Ланселот. Грааль - Вирк Вормель

   Оранжевая как будто не слышит его.

   И не смотря на это, она оскорбляет Жиля.

   -Желтый дал мне предельно ясные указания,- Пифия готовится атаковать.- Тебя нужно убить, если пострадает хотя бы кто-то.

   -Убить? Меня?

   Тоска Жиля де Рэ немедленно пропадает.

   Он начинает истерично хохотать, чем сильно пугает недоумевающую Пифию. Она, конечно, знала, что Пурпурный рыцарь безумен… но чтобы настолько…

   Неужели мысль о собственной смерти может лишь рассмешить его.

   И такие мысли были главной ошибкой колдуньи.

   -Ну попробуй, Оранжевая!

   Жиль де Рэ поднимается с колен и разворачивается. Теперь его глаза, полные безумия, смотрит в лицо слепому дельфийскому оракулу.

   Пифия именно этого и ждала. Хоть и формально, но звание «рыцаря» она должна исполнять. Она не могла напасть на противника пока он обращен к ней спиной.

   А сейчас Пурпурный устремил свой взор на нее, готовый накинуться на колдунью, как охотник на свою добычу.

   -Ну и?- спрашивает он.- Чего ты ждешь? Нападай. Я даю тебе право первого удара. Атакуй меня со всей силы, Оранжевая!

   Он блефует?

   Или правда настолько уверен в своей неуязвимости.

   Пифия видит, что его правая рука ранена, и он не может ей шевелить. Перчатка, на этой же руке, сломана, и у Жиля нет возможности использовать ее по назначению. А значит, и сражаться в полную силу он не сможет.

   Тогда почему?

   Так самоуверенно вести себя может только тот, кто на все 100процентов уверен, что сможет справиться с магией древности. Пифия может воспламенить даже воздух, а ведь на это не способны современные колдуны.

   Прежде чем использовать сильные заклинания, ей нужно выяснить способности Пурпурного. И, в ее случае, есть только один способ.

   -Как насчет форы?- спрашивает она.

   -Если тебе так хочется, я не возражаю,- спокойно отвечает ей Жиль.- Даю тебе фору в пять заклинаний. До тех пор я не буду атаковать. Лишь защищаться.

   После этого разозлилась даже такая стойкая женщина, как Пифия. Оказалось, что фора, на которую Жиль согласился с такой охотой, предназначалась ей самой.

   -Да ты псих,- с явной усмешкой в голове произносит колдунья.- Ты что, правда надеешься победить меня?

   -Не только победить, раз уж на то пошло. Когда ты будешь повержена, я убью тебя.

   Эти двое…

   В отличии от пылающего голоса Пифии, голос Жиля де Рэ холоден, как январский снег.

   -Ты и твой повелитель хотите спасти Грааль. За это я отниму твою и его жизнь,- Пурпурный поднимает левую руку и смотрит на горсть разноцветной пыли, которая осталась от Борс; прямо у него на глазах эта пыль исчезает.- Едва ли твоя и его жизнь будут стоит смерти Жанны… но, думаю уничтожение Грааля сразу после загаданного желания подойдет. 

   -Пустое бахвальство.

   Пифия поднимает свое главное оружие — посох. Непонятные звуки, похожие на голоса, наполняют пещеру.

   Для нападения у нее есть обширный арсенал атакующих и деморализующих заклинаний, в то время как у Жиля осталась лишь одна рука.

   Хотя… вырвать эту конечность магией не составит ей ни малейшего труда.

   Она усмехнулась, а затем волшебство мелькнуло на ее посохе, устремив волну ослепительного света к врагу.

   Ее физическая сила куда ниже, чем у любого другого рыцаря. Однако, количество известных ей заклинаний и количество магической усталости компенсируют этот разрыв.

   Луч света, который она выпустила в Пурпурного, имеет необычную структуру. С виду он прозрачный и неосязаемый, однако циклонические порывы ветра внутри закруженной магии вызывают аномалии на всем, чего касаются.

   Иными словами, если Жиль попадет под атаку, то его тело разорвет в клочья.

   Он не знает, что это за заклинание, и тем ни менее…

   …уклоняется, просто сделав шаг вбок.

   Его скорость все так же неизмерима человеческим глазом. И даже не смотря на это, быстрота не спасет его от следующего заклинания, ведь оно воздействует на само тело.

   Посох Оранжевой поднялся в воздух. Она подкинула его, оставив себя без единственного оружия, а сама направила ладони на Пурпурного. Прицелом служили средний палец на правой руке.

   Она хотела оторвать ему ту руку, которая уже была парализована. Поиграть с одним из трех сильнейших Цветных было бы для нее лучшим подарком.

   Жиль почувствовал, как его правое плечо, локоть и кисть обвили невидимые магические нити. Он понял, что хочет сделать Пифия…

   И при этом даже не сопротивлялся.

   Колдунья сжала руку в кулак. Нити натянулись разрывая все, к чему они прикасались: кольчугу, подкольчужник, магическую перчатку…

   Но только не человеческое мясо.

   Правая рука Пурпурного оголилась, хотя его это не сильно волновало.

   А вот Оранжевая стала нервничать. Она не могла понять, почему его рука все еще присоединена к телу. Такого не может быть. Не должно.

   Змеи Афины, которых она натравила на Жиля де Рэ, должны были разорвать его магические цепи в руке, а затем отгрызть конечность. Но эти магические твари не выполнили предназначения.

   В таком случае Пифии оставалось только использовать заклинания, действующие на все территорию данной части пещеры.

   -Лернейский яд!- вскрикнула она, едва поймала свой посох.

   Воздух наполнился обжигающим запахом.

   Яд, которым Геракл случайно ранил кентавра Хирона во время пятого подвига. Этот яд стал синонимом мучения… вот и сейчас, он должен был наполнить легкие Жиля, не давая ему даже вздохнуть.

   Но…

   Пурпурный рыцарь стоит как ни в чем небывало.

   Он, как и обещал, не атакует Пифию до тех пор, пока она не использует пять своих хваленых заклятий.

   Она потратила уже три. А учитывая, что ни одно не принесло вообще никакой пользы, Пифии нужно было быть очень избирательной в средствах.

   -Око проклятой!

   Заклинание, принадлежавшее Медузе Горгоне. Оно превращало любого, кто поглядит в ее глаза в камень. В данном случае Пифия расширила его действие уже с помощью своей собственной силы.

   Любой человек, находящийся неподалеку, должен был превратиться в каменное изваяние и застыть в одной позе навеки.

   Но Жиль де Рэ вновь остался невредим.

   И странно было не только то, что он каким-то образом избегает действия заклинаний Оранжевой.

   Пурпурный рыцарь жил в такой эпохе, в которой в магию почти не верили. Его увлечение было ничтожно по сравнении с общественным мнением. А раз в магию не верили, то и магическое сопротивление организмов ухудшилось в несколько десятков раз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});