Путь, выбирающий нас - Оксана Панкеева

– Где?

– Ну как где – у него в каморке. У Жорика хватило ума опечатать комнату с кабиной для пущего психологического давления на бедного мистралийца, и они сидели в лаборатории. Туда и вломился его величество, размахивая моим жетоном… Да не давал я ему жетон, не давал! Я его потерял, а он нашел! И не надо мне в тридцать первый раз напоминать, как я потерял телефон, я сам отлично помню, и, кроме того, меня за это уже отчитал Раэл. Я о чем… Жорик узнал слишком много лишнего. Если его сдать Пятому отделу, сам понимаешь, что будет. Выгораживая себя, этот гад начнет топить и тебя, и Мануэля, и всю нашу Темную Канцелярию, жаловаться на негуманное обращение, и в результате контакт все-таки случится. Тем более что контакт выгоден его «спонсорам». Я ведь правильно догадываюсь, всех их не переловят, самые главные опять выкрутятся?

– Ну ты же не дурак… – со вздохом согласился Рельмо. – Соловья-Разбойника и его шайку загребут, а компания «Север», с чьей руки эти уголовники кормились, отделается небольшим шумом в прессе. Совет директоров дружно разведет руками и хором заявит, что непременно найдет пригретую на груди змею и очистит свои ряды, да на этом дело и заглохнет. Люди Соловья-Разбойника никого не сдадут, разрешения на ментоскопирование не будет, даже если я своими методами что-то выясню, использовать это в суде не получится. Так все и заглохнет. Некоторое время за компанией будут присматривать, а со временем и это утихнет, другие дела есть. Наши дипломаты перед вашими извинятся, какую-нибудь компенсацию изыщут, и все. А мага-переселенца, кстати, так и не нашли. Значит, было кому позаботиться и спрятать.

– Так что Шеллару передать? – напомнил Толик. – Он уже интересовался у Мануэля, но тот хочет согласовать с тобой. Своя точка зрения у почтенного мэтра тоже имеется – он желал бы лично исследовать анатомию Жориковой глотки своим нестерильным мистралийским ножом. Но без твоего одобрения не торопится с этим гуманным деянием, а то вдруг ты решишь обойтись прочисткой памяти.

Рельмо скрипнул зубами и решительно отбросил косу за спину.

– Передай, что магическая прочистка памяти, мною или классическим магом, не дает стопроцентной гарантии и оставляет возможность для восстановления. Хотя, если честно, я просто брезгую копаться в этой вонючей душонке. Пусть инсценируют ограбление, несчастный случай, ритуальное убийство, на что хватит фантазии, и подбросят труп, чтобы наши люди потом нашли его в морге. А все, что рассказал Жорик, пусть передадут мне любым удобным способом, устно или письменно, но только не через Жака.

– Через Мануэля устроит? – любезно поинтересовался Толик. – А то я все еще стесняюсь показываться на глаза Шеллару после того, как лишил его удовольствия пообщаться с тобой. Кстати, что делать с трупом агента Росси? Неудобно как-то, люди ищут, надрываются, а он себе тихонько валяется в лаборатории метрессы Морриган. Если она его еще на зелья не пустила.

– Его тоже поймал Шеллар? – обреченно уточнил Макс – И замордовал своими вопросами? Или голодный вампир пытался его величеством закусить, да отравился к хренам собачьим?

– Нет, как-то странно получилось… его просто нашли мертвым под кроватью Элмара. Без признаков насилия; больше похоже на то, что нежить упокоили магическим путем. Никакие посторонние мистики и маги с провалами памяти по дому не шлялись, сам Элмар дрых и ничего не видел… В общем, сошлись на версии, что вампир чем-то не угодил хозяину, и тот его лично упокоил.

– Занесите в тот же морг. Я пришлю людей забрать оба тела. И скажи Мануэлю, чтобы, во-первых, вернул на место хотя бы Стеллу, а во-вторых, явился ко мне сам. Он же знает, где жил Пьетро и где стоит его кабина. – Мэтр добрался до косы и, опять начиная ее теребить, негромко добавил: – На труп вампира я еще сам хочу посмотреть. И показать тетушке Фрель. Не нравится мне эта «странная история».

– Угу, – согласился Толик, наблюдая за процессом. – Потрясно, Макс, как ты до сих пор не облысел? Ну что ты кочевряжишься, спроси то, что хотел спросить прежде всего, но постеснялся.

– Спрашиваю, – не глядя на собеседника, проворчал региональный координатор.

– Отвечаю, – с готовностью откликнулся эльф. – Кантор жив. Найти не могли потому, что его случайно прихватили с собой герои из Семерки. В каком он состоянии – не могу тебе сказать. Элмар добрался до убежища Семерки, нашел Кантора, видел его, говорил с ним, но ничего не рассказывает. Может, Мануэль знает. В тот же день, как Элмар вернулся, он закрылся с товарищем наедине, что-то поведал ему под огромным секретом и больше – никому ничего. Поклялся, дескать. Похоже, он был очень расстроен, но не могу понять чем.

– И даже не догадываешься? – расстроился Макс. – Толик, ты же не полный недоумок, сам понимаешь, почему Элмар так расстроился после встречи с Диего, почему ничего не говорит, и кто взял с него слово, и зачем… Отвратительно! Ну для чего, спрашивается, эти бестолковые герои утащили парня в свой чертов лес, где я не могу его даже достать, не говоря уж о какой-то медицинской помощи? Вдруг это еще не безнадежно, вдруг ему можно как-то помочь… И почему этот запойный герой его не забрал оттуда?

– А потому, что твой противный ребенок отказался.

– Еще раз посмеешь так о нем… – со злостью начал несчастный отец, но договорить ему не довелось, так как в кабинет вошел глава Темной Канцелярии. И увидел самоотверженного труженика с переломами лицевых костей.

Реакция Раэла на столь вопиющее безобразие превзошла все ожидания. Утонченный эльф замер, приоткрыв изящный ротик, резко подчеркнутый неизменной бирюзовой помадой. Затем пару раз судорожно сглотнул, подыскивая слова, и наконец овладел собой.

– Рад вас видеть, господин Рельмо, – дипломатически-вежливым тоном произнес он и чуть наклонил голову. – Мои соболезнования.

– Спасибо, – кивнул Макс – Тоже рад вас видеть. Как продвигается расследование?

– С умеренным успехом, – сдержанно высказался Раэл. – Таэль-Глеанн уже ввел вас в курс дела?

– В целом да.

– Меня интересует ваше мнение: можно ли ему уже появиться при дворе Шеллара Третьего, не рискуя навлечь на себя… мм… обоснованное негодование?

– Можно, – не удержался от маленькой мести обиженный отец противного ребенка. – И можно было хоть в тот же день являться. Во-первых, Шеллар злопамятный и свое негодование высказал бы даже через год. А во-вторых, не вспыльчивый и рассудительный, так что его негодование в любом случае выразится лишь в устной форме. Кстати, оказывается, наш инспектор все это время знал о местонахождении агента Бранкевича, но не сказал даже вам, опасаясь утечки информации.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});