Пьянящий вкус жизни (Сильнее времени) - Айрис Джоансен

– Ты зря рассердилась, – он потянул ее за собой, слегка понизив голос, чтобы другие не услышали, о чем они говорят. – Решила, что я тут же забыл о тебе и занялся своими делами?

– Не будь смешным. У меня нет права сердиться на тебя. Мы оба знаем, что нас свело вместе.

– Нет, право у тебя есть. – Он обнял ее за плечи. – Я обещал тебе быть заботливым и не собираюсь обманывать твоих ожиданий. – Улыбнувшись, он слегка встряхнул ее. – Хватит дуться, идем, посмотришь, что я сделал.

Она ощутила знакомый запах и почувствовала, что готова идти за ним хоть на край света – то же самое, что она испытала и вчера.

– Куда?

– В «Приют цветов».

Кэтлин остановилась на пороге в полном изумлении от перемены, произошедшей в доме. Он весь сиял чистотой.

Голубые глаза Алекса светились чисто мальчишеской радостью от того, что он заставил ее удивиться. Увлеченно жестикулируя, он рассказывал:

– Я вымыл здесь все, вычистил всю дрянь, съездил в Канны и купил льняное белье. – Он кивнул в сторону накрахмаленного нового постельного белья, покрывавшего широкий матрас на полу в центре комнаты. – А здесь вино со льдом. – Он кивнул на небольшой контейнер у стены и добавил, усмехнувшись: – Мне удалось вынуть гнездо, что свили птицы в дымоходе, так что теперь можно по ночам, если будет прохладно, разводить огонь в камине.

Она, не веря своим глазам, оглядывала комнату. Нигде ни пылинки. Все вымыто и вычищено.

– Да! Тебе пришлось потрудиться. Но…

– Я же тебе сказал, что беру все на себя, – ответил он. – Ты как-то обмолвилась, что сюда никто не ходит, следовательно, никто и не узнает о наших встречах. Твое Вазаро остается при тебе, а ты – при мне. – Он нежным движением отвел прядь волос с ее лица. – Теперь нам есть где уединиться. Прекрасное решение, не так ли?

«У него ушел не один час, и ему пришлось порядком потрудиться, чтобы привести домик в порядок. Вот где он провел так много времени!» – догадалась она. И все делал один, понимая, что Кэтлин не захочет афишировать их отношения. Он обещал быть заботливым, щедрым и великодушным. И он исполнил свое обещание.

– Я выбрал чистые и гладкие простыни. – Он смотрел ей прямо в глаза. – Потому что люблю простоту и ясность но всем. Я не из тех мужчин, кто усыпает любовное ложе розовыми цветами. Надеюсь, ты понимаешь меня?

На миг ее кольнуло сожаление, но она тут же поспешила отогнать его прочь. Да, он не любит красивых жестов. Но ведь и она тоже. И связывает их не романтическая любовь, а нечто совсем другое.

Она вошла в объятия Алекса так естественно, как если бы делала это уже тысячу раз. Прижавшись к его груди, она сказала:

– Мне тоже всегда казалось, что Филипп перестарался, устраивая это любовное гнездышко. Обычно женщин больше интересует, кто лежит с ними рядом, чем то, что находится под ними.

– Я выйду первой, – проговорила Кэтлин, застегивая блузку и заправляя в джинсы. – Ты выходи не раньше чем через десять-пятнадцать минут после меня.

Он открыл перед ней дверь и легко коснулся губами ее щеки.

– Но за ужином я смогу увидеть тебя?

Она покачала головой:

– Нет, я пойду в лабораторию.

– Зачем?

– Танцующий Ветер. Из-за того, что я все последние дни ходила сюда, я смогла только раза два поработать с ним.

– Как приятно, что у меня такой могущественный соперник. Но для чего ты занимаешься им? Как ты собираешься использовать свои знания?

– Тебя это не касается, – почти свирепо ответила она.

Ну вот опять. Как только он упомянул про Танцующий Ветер, она замкнулась и смотрела на него с подозрительностью жрицы, охранявшей священный огонь при храме. Алекс задумчиво следил за тем, как Кэтлин быстрым шагом удалялась от «Приюта» вверх по склону холма. Интересно, чем объяснить ее странное увлечение Танцующим Ветром? Оно похоже на манию. Всю эту неделю они встречались в «Приюте», утоляя голод влечения. Теперь, как он ожидал, желание постепенно должно было идти на спад. Но их влекло друг к другу с той же силой, как и в первую ночь на жасминовом поле. Его желание и жажда обладать Кэтлин не только не прошли, с каждым разом он хотел ее все больше. Но это было не все – теперь ему хотелось понять ее.

Вначале он думал, что она такая, какой кажется: вполне земная, бесхитростная женщина, которая делает все для спасения своего любимого Вазаро и людей, которые с ним связаны. Потом он увидел, какая она порывистая и эмоциональная. Насколько она страстная натура, хотя умеет держать себя в руках. Частенько она проявляла чувство юмора, которое удивляло его. Для Катрин она была скорее заботливой матерью, чем дочерью. С Жаком ее связывали тесные узы, но в его отношении к ней не было ничего отцовского, покровительственного – они были на равных. Каждый день Алекс открывал еще какую-то грань ее богатой натуры. И ему хотелось узнать, что же таится в самой глубине.

С каждым днем она становилась все ближе и дороже ему. И это его тревожило. Вместо того чтобы успокоиться и отвлечься от своих проблем, он, кажется, попал в свою же собственную ловушку.

Алекс вышел из коттеджа и закрыл за собой дверь. Поднимаясь на холм, он упорно пытался найти какой-нибудь выход.

Все дело в Вазаро!

Здесь они вместе работают на поле, сидят за одним столом за обедом и ужином. Физическая близость еще более заставляет его постоянно думать о Кэтлин. Значит, выход в том, чтобы вырваться из этого места. Когда они окажутся в другой ситуации, когда вокруг будет много людей и будет кипеть работа, он избавится от наваждения и она уже не будет значить для него так много.

Кэтлин стояла на коленях перед голографическим изображением. Он едва смог различить ее темный силуэт в потемках. Луч одного из проекторов высветил каштановый завиток, когда она обернулась на его шаги.

Алекс почувствовал неловкость, как будто и в самом деле помешал таинству. Вот это он и имел в виду, мысленно сравнивая ее со жрицей, охраняющей священный огонь.

– Зачем ты пришел сюда? – Кэтлин опустила бинокуляры. – Я же предупредила, что не хочу видеть тебя сегодня.

– Твое божество будет недовольно? – Алекс пытался за насмешкой скрыть неловкость.

– Не иронизируй, – нетерпеливо проговорила она. – Уходи или становись тут на коленях, рядом со мной, и не мешай.

Он медленно пересек лабораторию и встал на колени перед пьедесталом. – Так?

Она протянула ему бинокуляры.

– Вглядись в основание статуэтки. Как тебе кажется, основание сделано из того же самого золота, что и сама статуэтка, или нет?

Он принялся внимательно рассматривать основание.

– Так из того же или нет?

– Если и не из того же, то из очень сходного. Ты ведь у нас эксперт по древностям, а не я.