Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы) - Олег Мороз

Позже, однако, Гайдар вынужден будет признать, что новый «план Маршалла» не получился — финансовая помощь Запада России оказалась недостаточной, предоставлялась она с явным запаздыванием. Ведущие западные страны почти целиком перепоручили эту миссию Международному валютному фонду, а чиновники этой организации оказались слишком близорукими, чтобы осознать всю ее историческую важность. Недостаточная финансовая помощь извне стала одной из причин пробуксовывания российских реформ на начальном их этапе. Гайдар:

«В критические месяцы, с января по апрель 1992 года, даже несколько сот миллионов долларов свободных валютных резервов позволили бы нам серьезно расширить свободу экономического маневра, но и эти суммы были для нас недоступны. А к тому времени, когда бюрократические процедуры наконец завершены, стабилизационная программа уже расползается на глазах. И предоставленный нам в июле 1992 года миллиардный стабилизационный кредит на пополнение валютных резервов — теперь всего лишь запоздалая поддержка усилий первого полугодия».

Разумеется, выступая на съезде, главный российский реформатор должен был бросить кость своим противникам — сообщить им о готовности внести коррективы, изменения, уточнения в проводимый им курс, — депутаты постоянно и страстно требовали от него этого.

— Нам действительно сегодня придется существенно сместить акценты в своей деятельности, — заверил их Гайдар. — Можно сказать, что сегодня сформировались предпосылки для того, чтобы перейти от вдохновленной мужеством отчаяния кавалерийской атаки к подготовке и реализации широкой программы углубления экономических реформ и реконструкции российской экономики. Среди возникших направлений этой политики — глубокая перестройка структуры народного хозяйства, демилитаризация экономики, ее открытие, приватизация, формирование эффективной структуры собственности. Именно здесь сегодня предстоит сконцентрировать усилия любому российскому правительству, которое понимает сложившуюся ситуацию, видит перспективы, ответственно за судьбы России.

Конечно, вряд ли это была та «корректировка» курса, которой ожидали от Гайдара сидящие в зале, но тем не менее. Теперь уж никто не мог его упрекнуть, что он упорно игнорирует призывы что-то изменить, что-то уточнить, что-то откорректировать.

О перспективах. Виден ли свет в конце тоннеля?

— Нам, — сказал Гайдар, — придется пройти еще нелегкий путь до того, как удастся в полной мере остановить промышленный спад, создать предпосылки экономического роста, но оснований для паники нет… Да, мы пережили очень тяжелые пять месяцев. Да, в этих пяти месяцах была сконцентрирована расплата за целый период нерешительности и безответственности. Но сегодня сформировались уникальные предпосылки для экономического подъема в России. Мы получили то, к чему страны идут годами. Мы получили возможность провести серьезную, глубокую структурную перестройку экономики на базе крупных дополнительных финансовых ресурсов, не сопоставимых сегодня с ресурсами нашего собственного государственного бюджета. Сегодня Россия имеет шанс войти в полосу экономического подъема. Упустить этот шанс, сорваться, испугаться трудностей было бы, на наш взгляд, преступлением перед Россией.

Гайдар завершил свое выступление под аплодисменты. Впрочем, аплодировало, разумеется, меньшинство депутатов — те, что поддерживали реформы. Большинством владели совсем другие настроения.

Атака на правительство

С самого начала на съезде развернулась борьба вокруг проекта постановления о ходе экономической реформы — основного документа, с помощью которого оппозиция решила сокрушить правительство, разгромить реформы, нанести тяжелый удар по президенту. Кабинет за проведение реформы получал в этом проекте «неуд». Президент лишался дополнительных полномочий, предоставленных ему V съездом. Его обязывали немедленно, прямо на съезде, представить депутатам «для согласования» кандидатуру премьера.

Это был критический момент. Казалось, все повисло на волоске. Комментируя намерения оппозиционеров, известный историк Дмитрий Волкогонов сказал в первый день съезда: «Меня тревожит не то, что происходит сегодня, а то, что в России за последние 150 лет ни одна из экономических реформ не удавалась».

С трибуны съезда звучат также требования поставить на обсуждение вопрос о доверии правительству и отправить его в отставку. Однако спикер верхним чутьем, которое у него исключительно развито, улавливает, что для решающего удара момент еще не настал. Гайдар вспоминал позднее:

«Председательствующий Хасбулатов, умело дирижируя съездом, ведет с помощью его тысячеголосья свою симфонию. Вопрос о доверии в повестку не включает, но делает все возможное, чтобы критика, даже самая демагогическая, постоянно звучала. Судя по всему, он еще не готов к прямой конфронтации с президентом и еще не считает, что настал момент свалить правительство реформ, но хочет, чтобы оно вышло со съезда предельно ослабленным, деморализованным, покорным Верховному Совету, точнее — лично ему, Хасбулатову».

С инициативой своей отставки выступает само правительство. Это его реакция на проект постановления съезда. 8 апреля соответствующее заявление подписывают все члены кабинета, за исключением двоих-троих, отсутствующих в ту пору в Москве. Особенно возмутила членов правительства та часть проекта, которая лишала президента дополнительных полномочий: без них правительство делается полностью беззащитным перед своими противниками.

Ельцин просит Гайдара и его коллег до поры до времени не давать заявлению об отставке хода…

9 апреля Гайдар вновь выступил на съезде с коротким заявлением, в котором, не говоря прямо о возможной отставке правительства в случае принятия подготовленного проекта постановления, тем не менее дал понять депутатам, что такое событие вполне может произойти.

Гайдар весьма резко прокомментировал обвинения в адрес кабинета, прозвучавшие уже в первые дни со съездовской трибуны, в частности обвинения в допущенном будто бы правительством крахе бюджетной политики, развале внешнеэкономической деятельности и т. д. По его словам, подобные обвинения основаны либо на плохой информированности, либо просто на подтасовке фактов: в действительности на конец первого квартала дефицит бюджета не превысил полутора процентов ВНП, а внешнеторговое сальдо составило 8 процентов, как и было запланировано.

Что касается постоянно звучащих популистских призывов немедленно «сделать всем хорошо», громогласных лоббистских требований удовлетворить бесчисленные групповые, отраслевые и чьи-то персональные интересы, Гайдар заметил, что следование этим призывам и требованиям повлекло бы за собой неудержимый рост едва ли не всех расходных статей бюджета при одновременном резком падении налоговых поступлений. То есть неминуемо произошла бы финансовая катастрофа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});