Джихад одинокого туриста - Алексей Туренко

– Человек двести! – крикнул я.

Вломившись в кусты и вдохнув одуряющий запах бензина, я, поднося огонек к мокрым веткам, заорал:

– Поджигайте! – Бензин пыхнул, охватив кустарник.

Огненные змеи шустро разбегались по бензиновым дорожкам. Пожирая сухую древесину и хвою, пламя быстро карабкалось по веткам и стволам, превращая деревья в высоченные, пышущие жаром свечи. Разрозненные очаги пожара сливались, заставляя мрак отступать. Буквально за пару минут между отелем и дорогой протянулось сплошное багровое зарево, сгустившее темноту с обеих сторон. Гигантские тени метались по фасаду гОстеницы, прыгали на земле меж деревьев. В окнах вспыхивали и гасли темно-красные отблески, превращая окрестности в окраину ада.

Добежав до входа, я выдрал из гриля баллон и, открыв вентиль, пинком переправил шипящий цилиндр в холл. Схватив бесхозный гранатомет, тяжело дыша, я побежал в сторону треска горящих деревьев. Успел в самый раз – цепочка фар свернула от холма.

Еще на бегу я увидел, как замедляются фары, высветив лежащее поперек дороги дерево. Пошарив лучами, колонна свернула, объезжая препятствие. Терминатор не упустил момент и ударил с дороги. Пульсация громовых вспышек на три секунды превратила ночь в день, высветив резкие, неподвижные тени деревьев. Перелетая освещенное пространство, трассеры блекли, исчезая бледными огнями в далекой тьме.

Передние фары погасли – взамен засветился тусклый огонек разгорающейся машины. Грохот пулемета сменил рев двигателя меняющего позицию пикапа. Вспышки, отрывистый стук пулеметов, глухой звук пуль, протыкающих деревья, – арабы палили в темноту.

Сознавая призрачность защиты, я шагнул за ствол. И, оторвав кусок коры, свисающий перед лицом, сдвинул автомат на грудь, вскидывая увесистую трубу. В следующую секунду фары на той стороне погасли. Теперь местоположение машин угадывалось только по вспышкам. Прикинув «за» и «против», я решил обождать – в этой драке главным результатом было время. Наши не стреляли, ограничившись единственной результативной очередью.

Вглядываясь в темноту, я пытался уяснить местоположение стрелявших – похоже, большинство рассыпалось вокруг вставшей у завала колонны. Далековато для «РПГ». Арабские стрелки наконец унялись, закончив бессмысленную выдачу свинца в пространство. Воспользовавшись затишьем, придерживая мотылявшуюся трубу, я продрался сквозь кусты, выйдя к границе освещенной зоны. Торчать среди дороги было глупо и неуютно. Оглядевшись, я различил очертания кювета и перебрался в него. Теперь, держа трубу наготове, я всматривался в далекую темноту сквозь освещенное пространство. Ну, ни хрена не разобрать.

Над освещенной пожаром нейтралкой повисла тишина, прерываемая треском горящего дерева. Пришельцев не тянуло выходить на свет. Наша сторона молча ждала решения противника.

Цепочка вспышек из темноты, сопровождаемая громкими хлопками, заставила вздрогнуть – два пулемета принялась прочесывать заросли на нашей стороне. На фоне пулеметного стука послышался рев автомобильного двигателя. Набитый людьми незнакомый пикап выпрыгнул на освещенную дорогу из темноты. За ним – второй. Шли они лихо, за считаные секунды почти перемахнув нейтралку.

Сзади басом заговорил «ДШК», и асфальт перед бампером пикапа вскрыло, поднимая в воздух крошку и обломки. В следующую секунду облако пробила морда головной машины… И остановилась, приняв на себя остаток очереди. Хватило с избытком – ошметки людей и металла, куски кабины, пар… Через полсекунды на дороге стояла дымовая завеса, за которой, как в тумане, виднелись изувеченный пикап и раскиданные обломки. Пулеметы с той стороны продолжали грохотать, протыкая дым розовыми трассами. Наш главный калибр молчал, заткнувшись после единственной очереди. Похоже, Терминатор накрылся.

Из-за дыма показалась вторая машина. Моя очередь. Разглядывая выруливающую машину поверх набалдашника гранаты, я машинально прикинул – метров семьдесят. Перехватив ручки поудобнее, приладился. Труба издала краткий лязг и свист горящей пороховой шашки. Вспышка перед глазами, удаляющееся яркое пятно. Отбросив трубу и почти ослепнув, я упал в кювет. И, приподняв голову, увидел, как огненный хвост пересекает освещенную полосу, превращаясь в ослепительную вспышку. Облако серо-розового дыма заволокло дорогу. Два – ноль.

Не сомневаясь, что будет дальше, я лег на пузо и пополз по канаве. Наверно, меня спас дым – листва и сучья валились так, будто сверху орудовала бригада лесорубов. Где-то сбоку послышался и оборвался грохот «ДШК» – кажется, я поторопился с похоронкой. Тявканье с той стороны переключилось на новый источник, позволив мне вскочить и промчаться метров двадцать. Встав за деревом, я остановился и высунул голову, пытаясь оценить обстановку. Из темноты послышался вой, сопровождаемый вспышками выстрелов. Затем в освещенное пространство выбежало несколько десятков бегущих фигур – арабы цепью шли в атаку.

Лес с нашей стороны взорвался стрельбой. Дальше время понеслось скачками. Свалив двоих на нейтралке, третьего я прикончил за пару метров от меня. Оставшиеся вбежали в темноту и почти сразу у входа в отель вспыхнула яростная перестрелка. Полными рожками, на убой ствола. Сменив магазин и оторвавшись от дерева, я побежал на звуки стрельбы.

Мат, вой, выстрелы, выкрики по-арабски – у входа шла свалка. Выскочив из темноты, я врезался в побоище. Голове в клетчатке досталось прикладом, лысому незнакомцу – пинок в спину. Мне ответили ударом в плечо. Я отозвался выстрелом в живот и, хлестнув остатком магазина в упор по толпе, прорвался к дверям. Пробежав вонявший газом холл, через стойку, рыбкой, я нырнул в распахнутую дверь. Откатившись и захлопнув ее ногой, зажмурившись, я замер. В следующую секунду за стенкой послышался автоматный выстрел, потонувший в оглушительном грохоте взрыва. Дверь вынесло, меня чем-то звездануло по спине. Возможно – ей же. Ярчайшая вспышка, волна огня по потолку. Волосы вспыхнули.

Смахнув с головы микроскопические сухие колечки и ощутив жжение опаленной кожи, я вытащил последний магазин. Взгляд на часы – прошло двадцать шесть минут. Надеюсь, этого достаточно.

Подвывая, я поднялся на ноги и, пройдя охваченный огнем косяк, оказался в горящем холле. Дым, трупы на полу, выбитые окна… Голова кружилась.

За окнами шарахались тени. Выпустив очередь в окно, спотыкаясь, я побрел в затянутый дымом коридор. Натыкаясь на стены, дойдя до задней двери и толкнув, я вывалился в темноту, жадно вдыхая свежий воздух. Перед глазами плясали красные круги. Под ноги что-то подвернулось. Кажется, чемодан. Плеск воды… Темнота…

Глава 16

Среда. Ночь, 03.17.

В себя я пришел в той же темноте. Нос упирался в холодную гальку.

Первая мысль – холодно. Ну очень. Зато – жив. Насчет «здоров» торопиться не будем.

Я чихнул. Точно, не будем.

Покосившись на часы и поднеся к уху, я сперва послушал: тик-так, тик-так. Ходят. Теперь можно ломать глаза. Повертев кисть так и эдак, я наконец различил – три семнадцать. Пора вставать.

На усеянном чемоданами пляже не было ни души. По крайней мере – живой. Светлая полоска пены и абсолютная темнота неба и воды. Ни огонька, ни звука. Очертания отеля едва угадывались.

Слабый ветерок принес запах гари и озноб. Согреться бы. В ближайшем чемодане нашелся свитер. Кажется женский. Но теплый. Сойдет.

Где автомат?

На «галечном полу» оружия не обнаружилось. Голова кружилась, и, не решившись шарить по камням в темноте, я, осторожно обходя ручную кладь, разбросанную по местности, двинулся к единственному видимому ориентиру – белой пене.

На труп я наткнулся у самой кромки и узнал, даже не переворачивая, – один из молодых, пошедших с нами. Большая часть спины была в крови. Присев, я тронул ногу лежащего. На ощупь тело было мягким и холодным. Поискав глазами его оружие и не найдя, я встал, продолжая обход.

Бесцельная прогулка по ночному берегу позволила частично прийти в себя. Похоже, затея удалась – наши уплыли. Это плюс. Я остался. Минус. Но – живой. Опять плюс.

Накатили апатия и слабость. Отойдя от воды, я присел, опершись спиной на ближайшую сумку. Опять стало зябко. Ощупав пухлый саквояж, я вывалил из него тряпье и, свернувшись калачиком, набросал шмотье сверху, погрузившись в полусон-полузабытье.

Второе пробуждение наступило примерно через час. Темнота сменилась хмурыми предрассветными сумерками. Вылезать из теплой норки не хотелось. Хруст гальки разбудил окончательно. Я скосил глаза – вдоль берега кто-то шел. Силуэт идущего не воспринимался под ракурсом в девяносто градусов – я лежал на боку. Дождавшись, пока незнакомец минует, я приподнял голову. Стало видно – шел мужчина. Враг.

Пройдя еще метров десять, он остановился, развернувшись к морю. Я без особой спешки опустил голову, продолжая смотреть. Пару минут вооруженный незнакомец стоял, разглядывая море и пляж. Я – его. Особых эмоций не было. Разве – холодное любопытство.