Падение Твердыни (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

На моё счастье погрузкой руководил нужный мне капитан, который не признал меня в доспехах, но откинутая маска сразу вызвала у него улыбку и множество поклонов.

— Сеньор Витале! Как я рад вас видеть!

— Взаимно сеньор Алессио, — я не стал делать из себя важную шишку, и просто его обнял, прошептав на ухо при этом.

— Справились?

— Конечно сеньор Витале, — он улыбнулся мне, отвечая, едва шевеля губами, — Александрия, улица Ткачей, третий дом. Живёт там под именем Пьетро Делфи.

— Благодарю вас за работу сеньор Алессио, — похлопал я его по плечу, — перед отбытием, загляните к сеньору Джакопо, он выдаст награду для вас и команды.

— Спасибо сеньор Витале, вы слишком щедры, — мы разомкнули объятья, и он низко мне поклонился.

— После погрузки людей, прибудут сундуки с книгами, статуями и прочими важными вещами, постарайтесь донести до всех членов команды, что желательно всё это сохранить целым. Так что упаковка и правильная укладка самое важное!

— Конечно сеньор Витале, я распоряжусь, — снова поклонился он.

Я хотел было вернуться в пылающий город над которым уже стали виться так хорошо знакомые мне вороны, ожидающими большой пир, но этого не потребовалось. Стройными колоннами, на пирсе стали появляться те отряды, которые были отправлены в императорскую библиотеку в Константинополе, а также известные мне дворцы знати, откуда вывозились древнеримские и древнегреческие предметы искусства. Ну и конечно же в императорском дворце, где уже вовсю хозяйничали крестоносцы, продолжали методично работать и мои воины, всё упаковывая и унося в порт, где иудеи, прибывшие на галерах дома Бадоэр, всё каталогизировали, учитывали и записывали, стараясь не смотреть, какой хаос творится вокруг. Их это совершенно не касалось, порт был под прикрытием войска, а также пушек корабля.

Стоявший рядом со мной дан, только что не открыв рот смотрел, за не суетливыми, но деловитыми действиями моей армии. Действующей словно гигантские муравьи.

— Что, Харольд. Чувствуется в этом всём наш большой опыт в разграблении городов? — хмыкнул сеньор Бароцци, обративший внимание на его физиономию.

Дан покачал головой, отвечая моему военачальнику.

— Здесь не только опыт сеньор Бароцци, здесь всё кажется на первый взгляд непривычным и необычным, но я вижу, как без особой спешки, вы подчистую выносите всё.

— Сеньор Витале, мастер в этом, — хмыкнул Пьетро покосившись на меня, — правда помню один раз он был настолько убедительным, что майя ему сами всё золото из города вынесли.

— Майя? — удивился Харольд незнакомому названию.

— Отойдём, чтобы не мешать нашему гению, — сеньор Бароцци показал ему головой в сторону корабля, — я вам сейчас такое расскажу.

***

Глубоко за полночь, когда погрузка была окончена, я отправил галеры с людьми, под охраной «Повелителя морей» в обратный путь, тем же на которые мы сгружали предметы искусства я велел отойти и под охраной наёмников ждать, когда крестоносцы закончат грабёж города.

Мне было это абсолютно не интересно, кочевники и наёмники, понимая, что смысла грабить нет, поскольку всё равно придётся это отдать, не рисковали больше своими жизнями, просто занимаясь сбором провианта для лошадей и людей. Я же, вернулся в лагерь, который гудел ещё следующий день и ночь, поскольку ценности, вывозимые из города, сначала аккумулировались в палатках рыцарей, которые их захватывали, и я был уверен в том, что не всё потом из этого отправиться в общую кучу на делёжку.

***

17 февраля 1204 года от Р.Х., Константинополь

Наконец, трёхдневная вакханалия закончилась и в лагерь стали прибывать все рыцари участвующие в штурме и разграблении города: грязные, покрытые корками засохшей крови на броне и безумными взглядами, полностью ошалевшие от убийств и насилия, которые они творили в городе. Я на фоне их, в чистой, дорогой одежде, без доспехов, смотрелся словно прекрасный белый лебедь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Отец, также принимавший участие в бойне, был окружён счастливыми венецианцами из его союза.

— Витале, — удивился он, рассматривая меня с высоты седла, — давно ты в лагере?

— Второй день, — я пожал плечами, — я сделал всё, что планировал, смысла больше задерживаться там не было.

— Я умоюсь, переоденусь и приведу себя в порядок, нам нужно будет поговорить, — кивнул он, — я пришлю гонца.

— Хорошо, — чуть склонил я голову.

Кивнув тоже, он отправился с венецианцами дальше, вглубь лагеря, я же дождался, когда вернётся сияющий словно новенький золотой матапан, Бонифаций Монферратский сопровождающий бледную женщину, одетую в цвета ныне покойного императора. Мы с ним поздоровались, и он нас представил.

— Сеньора Маргарита, позвольте представить вам сеньора Витале Дандоло, по прозвищу Венецианец.

Я не стал поправлять его, углубляясь в родовые отлучения и распри, если отец этого никому здесь не озвучивал, то чего буду я сам лезть с этим.

Тридцатилетняя на вид женщина вздрогнула, но нагнула голову, я лишь зеркально повторил её жест.

— Сеньор Бонифаций, я бы хотел осмотреть ваши раны, — поднял я голову к нему.

— Конечно сеньор Витале, вечером, я буду в полном вашем распоряжении, — он взглядом показал на спутницу, — сейчас же, мне нужно устроить супругу.

— Буду ждать, — склонил я голову.

Он, сопровождаемый толпой рыцарей, отправился в свою сторону. Я же, сопроводив их взглядом, отправился к себе. Брат с Ириной отправились домой на «Повелителе морей», он хотел устроить испуганную супругу, сказавшую ему «да», поскольку боялась, чтобы с ней не случилось того же, что сейчас происходило в городе, а окружавшие её в лагере рыцари, похотливо засматриваясь на красивую гречанку, ещё больше способствовали её скорейшему согласию.

***

Первым меня позвал Энрико, так что я немедля, отправился в его шатёр. Он уже был переодет, волосы мокры, а бумаг на столе стало ещё больше, чем прошлый раз. Отец приглашающе показал мне на табурет.

— Отужинаешь со мной? Заодно и поговорим, чтобы не тратить время.

— Конечно.

Он позвал оруженосца и в шатёр стали заносить простые блюда, но их было много. Мы принялись за еду, во время которой он изредка на меня посматривал.

— Я как-то упустил тот момент, когда ты стал взрослым, — неожиданно признался он, — вроде бы недавно только сидел на руках, крутясь словно веретено, а сейчас полководец, мореплаватель и весьма знаменитый человек.

— Ты много времени проводил вне дома, — я пожал плечами.

— Этого требовали дела, — тяжело вздохнул он.

Съев кусок мяса, он запил его небольшим глотком вина.

— На голосовании я настоял на том, чтобы императором выбрали Бонифация Монферратского, — тихо сказал он, смотря мне прямо в глаза.

— Это же отлично, — обрадовался я, — ко мне наконец прислушались!

— Я бы на твоём месте сильно не радовался, было одно условие на которое мне пришлось согласиться ради этого, — покачал он головой.

Его слова меня насторожили.

— И какое же?

— Если он пойдёт против венецианцев, ты его убьёшь, — спокойно сказал он, словно дело касалось таракана.

— Это как-то не входило в мои планы.

— Либо так, либо императором становится Балдуин.

Я задумался.

«Как бы так аккуратно теперь донести эту информацию до маркграфа?».

— Хорошо, что насчёт галер? Вы отдадите мне их вместе с экипажами на время? Мне нужно только доставить войско до места, обратно армия будет добираться по суше.

— Главы венецианских домов согласны предоставить их тебе за сорок тысяч марок серебра.

— Ну хоть не как с крестоносцев, — хмыкнул я, — хотя триста галер мне может и не хватить, они могут дать ещё?