– Ну, что вы, как дети малый! – произнесла Ирил с досадой. – Я же велела утопить эту дрянь… Герни!

Нэти с интересом наблюдал за этой, не вполне понятной для него сценой. Он, конечно же, узнал свой револьвер, но не понял, почему Миде не мог оставить себе оружие, если здесь, за много миль от Стэката, это ничем ему не грозило?

Миде был искренне огорчен, да и Герни на сей раз не спешил исполнить приказание.

– Мы уже почти на берегу… Я был внимателен всю дорогу.

– Я глубоко благодарна! – Ирил прошагала на корму, двумя пальцами взяла сверток с оружием и «нечаянно» выронила за борт. – Миде, я увеличу тебе жалование, и ты скупишь все револьверы Южной колонии. А ты, друг любезный… – она многозначительно взглянула на Герни.

– Идет! – Герни поспешно ткнул пальцем в сторону берега.

Там, не обращая внимания на свору наседающих собак, бродила большая пятнистая свинья и совала нос во все мусорные кучи. Иногда особо назойливый пес чуть ли не вцеплялся в грязный пятачок, но свинья только сердито хрюкала и продолжала раскопки.

– Парко ву! – голос Герни изменился, в нем вдруг прорезались повелительные нотки.

Свинья резко сорвалась с места, заставив отпрянуть опешивших собак, игриво взбрыкнула задними ногами и перешла на совершенно невероятный для своих размеров галоп. Она перескочила с берега на палубу с такой легкостью, словно проделывала такой номер каждый день.

– Парко янорис эфе!

Рык, вырвавшийся из горла парнокопытного, явно принадлежал другому зверю. Нэти показалось, что он увидел этого зверя, похожего на крупного волка, с опущенной головой бредущего по ночному лесу. Среди шорохов и писка, хлопающих крыльев и кваканья – среди звуков десной жизни. Он сам был этим зверем. Он видел дымок, струящийся над колодцем Има, принюхивался к запаху Гнилого Ура, чувствовал колебания земли под ногами у горячего источника Лютой Горы. Он подстерегал водяную антилопу и пугал рыком беззаботных цапель на рассвете. Он пересекал тропу охотника и всегда уходил невредимым. Он спускался в Гремящие пещеры и бродил там, среди змей и человеческих скелетов. Он прыгал со скалы Большого водопада и хватал на лету серебристых птиц. Он играл с двупанцирными крабами и дразнил визгливых обезьян. Он обходил стороной туземную деревню, но бегал иногда