Принцессы в бегах - Алисия Эванс

Бертран нравился ей, но говорить о влюбленности пока рано. Она с семи лет мечтала о своем первом свидании, но когда Джон услышал об этом, то очень разозлился. Он сказал ей, что принцессы не ходят на свидания, а выходят замуж за тех, за кого выгодно. Но сейчас Жизель уже не чувствовала себя принцессой. Она была растеряна и боялась даже думать о том, что будет дальше. А Бертран давал ощущение защищенности и стабильности. Правда, Жизель до сих пор не знала, кто он и из какой семьи. Ровно как и он не знал о ней почти ничего.

Из размышлений ее вырвал приход Бертрана. Он вошел в комнату с большим букетов алых роз. Жизель залюбовалась цветами, а потом ее обожгла мысль: «Как объяснить сестре этот букет?».

— Мышка, — начал он, — я хочу принести свои глубочайшие извинения за мое неподобающее поведение ранее. В свое оправдание хочу сказать, что я был введен в замешательство наложенной иллюзией, а обычно с дамами я крайне галантен и вежлив, — при этих его словах Жизель вскинула бровь, а он резко замолчал. — Я хотел сказать, что я всегда обходителен, но не более того.

— Ну да, — покивала Жизель, принимая букет.

— Ты потрясающе выглядишь, — с восхищением сказал он.

— Спасибо, ты тоже, — Жизель отметила, что он надел парадную одежду. — Извини, у меня не было возможности что-то приготовить.

— Не беспокойся, — Бертран загадочно улыбнулся. Достав из кармана какой-то камушек, он положил его в центр комнаты, провел над ним рукой и что-то прошептал.

— Что ты делаешь?

Бертран встал, зашел ей за спину и закрыл ладонями глаза. Через несколько секунд он убрал их, и Жизель ахнула. В центре комнаты стоял накрытый стол! Не очень большой, но как раз на двоих. Он был очень низким, стульев не было. Вместо них лежали две фиолетовые подушки.

— Что это такое? — Жизель не отрывала взгляда от всего этого великолепия.

— Нравится? Так принято у наших южных соседей. Вся еда настоящая. Начнем?

Он усадил ее на подушку и сам сел напротив. Жизель с интересом рассматривала странного вида блюда.

— Пробуй, не бойся, — рассмеялся Бертран, наблюдая за ее заминкой. — Тебя не было на ужине, я думаю, ты голодна.

Жизель наложила себе странное блюда из риса и мяса.

— Это называется плов, — просветил ее парень. — Он очень вкусный.

— Бертран, — осторожно начала Жизель.

— М-м-м? — его рот уже был занят едой.

— Я не питаю иллюзий насчет того, зачем ты все это устроил. Ты хочешь узнать кто я?

— Я хочу, чтобы ты начала доверять мне и потихоньку открываться. Пусть не сразу, постепенно, но все же.

— Почему? А вдруг я какая-нибудь опасная преступница? — она насмешливо закатила глаза.

— Не думаю, — покачал головой Берт. — Во-первых, насколько я знаю, пока что нигде не пропадали и не объявлялись опасные преступницы, подходящие под твое описание. Во-вторых, слишком уж у тебя натура нежная для преступлений.

Жизель несколько секунд напряженно думала о том, что он сказал, потом перевела взгляд на него. Сейчас внимание отмечало детали, которые она раньше не замечала. Развитая мускулатура, бойцовские навыки, которые позволили относительно легко одолеть оборотня, знание дворцового этикета. Взгляд упал ему на ключицу. Это место было скрыто под одеждой.

— Что с тобой? — заметил неладное Бертран.

Жизель встала, подойдя к нему. Он растерянно смотрел на нее снизу вверх.

— Мышка?

Принцесса медленно подняла руку и коснулась его воротника. Кажется, Берт перестал дышать. Она сдвинула ткань вниз. Резкий вздох вырвался из ее груди. На шее Бертрана была татуировка в виде трех скрещенных между собой ромбов.

— Ты из Черного Ордена, — обреченно прошептала Жизель и медленно начала отходить от него.

— Успокойся, мышка, — Бертран встал и двинулся на нее, хотел обнять, успокоить, но она выставила руки вперед:

— Не подходи ко мне!

— Я не причиню тебе вреда, — говорил он спокойно, все также надвигаясь на нее.

Жизель иногда слышала о Черном Ордене от Джона и отца. То, что они рассказывали, больше походило на страшные сказки для непослушных детей. По сути, они — орудие тайной канцелярии многих государств: палачи, киллеры, агенты. Их работа — убивать тех, кто причинил вред государству или угрожает короне. Многие знатные дома вели себя смиренно и не выказывали плохого отношения королю потому, что боялись, что ночью они будут задушены в собственных постелях. Членов Ордена засылали в качестве агентов туда, где обычному солдату смерть будет гарантирована. Их готовили с раннего детства, взращивая профессиональные машины для убийства. И сейчас такая машина походкой тигра надвигалась на нее. Жизель понимала, что если он захочет убить ее, то никто и ничто не спасет ее.

— Тебе не нужно меня бояться, — пытался достучаться до нее Берт. Жизель заплакала.

— Ты не должен здесь учиться, у тебя навыки выше любого из студентов, — пыталась рассуждать она. — Зачем ты здесь?

— Это долгая история. Лучше ты скажи, зачем ты здесь.

— А то что? Убьешь меня? — девушка уперлась спиной в стену. Дальше отступать некуда. Берт вплотную приблизился к ней, а она изо всех сил вжалась в стену. Ощущение было такое, словно она заперта в одной клетке с тигром.

— Мышка, — прошептал он и провел пальцем по ее щеке, вытирая слезы. Жизель дернулась от его прикосновения. — Я никогда не смогу причинить тебе вред, слышишь?

Эти слова звучали так проникновенно, так нежно, что на миг Жизель почувствовала желание взглянуть на Берта, но вовремя одумалась.

— Кто тебя послал? — осмелилась спросить она.

— Никто. Я здесь не из-за тебя.

— Тогда почему обратил на меня внимание?

— Ты мне понравилась еще там, возле парка, помнишь? Когда ты сбежала от меня, — со смешинкой в голосе вспомнил он. — И когда я тебя отбил у той компании, то понял, что это судьба. Почему ты постоянно во что-то влипаешь, мышка? — уже серьезней вспомнил он.

— А ты меня всегда спасаешь, — тихо прошептала Жизель. Ведь действительно, Бертран столько раз вовремя приходил на помощь, что если бы не он, принцесса рода Сангриал вряд ли бы сейчас стояла здесь, живая и здоровая.

Бертран ничего не ответил, просто смотрел на нее с непередаваемой нежностью и поглаживал пальцем щеку.

— Не бойся меня, прошу тебя. Я клянусь, что никогда не сделаю тебе ничего плохого.

— Даже если тебе прикажут?

— Даже тогда, — серьезно кивнул он. Жизель с трудом верилось в его искренность, но раз он хотя бы пытается сохранить видимость того, что он — друг, значит, нападать пока не собирается. — Давай сядем за стол.

Девушка колебалась, но все же медленно вернулась и села на подушку. Весь аппетит пропал.