Свой человек на небесах - Евфимия Пащенко

Каково же было ее изумление, когда бесконечные гудки в трубке внезапно оборвались и послышался голос о. Николая! Этот молодой, недавно рукоположенный священник уже успел полюбиться всем прихожанам собора за свою кротость и отзывчивость, граничившую с жертвенностью. Вот и сейчас, в ответ на просьбу Нины Сергеевны, о. Николай заявил, что сейчас же приедет в больницу, попросив лишь о том, чтобы она провела его в отделение, поскольку сам он не знает, как туда пройти.

За всеми этими хлопотами Нина Сергеевна совершенно забыла о Нине Маленькой. Зато та внимательно следила за нею. И на то имелась своя причина.

* * *

Нина Маленькая была уже не в том возрасте, когда верят в чудеса. Однако сейчас на ее глазах в отделении явно творилось что-то необыкновенное. Спустя минут десять после телефонного разговора Нина Сергеевна куда-то ушла. Но вскоре вернулась вместе с бородатым человеком в длинной черной одежде. И, хотя раньше Нине Маленькой приходилось видеть таких людей лишь в кино, она сразу догадалась, что это — священник. Они вошли к палату, где под капельницей в полузабытьи лежала Анна Матвеевна. Потом Нина Сергеевна вышла в коридор и стояла там, словно ожидая, когда ее позовут. Действительно, вскоре священник выглянул из палаты и что-то сказал ей. После чего она поспешила в ординаторскую. А затем, осторожно держа в руках чайную чашку с водой, тоже вошла к больной.

Любопытство девушки достигло предела. Она на цыпочках прокралась к двери палаты, осторожно приоткрыла ее и увидела, как Нина Сергеевна приподнимает голову старушки, удобно подкладывая под нее подушку. А на тумбочке возле кровати, на расстеленной салфетке, виднеется что-то блестящее, похожее на миниатюрный макет храма, с крестом наверху. Священник стоял рядом, держа в руке маленькую серебряную Чашу. Вот он что-то зачерпнул оттуда крохотной ложечкой и поднес ко рту больной… И тут Нине Маленькой вдруг стало стыдно за свое любопытство. Она не понимала, что происходит в палате. Но внезапно осознала: подглядывать за этим — недопустимо.

…Наутро Нину Сергеевну, прикорнувшую на диване в ординаторской, разбудил радостный крик Нины Маленькой:

— Нина Сергеевна, у нее рука и нога задвигались! Это от того лекарства, что он ей дал, да? А как оно называется?

* * *

Теперь Нина Маленькая каждый день забрасывала Нину Сергеевну вопросами не только по неврологии. И тогда она решила дать ей почитать книгу, по которой когда-то сама постигала азы Православия. А именно — «Закон Божий» протоиерея Серафима Слободского. То было самое первое, репринтное издание этой книги, где текст был напечатан в дореволюционной орфографии. Так что, возможно, Нине Сергеевне стоило бы подыскать для своей юной тезки книжку с более понятным для нее текстом. Однако она надеялась, что, если любознательная девушка и не сумеет разобраться в «ятях» и «фитах», то хотя бы посмотрит иллюстрации. А по ним догадается, о чем идет речь в книге.

Но, хотя все произошло именно так, как рассчитывала Нина Сергеевна, последствия этого оказались неожиданными. Прежде всего, для нее самой.

* * *

На другое утро, едва она вошла в ординаторскую, к ней бросилась Нина Маленькая:

— Нина Сергеевна, а можно я Вас еще спрошу? Когда я старые вещи разбирала, то нашла среди них вышитую салфетку. Мне она так понравилась, что я ее сохранила. А вчера смотрю Вашу книгу — а там на одной странице похожая картинка нарисована. Тогда, может, это какая-то церковная салфетка? Только как же она к нам в дом попала?

С этими словами она раскрыла книгу. Действительно, там, на 685-й странице, находилась заставка с изображением раскрытого Евангелия, над которым, среди виноградных лоз и гроздьев, был нарисован Потир. А над ним, в свою очередь, осьмиконечный Крест. Вслед за тем Нина Маленькая извлекла из сумки большую холщовую салфетку и, положив ее рядом с книгой, развернула пожелтевшую от времени ткань. И хотя Нина Сергеевна поначалу довольно скептически отнеслась к словам девушки, теперь и ей настало время удивиться. Поскольку посредине салфетки была вышита закрытая книга, на которой стоял Потир, украшенный орнаментом в виде крестиков. А по сторонам от него красовались алая роза и белая лилия — символы жертвенной любви и непорочности. Конечно, оба изображения были не тождественны. Но все-таки, действительно, очень похожи.

— Нет, моя мама не умела вышивать, — решительно отвергла Нина Маленькая предположение Нины Сергеевны. — И бабушка тоже. Да и вряд ли они стали бы вышивать церковное. Ведь они обе в Бога не верили… Разве что баба Лиза могла бы. Хотя она уже почти слепая была. И прожила у нас совсем недолго…

Вслед за тем она рассказала Нине Сергеевне, как давным-давно, когда ей было еще лет пять, у них дома жила какая-то старушка, приходившаяся им родственницей. Звали ее Елизаветой. Разумеется, маленькая Нина называла ее «бабой Лизой». И очень привязалась к ней. Раньше баба Лиза жила на Лихострове, где у нее был дом. Но когда от старости ей стало трудно самой заниматься хозяйством, мама и бабушка Нины привезли ее в город. Поначалу они относились к ней хорошо. Тем более что она помогала им по хозяйству и водила Нину в детский сад, который находился неподалеку от их дома. Но однажды утром баба Лиза отвела ее совсем в другое место. Прежде девочке никогда не приходилось там бывать. Оно называлось «церковь». Внутри было очень красиво, даже красивее, чем на новогодней елке. На стенах висело множество икон, и таких, какая висела в комнате у бабы Лизы, и больших, и совсем маленьких. Под ними, на высоких блестящих подсвечниках, горели тоненькие свечки. Ей даже разрешили задуть несколько огарков. Немного погодя пришел высокий человек с длинной седой бородой, совсем как у Деда Мороза, только настоящей. Бабушка о чем-то говорила с ним, называя его батюшкой. Дальнейшее Нина помнила смутно, тем более что поначалу испугалась этого человека. Хотя на самом деле батюшка оказался совсем не страшным, а, наоборот, очень добрым. Он трижды окропил ее водой из огромной, в ее рост, не то чаши, не то ванночки. После чего надел на нее блестящий золотой крестик, принесенный бабой Лизой. Потом Нине дали в руки зажженную свечку, и священник три раза обвел ее вокруг купели. А затем за ручку подвел к красивым золоченый резным дверям, и даже приподнял, чтобы она могла поцеловать висевшие справа и слева от них иконы. Напоследок же угостил ее крохотной румяной булочкой, на которой был вытиснен крестик. Нине так понравилось в церкви, что домой она возвращалась едва ли не вприприжку от радости. Вот только вечером, когда мама с бабушкой увидели у нее на груди крестик, в доме разразился скандал. Крестик отняли. А на другой день, когда Нину привели домой из детского сада, она увидела, что дверь в комнату бабы Лизы распахнута настежь. Все ее вещи были на месте. Даже икона, привезенная ею с Лихострова. Вот только сама она бесследно исчезла… После этого Нина больше никогда не слышала о «бабе Лизе»…

— А как звали Вашу бабушку, Нина? — перебила ее Нина Сергеевна.

— Александрой… — растерянно произнесла девушка. — А-а зачем Вы это спрашиваете, Нина Сергеевна?

— Да просто подумала — может быть, ее звали Розой или Лилией, — нашлась та. — Да вот, оказывается, ошиблась. Что ж, бывает…

Однако на самом деле Нина Сергеевна задала этот вопрос по другой причине. Разглядывая салфетку, она заметила, что в одном из ее углов были вышиты две буквы: «Н.Д.»

Судя по всему, это были чьи-то инициалы. Однако они принадлежали не матери Нины Маленькой, которую звали Кларой. И не ее бабушке. А какому-то другому, неизвестному человеку.

* * *

Едва увидев их, Нина Сергеевна вспомнила романы, которые любила читать в юности. В них вещи, помеченные инициалами, непременно оказывались ключом к зловещей тайне. Например, к убийству или похищению. После этого неудивительно, что она начала подозревать — найденная салфетка наверняка связана с некоей загадочной историей. Тем более что на ней вышиты инициалы какого-то неизвестного человека…

Однако в том, что ей рассказала Нина Маленькая, не было никаких тайн. Напротив, все казалось до крайности простым и понятным. Верующая старушка с Лихострова, гостившая в городе у родни, тайно крестила свою внучатую племянницу. А затем, после ссоры с ее матерью и бабушкой, уехала к себе домой. Вот только странно, почему она оставила у них все свои вещи? И потом так и не вернулась за ними…

Чем дольше Нина Сергеевна размышляла над этой загадкой, тем больше убеждалась в том, что ответ на нее нужно искать на Лихострове.

* * *

Только, как говорится, «человек предполагает, а Бог располагает». Спустя два дня Нину Сергеевну негаданно-нежданно отправили в командировку в отдаленный лесопункт вместо заболевшей коллеги. А после она недели две лечила привезенный оттуда бронхит. За это время всех больных в ее палатах успели выписать. В том числе и Анну Матвеевну, которая очень сокрушалась, что не смогла лично проститься с понравившейся ей докторшей. Об этом Нине Сергеевне рассказала Нина Маленькая. Прибавив при этом, что старушка приглашала их в гости, если они какими-то судьбами окажутся в ее краях.