Сверхъестественное. Боги и демоны эволюции - Грэм Хэнкок

Порой эти фигуры ошибочно отождествляют с людьми, имеющими изощренные прически или сложные головные уборы [101]. Но при ближайшем рассмотрении становится очевидным, что головы у этих фигур особенные — они не принадлежат ни человеку, ни животному. Их тела, руки и ноги во многом напоминают человеческие, однако кисти и ступни, а главным образом головы, украшенные "щупальцами", явно принадлежат насекомым [102].

Южная Африка: териантропы повсюду

Это необычайное представление о человекообразных насекомых, встреченное нами в танзанийской живописи, нашло свое отражение в искусстве и мифологии южного племени сан, где одним из излюбленных образов издавна был богомол. В частности, в пещере Брандхёк в Западной Капской провинции наше внимание привлекает изображение высокой и мускулистой женской фигуры, увенчанной головой богомола. При взгляде на картину создается впечатление, будто существо это пытается повернуть голову, чтобы оглянуться через плечо [103]. Кстати говоря, само имя бога-творца племени сан — Кагген — буквально означает "Богомол" [104]. Изначально он изображался в человеческом облике — обычно как охотник или шаман. Но ему ничего не стоило перейти в свою животную ипостась [105]. В одном из ущелий, расположенных в южноафриканском регионе Кару, я видел изображение этого божества, запечатленного художником в момент превращения в большого богомола [106].

Рисунки сан, изображающие женщину (слева, из района Кедровых гор, по Слингсби, 1997) и мужчину (справа, из Кару), превращающихся в богомолов

Кагген, который может также появляться в виде змеи, орла или антилопы-канны [107], является таким же многоликим существом, как и "Волшебник" из Труа Фрер. Бог-творец следует в русле все тех же преображений, которые были проявлены и в образе териантропа из Намибии, созданного более 27 тысяч лет назад. Этот мотив вновь и вновь появляется в искусстве племени сан, возникшем не менее 10 тысяч лет назад. И на протяжении всего этого бесконечного периода образ териантропа с завидной регулярностью появляется на всей территории Южной Африки [108].

В Широкой долине, расположенной в округе Маклеар на северо-востоке Капской провинции, художники сан нарисовали белой краской высокого териантропа с ногами и копытами антилопы, руками, напоминающими когтистые лапы хищника, и лицом человека [109].

В ущелье Сайфер, расположенном в Кедровых горах в 30 километрах от Кланвильема, можно встретить удивительное изображение, выполненное с помощью красной охры. На нем представлена целая группа причудливых человеческих фигур с сильно удлиненными руками и ногами. Все существа в этой группе, расположенные вдоль одной зигзагообразной линии, во многом напоминают скорее не людей, а стадо антилоп.

Люди, превращающиеся в антилоп

Желая рассмотреть изображение получше, я делаю шаг вперед и вижу, что у одной из фигур на картине выросли Рога, да и все остальные существа находятся на той или иной стадии превращения в антилоп [110].

Еще одно изображение, созданное бушменами сан, находится в Западной Капской провинции. Здесь мы видим примерно дюжину антропоморфных фигур, которые скользят то ли по воздуху, то ли по воде. У них человеческие головы, руки и верхняя часть тела. Однако на месте ног художник изобразил хвосты — то ли рыбьи, то ли птичьи. В частности, некоторые исследователи говорят о превращении этих людей в ласточек [111].

Люди-птицы или водяные?

Немало интересного можно увидеть и в национальном заповеднике "Замок Гиганта", расположенном в Драконовых горах. В частности, здесь есть одно место, известное как Главные пещеры, в котором находится большое количество наскальных изображений. Причем две центральные фигуры принадлежат все тем же териантропам. У них человеческие руки, ноги и ягодицы, а головы — антилоп [112]. Одно из существ кажется каким-то неуклюжим, бесформенным. И при ближайшем рассмотрении становится понятным — почему. Просто вокруг туловища териантропа обвились кольцами гигантские змеи, словно бы намекая на возможность дальнейших метаморфоз.

Драконовы горы. Люди, превращающиеся в антилоп

Если говорить о Южно-Африканском регионе в целом, то из всех антропоморфных образов наиболее распространенным является тот, где человек представлен в процессе превращения в антилопу-канну — наиболее крупную из всех антилоп. Очень много подобных изображений встречается, в частности, в Драконовых горах. На одном из них, расположенном на территории заповедники Камберг, нашему вниманию предстает антилопа-канна с судорожно скрещенными задними ногами — как если бы она была в предсмертной агонии. А позади нее изображена фигура высокого мужчины, ноги которого скрещены точно таким же образом. Вместо человеческой головы и ступней художник пририсовал ему голову и копыта антилопы-канны [113].

Справа от него изображена фигура танцора, тоже в процессе преображения, а далее — еще два териантропа. У одного из них — тело человека и голова какого-то животного с заостренными ушами. Другой также представлен с телом человека, однако с рогами и копытами антилопы-канны [114].

Териантропы сан

Другими излюбленными образами художников сан были люди-слоны [115], люди-шакалы [116], весьма эффектные люди-птицы [117], лучник с головой и хвостом бабуина, но с руками и ногами человека [118], "перевернутые" териантропы с головами животных, выросших на месте человеческих ягодиц [119], ну и, конечно же, хорошо знакомые нам люди-львы [120].

Человек, превращающийся во льва

Одна общая тема

Разумеется, можно было бы еще многое сказать об удивительном разнообразии антропоморфных изображений, представленных в искусстве сан. Но для нас вполне достаточным будет наметить лишь общие контуры проблемы.

Итак, как мы уже успели уяснить, на протяжении по меньшей мере 27 тысяч лет в наскальной живописи Южной Африки регулярно повторялся образ человеческого существа, превращающегося в животное. И тот же самый образ постоянно встречается в доисторическом искусстве Европейского региона — с момента возникновения первых наскальных росписей.

Появление подобных изображений — загадка сама по себе. И уж тем более странным кажется то, что возникли они одновременно в столь отдаленных друг от друга уголках земного шара.

Доктор Пол Тейкон, старший научный сотрудник Австралийского музея в Сиднее, и доктор Кристофер Чиппендейл из Музея археологии и антропологии Кембриджского университета не так давно попытались детально изучить произведения доисторического искусства Австралии, Франции, Южной Африки и Испании. Таким образом они хотели выявить общие тенденции, присущие искусству столь разных регионов. Однако в итоге им удалось обнаружить лишь одну общую тему:

Изучив произведения искусства, относящиеся к эпохе зарождения человеческой культуры, мы выявили только один общий сюжет, представленный фигурами териантропов — некоего гибрида людей и животных… Иными словами, образы оборотней и вампиров стары, как само искусство. Сверхъестественные существа, принадлежащие одновременно миру людей и миру животных, были одним из излюбленных сюжетов доисторических художников [121].

Французский историк Жан Клотт также согласен с тем, что "вера в териантропов" не только нашла свое отражение в доисторической живописи, но и присутствовала в искусстве "всех человеческих культур во все без исключения эпохи" [122]. Соответственно, подобные верования должны представлять "часть универсальных идей человеческого сознания" [123].

На первый взгляд, это кажется красноречивым объяснением удивительной долговечности и вездесущности антропоморфных образов. На самом деле подобное толкование влечет за собой новые вопросы. Если вера в териантропов является одним из универсальных представлений, свойственных человеческому сознанию, логичным будет спросить, что именно делает ее столь универсальной? Ведь если допустить, что наше сознание и в самом деле является продуктом дарвиновской эволюции, то неизбежно напрашивается вывод, что любая форма поведения, продержавшаяся в человеческой культуре многие тысячелетия, должна была зарекомендовать себя как безусловно полезная для всего вида. И потому нам необходимо выяснить, какую же столь явную пользу могла принести нашим предкам вера в несуществующие гибриды людей и животных, что они даже избрали их объектом своих первых художественных опытов — в пещерах Шове, Фумане, Холенштайн-Штадель и "Аполлон-11", а потом регулярно воспроизводили на протяжении целых тысячелетий.