Братья крови - Владислав Русанов

– Как там у Толстого было, Андрий? «Амвросий своим удальцам говорит: „Пора уж домой нам, ребята!“».

– «Не сетуй, хозяйка, и будь веселей, сама ж ты впустила веселых гостей!»—в тон ему ответил я.

– Тогда пошли к автомобилю… Сергий, поди, заждался.

Всю обратную дорогу он не проронил ни словечка. Вернувшись на Беличи, попрощался со мной и птенцами, сразу удалившись в келью.

«Очень странно, – подумал я. – Обычно Амвросий себя так не ведет…»

Тем более что я ждал расспросов о моем московском приключении с российскими спецслужбами. Мне и самому хотелось поделиться мыслями и наблюдениями, но и навязываться я не собирался. На то он и Князь, которому я принес клятву верности. Захочет – позовет.

И я отправился домой, на Андреевский спуск.

Глава девятая

Сломанный меч

Больше недели я проторчал в Киеве. Сидел почти безвылазно на Андреевском спуске, читал, предавался воспоминаниям и упражнялся с саблей. Збышек, согласно моему распоряжению, созвонился с довольно неплохим мастером-оружейником – большая редкость в наши дни в сердце миллионного города – и отдал карабелу, чтобы привести в порядок как клинок, так и рукоять. Получилось весьма неплохо. Клинок отполировали и заточили так, что я без труда перерубил подброшенный в воздух шелковый платок. Кстати, выбравшись в ту же ночь к берегу Днепра, я с одного удара срезал у самого комля березку в руку толщиной. Рукоять, крестовину и противовес вычистили от ржавчины и пыли, веками набивавшейся в щели и мелкие трещины, и украсили, использовав имеющиеся гнезда для каменьев. Правда, самоцветами мы решили не пользоваться – вообще не люблю, когда оружие превращают в роскошную дорогую игрушку, – но их с успехом заменили морионы, цитрины и празиолиты[32]. Получилось довольно нарядно, но даже новое оружие меня не радовало.

Амвросий молчал. Не прислал гонца с запиской, что хочет меня видеть, не поручил Селивану позвонить Збышеку. Сам я не хотел навязываться и напоминать князю об отложенном разговоре. У нас сложились несколько другие отношения, в основе которых лежало уважение к личной свободе друг друга. Конечно, если Амвросий позвал бы меня, то я поспешил бы к нему при первой же возможности. Это, во-первых, входит в мои обязанности, как верного вассала, а, во-вторых, нисколько не противоречит дружеским чувствам, которые я всегда испытывал к киевскому князю.

Но дни бежали за днями. Мне становилось скучновато, а он все молчал.

А я терпеливо ждал.

От нечего делать перечитал все книги, что нашлись в моем доме, в которых люди упоминали о фейри. Даже отправил Збышека на Петровку[33] купить еще чего-нибудь. Мой слуга поворчал, но возражать не посмел. Я знал, что он не любит фантастику, в особенности то ее направление, которое получило название «фэнтези», считает глупыми измышлениями недалеких писак. Я же, напротив, сказки о волшебниках и героях-варварах читал с удовольствием – в конце концов, люди придумывали что-то подобное во все времена, просто раньше называли свои выдумки мифами, сагами, былинами, а теперь придумали вот такой вот англоязычный термин. Зато мне очень не нравились романы о полетах в космос и торжестве научно-технического прогресса. Как можно воспевать куски бездушного железа, если это не клинки благородного оружия, конечно?

Еще два дня я читал, откровенно хохоча и зачитывая вслух отдельные, наиболее удавшиеся авторам, места. Збышек, видимо, чтобы насолить мне, приволок пять или шесть книжек о вампирах. Потерянное время, но веселье того стоило. Да и что такое время, когда перед тобой вечность?

На десятый день по моей просьбе Збышек позвонил Семену на мобильный. Слова вампира с Троещины меня озадачили не на шутку. Амвросий исчез из города. Никому ничего не сказал, не оставил распоряжений, даже не определил, кто из птенцов назначается старшим по городу на время его отсутствия. Очень не похоже на киевского князя, по обыкновению обстоятельного и скрупулезного. Селиван рвал и метал, настаивал на необходимости поиска. Только где его сыщешь? Это мастер гнезда всегда может найти птенца, но не наоборот. А уж семисотлетний вампир способен так скрыть узы, связывающие его и учеников, что те даже не смогут сказать – жив он или давно получил кол в сердце.

Немного развлекло меня письмо от Жозефины Сангрэ, последние тридцать лет обитающей в Санкт-Петербурге. Занимаясь литературной деятельностью, как говорится, в промышленных масштабах, она давно освоила электронную почту, не говоря уже о всяких там телефонах, пейджерах и прочих технических средствах связи, но, помня о моей непробиваемой старомодности, продолжала писать мне, как и в прежние века, – чернилами на бумаге. Приятно получить весточку от старого друга, а Жозефина последние двести лет оставалась моим верным и преданным другом, с которым всегда можно было поделиться горем и радостью, вторым после Амвросия, и то лишь потому, что с ним мы проживали в одном городе. Вскрыв расцвеченный почтовыми штампами и облепленный множеством марок – как-никак, из заграницы – конверт, я погрузился в написанные витиеватым, привычным для девятнадцатого, а вовсе не для стремительного двадцать первого века почерком.

Жозефина делилась новостями, рассказывала о новом проекте, а точнее, сразу трех проектах, в которых принимала участие. Несмотря на ее поразительную трудоспособность и неиссякаемый запас идей, вампиресса не справлялась с предложенной крупными издательствами работой. Ей пришлось прибегнуть к помощи наемников-людей, как она их называла «литературных негров». Ума не приложу, откуда такое наименование? Работают как негры-рабы? Так им, по моему глубокому убеждению, издательства платят деньги, и немалые, в отличие от плантаторов. Или потому, что имена их навсегда остаются в тени, а на обложке пишут или придуманный в редакции псевдоним, или фамилию автора, представляющего «лицо» серии? Интересно, подумал я, нет ли среди книг, принесенных Збышеком с рынка, чего-нибудь, написанного с подачи Жозефины, но под другим именем? А еще петербуржская вампиресса звала в гости, сетовала, что в прошлом году так и не встретились, не посидели у камина, болтая о том о сем, не погуляли по набережной Невы у черной, неспокойной воды, не постояли на охраняемых сфинксами и грифонами мостах Фонтанки. Да и в этом году, опасалась она, если я еще пару месяцев буду раздумывать, то день пойдет на прибыль, а во время белых ночей вампирам в Санкт-Петербурге скучно.

И вправду, что ли, бросить все и отправиться в гости? Кстати, жив ли еще тот отзывчивый начальник охраны Эрмитажа, который за несколько зеленых бумажек позволял мне беспрепятственно бродить по хранилищам хоть до утра?

Вошедший Збышек тактично откашлялся, давая мне возможность перейти от своих мыслей к повседневной действительности.

– Две новости, пан Анджей.

– Как обычно? Одна хорошая, а вторая плохая? – усмехнулся я.

– На мой взгляд, пан Анджей, обе хорошие.

– О… Значит, обе плохие, на мой взгляд. Ладно, излагай.

– Во-первых, я купил для вас мобильный телефон.

– И это ты называешь хорошей новостью?

– Пользоваться им несложно. Я уверен, у вас все получится.

– А я вот не уверен. Да и зачем он мне?

– Пригодится, – невозмутимо парировал мой слуга, извлекая из шуршащего пакета небольшую коробку. – «Nokia». Не самая последняя модель, но зато в металлическом корпусе. При вашей склонности к опасным приключениям, пан Анджей, особенно в последнее время, в самый раз.

– Я не буду брать это! Телепатическая связь куда надежнее…

– Надежнее, если вы не забываете ею воспользоваться. К сожалению, я не могу обращаться к вам мысленно, даже если предчувствую беду. Если мобильник будет у вас в кармане, мне будет спокойнее.

– Но я им пользоваться не умею. Разве что врагу в лоб швырнуть, коль ты говоришь – корпус металлический.

– Это несложно. Я вас научу.

– Но я не хочу!

– Помнится, когда-то вы отказывались даже приближаться к автомобилю, пан Анджей. Но теперь, насколько я вижу, наш «Хетчбэк» полюбился вам.

– Что ты сравниваешь! – возмутился я, хотя в глубине души уже понял, что проиграл. В чем-то Збышек прав. Было время, когда я не признавал устройств, связанных с использованием электричества. А теперь сижу при искусственном освещении вместо свечей, езжу на лифтах… Всего и не перечислить.

– Просто носите телефон с собой. В кармане. Обещаю, что не буду звонить вам по пустякам. Только в случае острой необходимости.

– Знаю я твою необходимость, – проворчал я. – Будешь каждые полчаса интересоваться, не промочил ли я ноги.

– Буду звонить не чаще раза в день, интересоваться, не убежал ли очередной бист вилах? Просто положите его в карман, пан Анджей. Как отвечать на звонки, я покажу позже.

Покрутив в пальцах продолговатую плоскую коробочку с небольшим экраном и рядом кнопок, я вздохнул и сунул мобильник во внутренний карман домашнего жакета. Збышека не переспорить. Оставалось лишь надеяться, что, бойкотируя звонки, мне удастся его переупрямить.