Единожды солгавшая - Кэтрин Гарбера

     Кристос потер затылок. Он не мог бы объяснить этого никому. Даже не собирался и пытаться. Он знал только, что Ава принадлежит ему, и ему было важно, чтобы Гилермо и весь остальной мир тоже знали об этом.

     — Что так расстроило ее? — спросил Кристос у друга.

     — Она переживает, что тебе будет неудобно перед обществом, если твоя свадьба не будет безукоризненной.

     Кристос тихо выругался себе под нос.

     — Какая чепуха!

     — Я так ей и сказал. Но она все равно волнуется. Твой отец убедил ее, что Теакисы сами задают моду, а не следуют ей.

     — Вот уж кому-кому говорить о моде, но только не Ари, — сказал Кристос скорее себе самому, чем Гилермо.

     — Он осложняет жизнь Аве.

     — Зачем?

     Гилермо пожал плечами.

     — Может быть, чтобы заставить ее убежать. Она же убегала раньше.

     — Папарацци преследовали ее.

     — Я читал то, что было в прессе. Молодой женщине трудно такое выдержать.

     — Да, — сказал Кристос.

     Он не стал объяснять своему другу, что Ава сбежала скорее не из-за публикаций в желтой прессе (хотя чего стоил только один газетный заголовок: «Няня Теакисов поймала обоих братьев»!), а из-за приступа его гнева.

     Гилермо подошел к лестнице.

     — Ты придешь?

     — Через минуту. Я хочу поговорить с Авой наедине.

     Ничего плохого между Авой и его другом не происходило, когда он вошел. Ава вела себя сдержанно с его друзьями, и Кристос стал понимать, что так она вела себя с большинством мужчин.

     На этот раз его сжигала не такая бешеная страсть. Страсть оставалась, но он был способен принимать разумные решения.

     Гилермо ушел, а Кристос в ожидании Авы оглядывал ее гостиную. Она привнесла сюда свое, развесив на стенах фотографии Тео и его забавные и по-детски меткие изречения, которыми она гордилась. В одном углу комнаты были навалены большие подушки, а к стене прислонена сумка на колесиках, которую она привезла для Тео.

     Ава старалась приспособиться, к жизни в его доме.

     Выйдя из своей спальни, Ава с удивлением увидела, что Кристос ждет ее. Он уютно расположился на подушках, где она обычно читала Тео сказки на ночь.

     — Иди сюда, — позвал ее Кристос.

     Она подошла и села с ним рядом. Он обнял ее и нежно погладил большим пальцем ее нижнюю губу.

     Ее губы были слегка припухшими от его влажного поцелуя.

     — Извини, если я сделал тебе больно.

     — Ты не больно мне сделал, — сказала Ава, — а заставил меня подумать, что я совершила ошибку, попросив тебя подождать, пока мы поженимся...

     Ей не хотелось рассказывать ему, как она стояла перед Марией и Доротеей и чувствовала себя чумазой девчонкой из автофургона, которая никогда бы не смогла привлечь его внимание, не говоря уж о том, чтобы удержать. Это чувство возвратило ее назад, к тому, что сказал ей тогда Ставрос: Кристос всегда будет видеть в тебе только дешевую американку:

     Естественно, Кристос не поехал за ней, когда она покинула Миконос и Грецию, чтобы вернуться в Штаты. Но она всегда надеялась, что он отпустил ее потому, что злился, а не потому, что она была ему безразлична.

     — Ничего не происходило между Гилермо и мной. Мы просто разговаривали.

     — О чем?

     — Он дал мне совет, как вести себя с твоим отцом.

     — Правда? И что он посоветовал тебе? Ава закусила губу.

     — Послать его к черту. Но я почему-то не думаю, что смогу сделать это.

     Кристос улыбнулся.

     — Я тоже не представляю. Я сказал Антонио, что ты командуешь нашей свадьбой. И не позволяй никому вмешиваться.

     — Это не так просто. Я не уверена, что смогу все сделать правильно.

     — А я уверен, что сможешь. Ты уже не такая юная женщина, какой была пять лет назад. Не забывай об этом.

     — Не хочешь ли ты сказать, что я изменилась? Твой поцелуй, когда ты вошел... Это был требовательный поцелуй.

     — Да.

     — Ничего не произошло между Гилермо и мной, — снова повторила Ава.

     — Я знаю.

     — Ты веришь мне? — спросила она.

     — Верю, что между вами ничего не было.

     — Потому что ты веришь своему другу.

     — А это важно?

     — Важно для меня.

     — Почему? Мы вместе. Собираемся пожениться.

     Именно поэтому ей и было это так важно.

     — Потому что мы собираемся пожениться. Кристос прижал к себе ее голову.

     — Ава, ты такая сложная.

     — И ты тоже, — сказала она, не понимая, чего он на самом деле хочет от нее.

     — С чего ты вдруг приехал домой? — спросила она наконец. Она скучала по нему, когда он был на работе, хотя действительно старалась научиться справляться со всем сама. А сейчас просто закрыла глаза и поудобнее устроилась у него на коленях.

     — Тео попросил меня приехать, — сказал Кристос, гладя ее спину.

     — Он скучает, когда ты уходишь.

     — Я тоже скучаю по нему.

     Она откинула голову и увидела искренний взгляд его черных глаз.

     — Хотя и не уверен, что он твой сын.

     — Он — Теакис, и я действительно люблю его. Несмотря на то что Аве хотелось услышать от Кристоса еще и то, что Тео его сын, она не давила на него.

     — Я рада этому. Я не смогла бы оставаться здесь, если бы ты плохо относился к нему.

     — Однако ты останешься здесь и позволишь моему отцу плохо относиться к тебе?

     — Не лови меня на слове. Это нечестно. С твоим отцом трудно.

     — Я знаю. Ты хочешь жить отдельно?

     — Ты имеешь в виду — не на этой территории? Кристос пожал плечами.

     — Я вырвал тебя из привычной жизни. И хочу, чтобы Миконос стал твоим домом.

     Хотя это был еще не совсем ее дом, то есть то место, где она бы чувствовала себя комфортно, Аве не хотелось нарушать жизнь Тео новым и таким скорым переездом.

     — Я ничего не имею против того, чтобы жить здесь. Нам с твоим отцом надо просто выяснить отношения. И я договорилась со школой Тео о том, чтобы работать там на общественных началах.

     — Не позволяй ему командовать тобой, — сказал Кристос.

     — Не позволю. И тебе тоже.

     — Хорошо.

     Ава улыбнулась.

     — Пойдем-ка лучше обедать. Тео, наверно; уже хочет есть, но он будет ждать тебя.

     Ава попыталась подняться, но Кристос снова притянул ее к себе.

     — Я знаю, что ты не стала бы изменять мне с Гилермо.

     Ава затаила дыхание. Не говорит ли он тем самым, что доверяет ей? Или это всего лишь оливковая ветвь мира? Робкий намек на то, что они могли бы построить совместную жизнь...