Ветер с Востока (СИ) - Руслан Бирюшев

Выделенный же Маниазом сипай провёл их боковыми переулками к небольшому караван-сараю на берегу реки. Владелец его принял гостей с энтузиазмом, открыв для них четыре просторные комнаты в одном крыле. Три заняли солдаты, четвёртую — Александра, Николай и Черневой. Капитан был бы рад оставить девушке весь нехитрый «гостиничный номер», однако в их положении счёл это небезопасным. Да и сама Саша, успевшая проснуться, всё рвалась жить «на общих основаниях», не желая доставлять товарищам неудобства. Чтобы сбить её с этой мысли, офицер прибег к коварному ходу — надавил на женские слабости.

— Саша, — вкрадчиво спросил он после нескольких минут препирательств, — ты помыться хочешь?

— Д-да… — Запнулась юная сыщица, до того упорно объяснявшая, что спутникам не стоит утруждаться и выделять её в плане удобств. — Очень.

Она поскребла затылок и нехотя признала:

— Чешется всё, и волосы от пыли чуть не хрустят…

— Это можно устроить, пока не стемнело. Тут есть общественная баня, только вряд ли тебе она понравится. Зато видишь это отверстие в полу? Гладкими камешками обложено? — Дронов указал в дальний угол комнаты.

— Ага.

— Это слив для грязной воды, как раз для омовений. Пол там из обожжённой глины, чистый и гладкий, на нём можно стоять босиком. Сейчас я закажу на кухне пару бадеек кипятка — и сможешь худо-бедно умыться, голову помыть. А мы с Егором Лукичом посторожим за дверью.

— Было бы здорово… Ой, а вы-то сами?

— А мы завтра в баню сходим, для нас и она сойдёт. Ну что, согласна?

Девушка заколебалась — но Дронов видел, как вспыхнули её глаза при слове «баня». Расчёт капитана оправдался — после недельного странствия мысли о горячей воде оказались слишком соблазнительны, чтобы продолжать спорить.

— Хорошо. Только… а вы из-за меня к ужину не опоздаете?

— Ох-х… — Николай прикрыл лицо ладонью. — Пойду, договорюсь насчёт воды…

* * *

Из-за тонкой створки доносились плеск, фырканье, и временами — тихое пение. Дронов, подпирая спиной дверной косяк снаружи, старался не вслушиваться. Ему было даже немного завидно — что-то подсказывало, что добраться до бани мужчинам завтра не светит.

— Всё в порядке, Николай Петрович. — Вернувшийся от казаков Черневой прислонился плечом к другому косяку. — Невский организует дежурства по три человека. Будем наготове, случись что, но так, чтобы другие постояльцы не заметили. Его молодцы ещё пулемёт хотели собрать и на дверь нацелить, да я отговорил.

— Спасибо, Егор Лукич. — Кивнул капитан.

Они постояли немного, наблюдая, как темнеет безоблачное небо, и наливается серебром серпик луны. Уличного освещения в Аулие-Ата, разумеется, не было, и к ночи затихал даже такой «человеческий муравейник», каким был этот город.

— А вы заметили, Николай Петрович, — подал вдруг голос унтер, — что Александра Александровна наша больше о других беспокоится, чем о себе и своём задании? Странно это для сыскаря Канцелярии, не находите?

Он говорил вполголоса, явно опасаясь, что его через дверь услышит стажёрка.

— Почему же — странно? — Дронов пожал плечами, не сводя взгляда с бледного полумесяца. — Просто и Саша, и Анастасия Егоровна — не шпики из книжек про заговоры, они скорее полицейские. А для хорошего полицейского нормально заботиться о безопасности окружающих. Ведь, в конечном счёте, это и есть цель его работы. Вполне подходящее качество характера.

— Пожалуй, так. — Драгун усмехнулся. — Только не думаю, что среди агентов Третьего отделения много таких…

— И я не думаю.

В створку легонько стукнули изнутри, и звонкий голосок спросил:

— Николай Петрович?

— Подслушивала? — Дронов даже не вздрогнул.

— В-вы о чём? — В голосе Саши прозвучало искренне удивление, смешанное с толикой обиды.

— Да так… Что случилось?

— Ничего, я просто закончила. Сейчас оденусь и приберусь в комнате. Пока не забыла, хочу сказать, что мне завтра кое-кого надо будет в городе найти. Вы ведь поможете?

— Естественно. — Николай сложил в уме два и два, и без труда получил результат. Перед его глазами встал белый конвертик с именами осведомителей военной разведки, виденный в кабинете Насти. — Если ничто не помешает. Одевайся спокойно, не спеши.

— Ваше благородие, господин капитан! — Офицера вдруг окликнули. Казак, дежуривший у выхода со двора караван-сарая, помахал ему рукой. — Идите сюда!

— Так, сторожи пока. — Дронов кивнул унтеру и поспешил к воротам.

— Вот, вроде вас ищет. — Казак ткнул пальцем в неприметного человечка в синем халате и узорчатой тюбетейке. Человек поклонился и протянул капитану листок бумаги. Приняв его, Николай прочёл: «Командиру русского отряда. Податель сей записки — мой слуга. Он проведёт вас для обсуждения известного вам вопроса в нужное место. Следуйте за ним». Написано было грамотно, красивым почерком, разве что построение фраз выглядело несколько странновато. Вместо подписи стояла печать, которая Дронову ничего не говорила.

— Понятно. — Офицер вздохнул. — Я-то надеялся, потерпят до завтра.

Жестом велев слуге-проводнику ждать на месте, он отвёл казака в сторону и полушёпотом сказал:

— Пойду, разведаю обстановку, а вы тут ушами не хлопайте. Черневой за старшего по отряду — передай ему. Девушку без пригляда не оставляйте, и никуда не отпускайте, пока не вернусь. Найди сейчас Джантая, пусть незаметно проследит, куда меня отведут, и вернётся, расскажет. На всякий случай. Всё понял?

— Угу. — Станичник серьёзно кивнул. — Будет сделано, ваше благородие.

— Вот и молодец. — Дронов хлопнул его по плечу и направился к терпеливо ожидающему гонцу…

Глава 7

Сумерки сгущались всё больше, потихоньку переходя в ночь. Не то, что в Петербурге или Москве — даже в Омске и Новосибирске сейчас на всех улицах зажглись бы газовые фонари. На главных проспектах к их яркому огню примешивался бы желтоватый свет витрин, бросая на брусчатку тротуаров длинные тени от фонарных столбов, афишных тумб и поздних прохожих. Стучали бы по мостовой колёса ночных извозчиков, в ресторанчиках с открытыми террасами ещё сидели бы люди, прогуливались бы, наслаждаясь вечерней прохладой и звёздным небом, влюблённые парочки… Но Аулие-Ата в этот час уже спал. Не было здесь ни брусчатки, ни тротуаров, ни фонарей. Лишь у немногих домов окна выходили на улицу, и в них иногда можно было заметить трепещущее пламя свечи или масляного светильника. Основным же источником света оставался серебряный полумесяц, высоко повисший над городом. Кривые улочки, стиснутые меж глиняных стен, укутал сероватый полумрак, и в нём капитан Дронов едва различал спину своего провожатого, хотя тот шагал всего метрах в трёх впереди. Проводник же явно не ощущал дискомфорта — он шёл быстро и уверенно, только поспевай за ним.

— Уважаемый, далеко ли ещё? — Окликнул его Николай, когда они миновали третий поворот. Слуга обернулся на его голос и сделал приглашающий жест, не ответив.

— Так ты языка не знаешь? — Хмыкнул офицер.

Провожатый повторил жест, и Николаю ничего не оставалось, кроме как послушаться. Капитан, ещё не совсем запутавшийся в перекрёстках, навскидку определил, что неразговорчивый спутник ведёт его в центр города. Но не к торговой площади, а немного в сторону. Туда, где должны стоять самые большие и богатые дома. Догадка оправдалась — улицы постепенно стали шире, заборы по сторонам — выше, на них появились украшения в виде вылепленного из глины орнамента. По гребню некоторых оград что-то блестело — возможно, набитые остриём вверх гвозди, а может и крупные осколки стекла.

Дронов столь активно вертел головой, запоминая дорогу, что почти забыл смотреть вперёд, и едва не врезался в спину проводника, когда тот остановился у резных деревянных ворот в полтора человеческих роста. Перед воротами стояли двое стражников, и человечек в синем халате заговорил с ними на узбекском. «Любопытно, — подумал Николай, — вооружены они саблями и короткими копьями, на головах шлемы. Очень неплохо. Для частной охраны даже слишком. Но это не сипаи, ханским кавалеристам торчать на посту не зазорно разве что во дворце. И не пехотинцы-сарбазы, те носят казённые красные мундиры».

Стражники тем временем распахнули узорчатые створки и отступили, пропуская гостей во двор. Слуга вновь повёл капитана за собой. По ту сторону ограды обнаружился пышный и ухоженный фруктовый сад, а от ворот вглубь тянулась песчаная дорожка, в лунном свете почти белая. Напротив входа, сквозь редкую, только начавшую завязываться листву, виднелся высокий дом, по левую руку маячили какие-то мелкие постройки — наверняка подсобные. Но спутник Дронова сразу же повернул направо, сойдя с тропинки. Капитан постарался идти за ним след в след, не отставая, и шагов через двадцать очутился на круглой поляне, в центре которой горел жаркий костёр, выбрасывающий в ночное небо целые снопы золотых искр. Глиняную изгородь здесь скрывали кроны персиков и яблонь, так что могло показаться, будто вокруг просторный парк или даже настоящая роща. Именно на поляне, у огня, их ждали — сложив ноги по-восточному, за богато накрытым столиком-достарханом сидели двое мужчин.