Расхитители прииска - Луис Ламур

Доктор Клэгг находился в Додже, когда двадцать восемь охотников на бизонов, выдержав бой у Саманных Стен против тысячи с лишним индейцев, возвратились с победой. Он, как и все на Западе, знал про побег Джона Колтера от индейцев племени черноногих, побег, в сравнении с которым даже Марафон теряет свое величие. Он знал историю Хью Гласса и гризли, историю прорыва Португальца Филлипса сквозь буран и мириады индейцев за помощью для Форт-Карни. Он хорошо знал историю обороны Аламо.

Основания для таких мифов рождались на Западе ежедневно, но в момент рождения событие не было мифом, а только суровой правдой жизни, реальностью как она есть.

Доктор Руперт Клэгг, который являлся живой легендой в большей степени, чем сам об этом подозревал, распознал подобного человека в Майке Шевлине.

— Извините за резкость, — начал Шевлин, — но по-другому не объяснишь. Мэм, — обратился он к Лайме, — я хочу, чтобы вы покинули город. Вы должны уехать отсюда завтра утром первым же дилижансом, не позже. А еще лучше позвольте мне отвезти вас на повозке до рассвета.

— Неужели настолько серьезно? — вмешался Клэгг.

Майк описал ситуацию. Он доложил и о своих шагах в отношении Бена Стоува и Вилсона Хойта.

— А что же с золотом? — спросил доктор. — Вы все еще не знаете, где оно?

— Нет. У меня есть подозрение, но его надо проверить. Я убежден в том, что они попытаются вывезти его отсюда. Уверен, они Полагают, что операцию необходимо осуществить теперь, поскольку в ближайшее время может не оказаться благоприятной возможности. И в этом они правы.

— Я не поеду, — твердо заявила Лайна. — У меня здесь дело, и я отказываюсь спасаться бегством. Я останусь в городе и доведу дело до конца.

— А теперь послушайте… — настаивал Майк.

— Извините, мистер Шевлин, — неожиданно улыбнулась Лайна, — не исключаю, вы с самого начала знали, что я откажусь, хотя, понимаю, вам необходимо было попробовать… Нет, остаюсь, и кончим на этом. — Она посмотрела на его чашку. — Мистер Шевлин, вы совсем не пьете чай.

Он сделал большой глоток, немного обжег рот и хотел было выругаться, но вовремя удержался.

— Не знаете, кто замешан в афере, организованной Стоувом? — спросил Клэгг.

— У меня есть предположение.

— Мерриэм Клэгг?

Шевлин посмотрел в глаза доктору Руперту.

— Я подозреваю именно его.

— Я тоже, — сказал Клэгг и добавил: — Мой дальний родственник всегда считался весьма состоятельным. Но теперь он время от времени нуждается в деньгах. А он не тот человек, кто рискнет своим имуществом, если только прибыль не обещает быть более чем достаточной.

Несколько минут все молчали. Они пили чай в тишине, а потом Лайна сказала:

— Мистер Шевлин, боюсь, мне придется вас уволить.

— Почему?

— Принять такую жертву от вас с моей стороны непорядочно. Вашей жизни угрожает опасность.

Он улыбнулся в ответ.

— Мэм, вы ошибаетесь. Я заварил кашу не ради вас, а ради тех десяти процентов от полумиллиона долларов и ради Элая Паттерсона. — Его глаза сверкнули. — Хотя должен заметить, что уж если бы собрался рискнуть своей жизнью, то не нашел бы для этого лучшей причины, чем вы.

Лайна вспыхнула, но не отвела взгляд.

— Глупая причина, мистер Шевлин. Девушка всегда предпочитает живого мужчину мертвому.

— У нас простые чувства, мисс Теннисон, — сказал Шевлин. — Мы несложный народ. Когда на Западе человек хочет быть плохим или подлым, и при этом он достаточно крутой и сильный, то его мало что остановит. С другой стороны, если человек остается честным, то потому, что такова его воля. Не так, как у вас на Востоке, где действует закон и все такое прочее. Здесь очень мало полутонов, и есть только черное и белое, а общественное мнение осуждает лишь трусость и нарушение слова. А когда дело доходит до боя, никто не смеет отойти в сторону, если считается, что это его бой. В противном случае ему придется покинуть Запад. Вы предпочли бы живого мужчину, но я уверен также, что вы предпочли бы мужчину, который способен постоять за свои убеждения. Мэм, я думаю, что это мой бой, точно так же, как ваш, и мне не нужно от вас ни цента. — Он встал и взялся за шляпу. — Теперь я собираюсь идти и устроить такой пожар, какой никто никогда не устраивал. Я вынесу весь сор на открытое место и разнесу на мелкие кусочки всех колоссов на глиняных ногах, так что никакой мистер Бен Стоув никогда не сможет вернуть что-нибудь обратно. Я не слишком изобретательный человек, мисс Теннисон, поэтому собираюсь просто броситься головой вперед и долбить. А вы не стойте у меня на пути.

Бразос дремал у себя на стуле, когда в дверях конюшни появился Шевлин. Старый конюх с удивлением уставился на него.

— Ты видел Гиба Джентри? Он пустился за тобой следом.

— Я пришел не оттуда. — Шевлин окинул взглядом темную улицу и зашел в конюшню, держась подальше от света. Он оставил свою лошадь в тени в нескольких ярдах от входа. — Бразос, где живет Мэйсон?

Старик долго и внимательно смотрел на него, потом указал переулок на другой стороне улицы.

— Примерно сто ярдов вглубь. Длинная лачуга с тремя окнами. Ты не ошибешься.

— Спасибо. — Шевлин вышел на улицу.

— Он там не один, — крикнул ему вслед Бразос. — С ним должен быть Дик Тэйлор.

Дик Тэйлор был человеком суровым, весьма суровым.

Майк пересек улицу и углубился в переулок. Возле длинной хижины спешился. Подойдя к двери, попытался войти, но дверь оказалась запертой. Он навалился плечом и вломился внутрь.

— Какого черта? — послышался сонный голос Мэйсона.

Шевлин отошел в сторону от дверного проема и прислушался. В глубине комнаты кто-то затаил дыхание.

— Зажги свет, — сказал он. — Нужно поговорить. — И не дожидаясь, сам зажег спичку.

На столе стояла керосиновая лампа. Подняв еще теплое стекло, он поднес к фитилю пламя спички. Мэйсон задрал голову и, моргая, уставился на него.

Шевлин повернулся ко второй кровати. На ней лежал Дик Тэйлор, худой мужчина со впалыми щеками и колючими глазами. Он недобро смотрел на Шевлина.

— Я пришел поговорить с ним. — Шевлин ткнул пальцем в сторону Мэйсона. — Ты в этом участвуешь?

— Посмотрим.

— Не на что смотреть. Отвечай как есть. Если участвуешь, получишь по заслугам. Если нет, закрой пасть и лежи тихо, тогда я тебя не трону.

— Не тронешь? — Тэйлор опустил ноги на пол. — Ах так…

Как только его ноги коснулись пола, Майк схватил его за грудки и рывком приподнял с койки. И в тот же момент его крепкий, как камень, кулак мелькнул в воздухе. Пытаясь выпрямиться, Тэйлор вильнул было в бок, но кулак врезался ему в челюсть, другой удар пришелся по лицу. Еще один рывок вернул его навстречу новым ударам. Наконец резкий толчок в живот отбросил его в угол комнаты.