Конец Басмачества - Юрий Александрович Поляков

над мирным населением поправить положение. «Кто откажется выполнить волю Курширмата, — говорилось в обращении, принятом на совещании, — тому отрубят голову, а его дом с имуществом и семьей будут сожжены» [49].

Басмачи все шире стали применять систему заложничества. Мужское население заставляли идти в шайки, а членов семей либо сгоняли в базовые стоянки, либо оставляли в кишлаках под вооруженной охраной. В случае побега дехканина из банды вся его семья подлежала уничтожению. Однако усиление террора не могло спасти басмачество. Оно лишь ярче показывало его антинародную сущность.

Части Красной Армии при возрастающей поддержке населения развертывали операцию против басмачей. Важную роль в мобилизации частей Красной Армии и местного населения на активную борьбу с басмачеством в Ферганской долине сыграло письмо ЦК РКП (б) от 11 января 1922 г. по национальному вопросу и решение Политбюро ЦК РКП (б) от 1 февраля 1922 г. «Положение в Бухаре». Политбюро признало необходимым «объединение антибасмаческих фронтов на территории Бухары и Ферганы…». Особое внимание обращалось «как на политическую работу среди мусульманского населения, так и на усиление снабжения красноармейских частей»[50]. 13 февраля 1922 г. постановлением Президиума ЦИК Туркестанской Республики была создана Чрезвычайная комиссия по борьбе с басмачеством в Фергане[51].

Большое значение в организации разгрома ферганского басмачества имел приезд в Туркестан Г. К. Орджоникидзе. С его участием 12 мая 1922 г. состоялся пленум ЦК Коммунистической партии Туркестана. На пленуме рассматривалась сложившаяся обстановка и были намечены конкретные меры по ликвидации басмачества в Фергане. 18 мая 1922 г. ЦК РКП (б) принял постановление «О туркестано-бухарских делах», в котором излагалась программа борьбы с басмачеством[52].

ЦК партии делал упор на военные операции против тех басмачей, которые не хотели складывать оружия, продолжали совершать вооруженные нападения на кишлаки, партийные и советские органы, воинские гарнизоны. Но имелось немало басмачей, готовых, как уже ранее отмечалось, добровольно вернуться к своему семейному очагу и приступить к мирному труду. Поэтому военные действия, как и прежде, должны были сочетаться с активной разъяснительной работой. 4 июня 1922 г. Среднеазиатское бюро ЦК РКП (б) в обращении к среднеазиатским коммунистам подчеркивало, что «в исходе вооруженной борьбы не может быть никаких сомнений. Помощь великой Советской Федерации обеспечивает победу красным частям. Но победа будет достигнута тем скорее и безболезненнее, чем шире будет развернута политическая кампания среди дехканства вокруг борьбы с басмачеством и Энвером и осуществлено укрепление партийных организаций» [53].

Для претворения в жизнь указаний Среднеазиатского бюро ЦК РКП (б) были проведены конкретные мероприятия по усилению политической работы в массах, в частности организационно укреплены местные партийные ячейки. Основные партийные силы направлялись в места действий басмачей.

Руководствуясь гуманными целями, делая все возможное для того, чтобы избежать кровопролития, Коммунистическая партия и правительство Туркестанской Автономной Советской Социалистической Республики неоднократно обращались к басмачам с предложением добровольно сдаться, гарантируя при этом сложившим оружие личную и имущественную неприкосновенность. И немало рядовых басмачей и многие курбаши внимали голосу разума, шли с повинной в советские органы власти. Но, как и прежде, находились среди главарей и такие, которые «соглашались» на добровольную сдачу для укрепления своих сил и продолжения преступной деятельности. Так, в частности, поступил Муэтдин. В марте 1922 г., когда для него сложилась неблагоприятная обстановка, он согласился на переговоры, но, как только непосредственная опасность миновала, выдвинул неприемлемые условия, потребовав вести переговоры в присутствии английского представителя. Разумеется, его наглые требования были отвергнуты. Части Красной Армии 10 июня 1922 г. развернули наступление и 5 июля, наконец, окончательно разгромили банду Муэтдина, сам главарь попал в плен.

Понесли поражение и другие группировки. Лишь за три дня под ударами частей Красной Армии и народных добровольцев сложили оружие курбаши Ташмат, Тухтасын и Мирза-Пансат.

Каждое очередное поражение басмачей вызывало злобную реакцию у зарубежных организаторов антисоветской борьбы в Средней Азии. И на этот раз агенты империалистических государств собрали вблизи Кабула представителей реакционных сил Афганистана, басмаческих курбаши из Ферганы и Восточной Бухары, группу турецких офицеров. Большое внимание совещание уделило разработке планов железнодорожных диверсий, которые должны были нарушить связь между такими важными центрами, как Керки, Бухара, Самарканд и Ташкент. Одновременно намечалось проведение массированных налетов на воинские гарнизоны и органы Советской власти с целью парализовать ее на всей территории Средней Азии. Афганские реакционеры взялись полностью снарядить и вооружить 1200 солдат и 400 офицеров.

Планы, разработанные на тайном совещании под Кабулом, стали известны командованию Красной Армии, и оно совместно с партийными и советскими органами приняло заблаговременные меры. Были приведены в повышенную боевую готовность части Красной Армии, добровольческие формирования получили подкрепления. Контрреволюции не удалось осуществить задуманное.

Тем временем борьба с басмачеством усиливалась. В результате совместных действий Красной Армии и добровольческих формирований с февраля по 11 октября 1922 г. в Ферганской долине было разгромлено 119 банд (из 200), насчитывавших 4400 басмачей.

В ликвидации столь значительных сил басмачества в Ферганской долине огромную роль сыграла правильно проводимая в жизнь ленинская национальная политика и большая помощь населению, шедшая из Советской России. Только в 1921–1922 гг. туркестанскому дехканству трудящиеся РСФСР выделили из своих скудных ресурсов 4,5 млн. пудов хлеба.

Все сделанное партией и правительством для оказания помощи трудовому дехканству Ферганы в сочетании с боевыми операциями привело к быстрому разложению басмачества. Для последних месяцев 1922 г. характерным стал приход басмачей с повинной. Только в Андижанском районе добровольно сложили оружие пять банд, а всего к концу 1922 г. в Ферганской долине — около 4 тыс. басмачей. В бандах оставалось около 2 тыс. человек.

Большое значение для окончательного разоблачения басмачей в глазах населения имели показательные процессы над их главарями.

Судебный процесс над Рахманкулом проходил в старой части Коканда. Сюда собрались многие тысячи жителей окрестных кишлаков. Показания свидетелей, нарисовавших леденящую кровь картину зверств, чинившихся басмачами, вызвали единодушное требование трудящихся сурово покарать бандита.

Открытые суды в присутствии многих тысяч дехкап и горожан были проведены над Аман-Палваном (в Намангане), курбаши Сангином и др.

Вот репортаж об открытом суде над Муэтдином и его сообщниками, состоявшемся в сентябре 1922 г.

«Громадный двор мечети Азрет в городе Оше. Тысячная толпа. Здесь и местные жители, здесь и приехавшие за сотни верст любопытные и делегаты; каждый стремится пробраться вперед и увидеть, хоть на один момент, скамью подсудимых, на которой сидит царек Ошского района Муэтдин, или, как он именовал себя, Эмир-ляшкар-баши Муэтдин-катта-бек Усман Алиев, что в переводе значит: Верховный главнокомандующий, непобедимый Муэтдип, большой господин Усман Алиев.

Вокруг Муэтдина — ближайшие помощники его. Здесь и известный палач Камчи Темирбаев…

Путем жесточайшего, невиданного террора осуществлял Муэтдин господство над дехканством