Шесть часов одной пятницы - Макс Лукадо

Жила-была графиня Ганноверская. Если она и известна за что-то, так это за свое неверие в Бога и

убеждение, что никто не может воскресить умершего.

Перед своей смертью она оставила завещание, чтобы вокруг ее могилы положили каменные

блоки, соединенные по углам, а плита должна была крепиться к ним тяжелыми железными скобами.

На гранитной плите должна быть такая надпись:

Эта могила,

приобретенная в вечное пользование,

никогда не должна быть открыта.

Все, что мог сделать человек, чтобы запечатать эту могилу, было сделано. Графиня была уверена, что ее могила будет насмешкой над верующими в воскресение. Но у маленькой березы, что росла у ее

могилы, были другие планы. Ее корни проложили себе путь между плитами и разрослись глубоко в

земле. Спустя несколько лет корни березы раздвинули железные скобы и гранитная плита

приподнялась. Каменное надгробие покоится сейчас возле ствола березы. То, что сделало деревце...

или Божья сила, заставило умолкнуть хвастливую эпитафию.

"Лазарь, выйди вон!"

49

Его потребовалось позвать только раз. Лазарь услышал свое имя. Его глаза под пеленами

открылись. Покрытые саваном руки поднялись. Колени согнулись, ноги прикоснулись к земле и мертвец

вышел.

"Снимите с него погребальную одежду и позвольте ему идти".

Эту историю я услышал в Бразилии. Она об одном миссионере, который открыл племя индейцев в

центральной части джунглей. Они жили возле большой реки. Племя было дружелюбным, но нуждалось

в медицинской помощи. Заразная болезнь опустошала селение: люди ежедневно умирали. Больница

была расположена в другой части джунглей и миссионер решил, что единственная надежда для

индейцев — пойти в больницу для лечения и прививок.

Чтобы добраться до больницы, индейцам нужно было пересечь реку — подвиг, на который они

не решались.

Миссионер объяснил, как он пересек реку и остался невредим. Безуспешно. Он повел людей к

берегу и поместил свою руку в воду. Люди все еще не верили ему. Он вошел в реку и умылся. Люди

внимательно наблюдали за ним, но все еще сомневались. Он окунулся в воду и поплыл к

противоположному берегу.

Доказав им, что их страх перед рекой лишен основания, миссионер торжествующе стал

размахивать руками у себя над головой. Он вошел в воду и вышел. Индейцы с криками ринулись в

воду.

Иисус видел, что страх пленил людей своей показной силой. Он объяснил, что реки смерти не

надо бояться. Люди не поверили ему. Он прикоснулся к мальчику и воскресил его. Ученики

продолжали сомневаться. Он призвал жизнь в мертвое тело девочки. Люди все еще были настроены

скептически. Он позволил человеку оставаться четыре дня в могиле и потом вызвал его оттуда. Было

ли этого достаточно? Очевидно, нет. Ему Самому было необходимо погрузиться в реку смерти, прежде чем люди поверят, что смерть была побеждена.

Но, после того как Иисус сделал это, после того, как Он вышел по ту сторону реки смерти, пришло

время петь... пришло время праздновать.

ГЛАВА 18

______________________________________________________________________

ТОРЖЕСТВО

Когда Мария Магдалина пришла к гробнице в то воскресное утро, она меньше всего ожидала, что окажется на празднике. В последние несколько дней у нее не было повода для веселья, ей нечего

было праздновать, она не могла радоваться и торжествовать. Торжествовать могли иудеи —они

наконец-то убрали Иисуса со своего пути. Торжествовать могли солдаты — они сделали свою работу.

Но Мария торжествовать не могла. Для нее последние несколько дней не принесли ничего, кроме

горя.

Мария слышала крики вождей, требующих крови Иисуса. Она видела, как римские плети срывали

кожу с Его спины. Она вздрагивала, когда тернии рассекали Его брови, и стонала от тяжести креста.

В Лувре есть картина с изображением креста. На картине нарисованы звезды, умерший и мир, окутанный тьмой, а в тени коленопреклоненный силуэт. Это Мария. Ее руки и губы у кровоточащих ног

Иисуса.

Мы не знаем, происходило ли все именно так, но мы знаем, что такое вполне могло быть. Она

была там. Она была там, чтобы обнять Марию, мать Иисуса. Она была там, чтобы закрыть его глаза.

Она была там.

Поэтому неудивительно, что она опять хочет быть рядом.

Ранним туманным утром она встала с постели, взяла благовония и вышла из дома, прошла через

Шехемские ворота и поднялась вверх по склону. Ей предстоит тяжелая и грустная работа. Сейчас она

увидит распухшее тело. Его лицо будет белым. Запах смерти будет острым и едким.

50

Солнце уже позолотило край серого неба. Последний поворот и вот... гробница. Вдруг у Марии

перехватило дыхание. Камень перед гробницей был отвален.

"Кто-то забрал тело!". Она побежала будить Петра и Иоанна. Они бросились к могиле, чтобы

увидеть все своими глазами. Как ни старалась Мария, но она не поспевала за ними.

Петр вышел из гробницы сбитый с толку, Иоанн вышел, веруя, а Мария просто сидела перед

гробницей и плакала. Двое мужчин ушли домой и оставили ее одну наедине с печалью.

Но что-то подсказало ей, что она не одна. Может быть, она услышала шепот. Или, может, она

услышала подсказку своего сердца.

Какова бы ни была причина, она это сделала. Она наклонилась и стала всматриваться в глубь

гробницы, пока ее глаза не привыкли к темноте.

"Почему ты плачешь?" Она увидела кого-то, похожего на человека, но ослепительно белого.

"Почему ты плачешь?" Он задал странный вопрос для кладбища. На самом деле это был

неуместный вопрос. Этот вопрос уместен только в том случае, если тот, кто его задает, знает что-то

такое, чего не знает тот, кому этот вопрос адресован.

"Они забрали моего Господа, и я не знаю, где они Его положили".

Она все еще называет Его "мой Господь". Она думает, что Его уста закрылись навсегда. Она

думает, что Его труп забрали могильщики. Но, несмотря на все это, Он все еще ее Господь. Такая

преданность тронула Иисуса. Он подошел к ней ближе. Так близко, что она услышала Его дыхание. Она

обернулась и увидела Его. Она подумала, что это садовник. Иисус мог открыться ей в тот же момент.

Он мог призвать ангела, чтобы тот представил Его или даже хор ангелов, провозглашающих его

присутствие. Но Он этого не сделал.

"Почему ты плачешь? Кого ты ищешь?"

Он не хотел заставлять ее волноваться слишком долго. Он позволил ей побеспокоиться, чтобы

напомнить нам о том, что Он любит удивлять нас. Он ждет, пока мы потеряем надежду на

человеческую силу, и тогда вмешивается небесная. Бог ждет пока мы не дойдем до крайней черты и

тогда — сюрприз!

Случалось ли с вами такое? Позволяли ли вы Богу удивить вас? Легко достичь той точки, когда мы

начинаем думать, что можем "вычислить" Бога.

Мы думаем, что в точности знаем, что сделает Бог. Мы взломали код. Мы начертили карту Его

стремлений и замыслов. Бог — это компьютер. Если мы нажмем все нужные кнопки и правильно

введем пароль, то увидим, что Бог именно такой, каким мы себе Его представляем.

Никаких вариантов. Никаких альтернатив. Бог для нас — автомат-проигрыватель. Вставил мелочь

(десятину). Набрал правильный номер и бам! — комната наполнилась божественной музыкой, которую мы хотели услышать. Я смотрю на мой стол и вижу плетеную коробочку. Десять минут назад

эта коробочка была в руках у молодой женщины лет тридцати, матери троих детей. Она рассказала

мне о том, что утром ей позвонил муж и сказал, что хочет развестись. Она, рыдая, ушла с работы. Ей

необходимо было слово надежды.

Я напомнил ей о том, что Бог начинает делать все самое лучшее, когда в нашей жизни все

обстоит так, что хуже некуда. Бог известен за то, что собирается устроить торжество на кладбище. Я

сказал ей: " - Бог готов, и Он может очень сильно удивить Вас".

Разве вы можете просчитать Бога? Разве вы можете заключить Бога в границы вашей карты, удержать Его на своем фланографе? Если вы думаете, что да, тогда смотрите. Посмотрите на Божьи

сюрпризы.

Смотрите, как падают на землю камни, предназначенные для прелюбодейки.

Смотрите, как Иисус приглашает осужденного на смерть войти с ним в царство и сесть рядом с

Ним на переднее сиденье в лимузине.

Смотрите, как Мессия шепчет Самарянке: "Это Я, который говорит с тобой".

Смотрите, как вдова из Наина обедает вместе с сыном, который должен был быть мертвым. И

представьте себе удивление Марии, когда ее имя было произнесено человеком, которого она любили, человеком, который был похоронен. "Мириам!"