Марина Мнишек. Невероятная история авантюристки и чернокнижницы - Ядвига Полонска

Царевичу тоже стало смешно, и он еще несколько минут продолжал хохотать над ее словами.

Успокоившись и выпив глоток вина из бокала, он снова обнял Марианну и поцеловал ее.

Глава 7. Пророчество Медузы Горгоны

Огромная черная птица уже несколько часов кружила над лагерем казаков. Иногда она подлетала так близко, что стрелы скучающих от безделья вояк пролетали в нескольких сантиметрах от ее крыльев. Подразнив их, ворон, насмешливо каркая, улетал в сторону густой рощи, окружавшей поле с казачьим станом.

– Весь день над нами каркает эта тварь, – бормотал Лжедмитрий. – Весь день.

Он сидел один в палатке и листал трактат о военном искусстве, который оставила ему Марианна.

Дела шли хорошо, но он снова был в расстроенных чувствах. Странная тревога, впервые давшая о себе знать после той ночи с Марианной, второй раз за день овладела им. Он чувствовал, что все-таки ей удалось затянуть его в свои сети. Понимая, что стал зависим от нее, царевич злился и нервничал.

– Ведьма, – с досадой сказал он и услышал над головой карканье.

Через секунду, тяжелая ткань, служившая дверью в его палатку, еле заметно задрожала. Лжедмитрий, сидевший за столом лицом ко входу, схватился за саблю.

Полог стал прогибаться, будто бы кто-то пытался ползком проникнуть в шатер.

Свободной левой рукой царевич нащупал в открытом ящике заряженный пистолет и взвел курок.

В этот миг из-под полога появилось что-то черное, блестящее и острое. Лжедмитрий отпрыгнул в угол и, спрятавшись за кушеткой, переложив мушкет в правую руку, а саблю – рядом с собой, стал следить за происходящим.

Ворон бесшумно прошел в середину шатра и гортанным скрипучим голосом произнес:

– Послание от любимой. Послание от любимой.

Лжедмитрий внимательно посмотрел на птицу, и ему показалось, что одна из лап ворона обмотана черной тканью. Он встал и, подойдя ближе, взял ворона на руки.

Лапа, действительно, была перевязана черным шелком. Размотав его, царевич увидел аккуратно сложенную и накрученную лентой на птичью лапку, промасленную рисовую бумагу.

Он схватил письмо, разложил его и увидел, что буквы начали растворяться на бумаге. Чернила испарялись. Тут же царевич почувствовал в голове какую-то тяжесть и непреодолимое желание поспать. Шатающейся походкой, он, как сквозь туман, шел к своей кушетке.

– Меня отравили! Стража! Лекаря! Меня отравили! – изо всех сил кричал он, надеясь на помощь.

Ему казалось, что крик был настолько громким, что казаки, уже должны начать бить в набат и все бегут к его шатру.

– Лекаря сюда! Лекаря! – орал царевич во все горло.

Но, на самом деле, он даже не был в состоянии произнести ни звука или открыть рот – просто шаг за шагом, он, молча шел к своему ложу и, наконец, обессиленный, рухнул на одеяло.

Когда он открыл глаза, то увидел рядом Марианну. Она была одета в легкое светло-бежевое летнее платье.

Ее волосы почему-то были распущены.

Но еще больше Лжедмитрия удивило то, что они оказались в цветущем весеннем саду. Вокруг источавших нежные ароматы цветущих вишен и яблонь, росли полевые цветы. Светило яркое солнце, а воздух был наполнен пением птиц.

– Как мы здесь оказались, Марианна? – спросил он, все еще чувствуя, что его тело не в состоянии двигаться.

Она повернулась к нему лицом, и в этот момент небо потемнело, неизвестно откуда подул сильный холодный сильный ветер. С деревьев стали осыпаться цветки и листья, а земля под чернеющими стволами за несколько мгновений превратилась в пепелище. Лицо Марианны тоже стало блекнуть, исчезла улыбка – вместо знакомых черт он увидел отвратительную глумливую физиономию старой ведьмы. Глаза стали темно-серыми. А еще через мгновение, лицо ведьмы расплылось и стало похоже на ожившую морщинистую маску.

– Я пропитала бумагу снадобьем, – ответила маска обычным ее голосом. – То, что я тебе хочу сообщить, должны знать только мы.

Царевич простонал.

– Зачем ты делаешь это со мной?! – взмолился он.

– Потому что я хочу быть с тобой и люблю тебя, – маска изобразила улыбку, и только сейчас Лжедмитрий обратил внимание, что вместо волос на голове говорящего с ним существа извивались жидкие седые, слипшиеся в грязные пряди волосы, концы которых имели змеиные головы.

Царевичу стало невыносимо от этого зрелища.

– Можешь не смотреть, – смеясь, сказала Марианна.

Но Лжедмитрий не мог оторвать взгляда от уродливого изображения.

– Главное – внимательно слушай!

– Да, – еле ворочая языком, ответил он.

– Борис отправил на помощь Мстиславскому боярина Шуйского. Они уже заняли село Добрыничи, казнили старосту и устроили там стан. Жди гонцов с этой вестью. Не слушай пана Борши и его шляхтичей, а поступай, как я тебе говорю. Тянуть с битвой не надо. Пока ты будешь набирать в войско местных горожан и крестьян, тебя разобьют. Мстиславский хорошо помнит, как твои пятнадцать тысяч воинов погнали его пятьдесят тысяч. Запугай его! Возьми проводников, чтобы ночью казаки с разных сторон подожгли село. Устраши огнем накануне битвы царские полки. А утром пускай гетман Дворжецкий, как в битве под Новгородом-Северским, ударит своими конниками по «Москве» справа и прорывается в середину их позиций. Пешие казаки пусть прикроют московские пушки. Только так ты разобьешь царя. Сделав это, милый, ты станешь всесилен над «Москвой». Всесилен!

На последней фразе голос Марины неожиданно стал низким и под конец превратился в неразборчивый гул. Маска стала осыпаться, почерневшие стволы деревьев загорелись и тут же превратились в обугленные столбы, торчащие из сухой, покрытой густым слоем пепла, который сильный ветер поднимал высоко в воздух, создавая вихри.

Царевича оглушил зловещий хохот, а голос продолжал повторять: «Всесилен! Всесилен! Всесилен!».

– Что же это?!

– Ведьма она!

– Околдовала!

– Всесилен!

– Околдовала, непутевая!

– Государя отравили!

– Всесилен!

– Уйми ты это исчадье ада!

– Всесилен!

Лжедмитрий с огромным усилием приоткрыл веки.

– Жив, кажись! – услышал он голос рядом.

– Жив!

– Ах, ведьма проклятая!

– Воды ему неси!

– Всесилен!

Он почувствовал, как к губам приложили холодный край кубка, и ледяная вода попала в рот. Судорожно глотая, царевич наконец-то начал понимать, что происходит.

– О, Господи! Государь! Жив?!

Атаман тряс его за плечи.

– Да, – еле слышно ответил он.

– Кто же тебя…?

– Добрыничи… – прошептал Лжедмитрий.

– Что?

Никола резко поднял руку вверх, чтобы казаки замолчали.

– Всесилен! – услышал голос ворона Лжедмитрий.

– Кыш отсюда, тварь поганая! – послышался чей-то голос.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});