Тяжело быть студентом - Маргарита Блинова

Я резко обернулась и задумчиво глянула на друга детства.

– Допустим, ты нарвался на кого-то и улепетываешь по парку. Причем этот кто-то преследует тебя, догоняя с каждой секундой. Ты понимаешь, что шансов нет и скоро финишная черта. О ком ты будешь думать?

– О близких, о семье… – парень тепло улыбнулся. – О любимой девушке.

– В яблочко! – возликовала я. – Парень молодой, красивый, явно следил за собой. У такого должна быть возлюбленная. А теперь, мой дорогой друг, ответь: зачем в последнюю секунду жизни надо выбрасывать кулон, подаренный любимой?

Ру отобрал вещдок и покрутил в пальцах.

– Но почему ты решила, что он его нарочно выкинул?

– Мужчина носил его под рубашкой, ближе к телу. – Руслан нахмурил брови, и пришлось пояснять: – Задняя стенка медальона окислилась от постоянного контакта с кожей. Да и не станет мужчина открыто ходить с женской цацкой, пусть даже и подаренной любимой. Обрати внимание, шнурок целый. Какие выводы делаем, коллега?

– Не о любимой были его мысли, – улыбнулся Ру.

– Как раз о любимой, – усмехнулась я. – Именно поэтому он зажал листок покупок, а кулон отшвырнул подальше.

– И зачем столько сложностей?

Я отобрала кулон и нажала скрытую пружину. Точно такие два-три года назад продавали на ярмарке. Помню, потому что у Натки на тумбочке точно такой же валяется.

Тихий щелчок, и мне на руку упало содержимое.

Мы склонили головы и принялись разглядывать находку.

– Светлая Богиня, да это же агатин! – присвистнул парень и рванул к переговорной панели.

Шеф будет доволен…

* * *

После возвращения из управления я переоделась и, закинув рюкзак в комнату, побежала в спортзал. В руках – пропуск, на лице – счастливая улыбка, а в груди – расцветающее чувство полета.

Ворвавшись в зал, я в нетерпении скинула обувь прямо у входа, стянула штаны, оставаясь в широкой тунике длиной до середины бедра. Оттолкнувшись, пробежала по полу, пружинящему под ногами, прыгнула вперед, уходя в сальто.

Кувырок, резкий скачок и быстрое вращение вокруг оси… Но тут же спохватившись, начинаю прислушиваться к телу, как учил Крестный.

«Я крепкий, – заорал восстановившийся позвоночник. – Давай еще».

На миг замерев, осторожно встаю на руки. Туника неприятно задралась, закрыв голову.

Тихонько ругнувшись, возвращаюсь на ноги и порывисто сбрасываю мешающую ткань. А чего, собственно, стесняться? В зал кроме меня никому пропуск не дают. Да и жарковато что-то…

Поправив короткие трусики, новый хит от компании «Сбежавшая невеста» (Мари называла его шортами), и не менее короткий топик, я раскинула руки и побежала вперед.

Хотелось летать! Взмыть, оторваться от земли и навсегда забыть обо всех проблемах. Подпрыгнув на трамплине, переворачиваюсь, одновременно перелетая пару метров, и специально приземляюсь на плечо, чтобы перекатиться и вновь вскочить.

«Учись вставать, несмотря ни на что!» – повторял Крестный, раз за разом отправляя меня в непродолжительный полет на маты.

И как раз этот урок я запомнила лучше всего!

Разбежавшись, прыгаю в шпагат, встаю на левую ногу и кружусь. Светлая Богиня, как же хорошо!

Тишину взорвали редкие аплодисменты.

Сначала я повернула голову, встретилась взглядом с немигающим напряженным взглядом парня, вздрогнула от неожиданности и только потом смутилась.

– Ай! – взвизгнула я, стараясь прикрыть растопыренными пальцами сразу все оголенные части тела, а потом резко сорвалась с места, подобрала отброшенную тунику и прикрылась.

– Что ты тут делаешь?! – Мой вопрос прозвучал немного жалко, но блондина это не смутило.

Парень ухмыльнулся, не отрывая от меня изучающего взгляда.

– Директор Рохан отдал зал нам в пользование, – Хорст разжал ладонь, демонстрируя точно такой же пропуск, как у меня. – Просто хотел предупредить вас, куратор, – откровенно потешаясь надо мной, продолжил парень. – Вы так… откровенны в выражениях своих эмоций, что недолго нарваться на неприятности. Не все Темные такие сдержанные, как я.

Крысеныш наклонился, подхватил с пола свою сумку и, негромко насвистывая, вышел из зала.

Я спешно напялила тунику, подбежала к оставленным штанам, натянула, потуже завязывая ремешок, и, сделав пару кругов по залу, чтобы скоротать время, решительно толкнула двери.

Нет! Теперь я сюда точно ни ногой!

«У-у-у», – опечалился позвоночник.

«Ю-ху», – возрадовались мышцы.

* * *

Мужчина расслабленно сидел в кресле и тер переносицу в ожидании, когда же грани передадут его сигнал. Ожидание затягивалось, что не слишком радовало профессора Дарона.

– Паршиво выглядишь!

Темный с облегчением убрал руки от лица и приветливо улыбнулся черному сгустку с красными глазами, застывшему в воздухе прямо перед ним.

– С удовольствием бы посмотрел, как ты и твой хозяин справитесь с этим детским садом! – беззлобно ответил Рене.

Черный сгусток проплыл по воздуху и завис в кресле напротив Темного.

– Первая Тень приковал бы детей друг к другу цепями. На особо разговорчивых – намордник, на особо строптивых – электрический ошейник. Дисциплина гарантирована на все сто! – усмехнулся призрак. – Кстати, данный метод еще не запатентован, так что можешь пользоваться.

– Как же хорошо, что на роль сопровождающего совет выбрал меня! – засмеялся профессор Дарон. – Неужели они все-таки решили поберечь тонкую детскую душу?

– Не-е, кабы берегли, то не отправили бы с вами Тринадцатую Тень, – из стороны в сторону качнул красными глазами сгусток. – Думаю, они просто из двух зол выбрали меньшее. Кто ж знал, что ты с этими балбесами нянчиться будешь, скоро вообще грудь предложишь!

– Полегче на поворотах, – нахмурился Темный, усаживаясь ровнее.

– А что? Правда глаза колет, грудастая мамочка! – начал откровенно глумиться призрак. – Вы, кстати, почему задерживаетесь?

Профессор Дарон взял со стола небольшой лист, сложенный пополам, и протянул духу.

– Операция проходит на удивление нормально, – признался Темный. – Первый этап пройден, переходим ко второй фазе.

Призрак подлетел и выполнил замысловатый кульбит в воздухе.

– Представляю, как рвет и мечет Тринадцатая Тень, – заржал призрак. – Он рассчитывал вернуться через пару деньков, а тут такая подстава!

– Никлаусу некогда скучать, – улыбнулся Темный. – Он просит нарыть все возможное на студентку Ангелину Де ла Варга.

Впервые за все время разговора призрак посерьезнел и даже вернулся в кресло.

– Ого! Если сам Тринадцатый заинтересовался… Что, неужели эта Светлая девчонка выдающийся маг?

– А она и не маг, – пожал плечами Темный. – Всего лишь простой теоретик.

Черная сущность мигнула красными глазами, а потом просто взорвалась от смеха и принялась носиться по комнате.

* * *

Лежу и слежу, как тикают часы. Поднимаю голову от подушки, прислушиваюсь к Наткиному дыханию. И чего эта паразитка не спит? Между прочим, уже почти час ночи!

– Козлик, – невнятно шепчет Натка, прижимая к груди медвежонка.

Еще пара минут, и со стороны ее кровати раздается тихий девичий сап, означающий глубокое погружение в нежные рыжие грезы (почему-то не сомневаюсь, что даже сны у подруги в рыже-оранжевых тонах).

Фу-у-ух… теперь можно и самой…

Сон пришел моментально, словно караулил за дверью и ждал отмашки флажка. Я как раз была на самом интересном моменте – улитка в костюме сталевара уже почти закончила брить ноги ластиком, – когда вдруг поняла: «Пора просыпаться».

Улитка обиженно нырнула в ванну, а я внимательно посмотрела на свои руки и проснулась внутри своего же сна.

Усмехнувшись, быстро развернулась направо, ища знакомую дорожку, и потопала. Где-то там впереди уже ждал Крестный.

– Привет, Ангел! – улыбнулся он и подвинулся, представляя мужчину, стоящего рядом с ним. – Знакомься, это Бык.

– Знакомы уже, – заржал коротко стриженный наемник и неуловимым движением вонзил в меня сразу два лезвия.

Я крякнула от испуга и удивленно покосилась на Крестного.

– Бык будет твоим учителем, – как всегда спокойно ответил тот на мое невысказанное «Какого фига?».

Ухватившись за деревянные рукоятки, медленно вынимаю лезвия из груди и перетекаю в стойку:

– Так чего мы ждем?

Бык усмехнулся:

– Нахальная девочка, – и без предупреждения бросился в атаку.

Два молниеносных выпада, на которые я даже не смогла толком среагировать, и… на полу валяется моя правая рука, отрезанная по самый локоть.

– Эта наглая обезьянка не выстоит и пяти секунд, – сообщил наемник Крестному.

– А должна… – был ответ.

Одной из особенностей осознанного сновидения является возможность переживать ситуации, невозможные в обычной жизни. Крестный не часто позволял мне работать с настоящими мечами на практике, зато здесь отрывался по полной.

Зажмурившись, представляю руку на положенном ей месте и встаю.