Воины Нави - Виталий Дубовский

И никогда Творец ему не отвечал.

И тогда Чернобог, улыбаясь, уходил, и черная стража следовала за ним. И в той страже шел он, черный демон Асмодей. Тот, чьими стараниями начинались войны между Добром и Злом.

Ведьмак отмахнулся от воспоминаний, взглянув на Ледею. Ее изможденное бледное лицо было прекрасным. «Какой же Силой наделила тебя Морана? В чем твоя роль, девочка?»

Ведьмак взглянул вверх, словно предчувствуя недоброе. В небе кружил ворон, высматривая падаль. Стоян нахмурился, эта птица была ему знакома, где-то он уже ее видел.

Недолго колеблясь, ведьмак взял в руки лук, зашелестела стрела, вынимаемая из колчана.

Ворон, будто почувствовав опасность, стал удаляться, поднимаясь выше в небо. Новая тетива, сплетенная кикиморой, натянулась, сгибая тисовый лук до предела. Свистнув, стрела ушла ввысь, догоняя птицу, и ударила в крыло. С тоскливым криком ворон камнем рухнул вниз и забил здоровым крылом о землю.

Ведьмак подъехал к подранку, спрыгнул с коня и осторожно взял птицу в руки. Ворон пытался клеваться, злобно сверкая черными глазами. Грубо выдернув из крыла стрелу, ведьмак взглянул птице в глаза:

— Ты все мне расскажешь, старый хитрец.

Глаза Стояна наполнились чернотой, ворон забился сильнее и вдруг замер, покоряясь воле ведьмака.

— Ах, вот как?! Ты — Глаз Правителя? — Ведьмак обернулся к проезжающему обозу: — Эй, Бобура! Найди для ворона клеть, да смотри не выпусти его. И чтоб до утра был жив и здоров, крыло ему вылечи.

Ведьма кивнула в ответ, забирая ворона из рук в руки. Внимательно оглядела его со всех сторон:

— Соглядатая поймал? Стоян, может, ему сразу голову свернуть?

Ведьмак улыбнулся своим тайным мыслям, глянув на нее искоса.

— Бобура, мне легче тебе голову свернуть, чем этому птаху. Зачем старость обижать, пусть живет, ему еще хозяину доложиться надобно.

И Стоян громко рассмеялся, поскакав во главу отряда. Необходимо найти место для ночлега.

…Ледея открыла глаза. Утро было прохладным и туманным. Воины спали, свернувшись вокруг погасших костров. Все устали после тяжелого двухдневного перехода. Ледея встала и нетвердой походкой пошла по лагерю, стараясь не наступать на спящих людей. Оглядываясь в поисках Стояна, она увидела Всеведу.

— Что, Всеведа, тебе тоже не спится?

Молодая колдунья улыбнулась, прищурив незрячие очи.

— А я днем в телеге высыпаюсь. Это вы по ночам спите, а я вот в дозоре с парнями маюсь. Может, и не высыпаюсь, как хочется, зато с утра все живы и здоровы. А ты, часом, не ведьмака ищешь?

Ледея кивнула, присаживаясь возле подруги и закутываясь в накидку.

— Ушел он из лагеря. Вчера ворона-соглядатая подстрелил, пока ты спала. Сегодня забрал его и ушел куда-то. Не ходи за ним, все равно ничего не скажет. Задумал он что-то, ты же его знаешь, как что втемяшит в голову, под руку лучше не попадать.

Ледея кивнула, соглашаясь, грустно вздохнула, поежившись от утренней прохлады.

— Эй, подруга, — она тихо прошептала, не поворачивая головы, — ты же Всеведа…

— Ну?

— Ну! Ну так скажи мне, получится у нас то, что Ею задумано?

Всеведа долго не отвечала, то ли заглядывая в будущее, то ли просто подбирая слова, затем улыбнулась.

— Смешные ты вопросы задаешь. Разве могут быть кому-то ведомы помыслы Богов? Ты лучше Недолю спроси, все ли доживут до конца этого проклятого года. Она по нитям больше увидит. А я что? Не мое это. Вот ты о Силе своей спрашивала, смотрела я, только не нужно тебе этого знать. Она в тебе, словно улей пчелиный, дремлет. Только начни там ворошить, и все мы тут раньше времени поляжем. Да и ты с нами. Поняла меня?

Ледея кивнула, по спине пробежал холодок, она поднялась и пошла искать Недолю. Может, и права Всеведа, нити жизни больше могут рассказать, да и ворожит Недоля умело.

На самой границе лагеря, у отдельного костра, Недоля спала в объятиях кряжистого дядьки. Черно-седые растрепанные локоны красиво ниспадали на белое плечо. Ледея неуверенно остановилась, постеснявшись нарушать их сонную идиллию. Недоля слегка приоткрыла глаза, даже во сне почувствовав взгляд. Неторопливо выбралась из-под воинского плаща и стала одеваться.

— Погоди, я сейчас, — надела рубаху и, сонно улыбаясь, подошла к ней, — вишь, какого я себе медведича вчера отхватила. Неугомонный! Как с цепи сорвался, до утра спать не давал. Э, подруга, а ты, я вижу, тоже не одна? Смотри, не балуй, ежели ведьмаку не понравится, так он ему голову быстро открутит.

— О чем ты? — Ледея оглянулась и увидела сидящего недалеко Ярослава. — А, этот? Да нет, он сторожит меня, чтоб никто не обидел.

С самого раннего утра Ярослав тенью следовал за ней по всему лагерю. Заклинание жестко привязало его к ней, словно пса на короткий повод посадили. Недоля усмехнулась, расчесывая волосы:

— Это кого ж ты так опасаешься? Той, кто у Стояна в любимых ходит, бояться следует только самого ведьмака.

— Не знаю я, кого боюсь. Тяжело мне что-то на душе, неладное чую. Скажи, ты заглядывала наперед, что наш поход ожидает?

Недоля перестала усмехаться, лишь яростней заработала гребнем.

— Заглядывала, не заглядывала. Чему быть — того не миновать. Нечего умничать, Морана приказала, а мы исполняем. На то мы и колдуньи, чтоб Мать свою слушаться и помогать ей. А иначе, спросит она с нас — лишь пепел по ветру полетит.

Ледея сердито притопнула ногой, не сдержав раздражения.

— Да что ж вы, сговорились все, что ли? Я же ничего плохого не спрашиваю, ну посмотри на людей, на нас посмотри, доживем ли мы до конца года?

Недоля взглянула ей в глаза, и такая грусть была во взгляде том.

— Ну посмотрю я, может, тебе легче и станет. А ты на мою судьбу можешь взглянуть? Нет, не можешь. То-то и оно, сама хочешь все знать, а я ходи, значит, майся в неведении. Ничего не скажу, ничего смотреть не стану. Как будет, так и будет.

Ледея молча постояла, глядя на Недолю, затем огорченно повернулась и пошла прочь.

— Долгая твоя жизнь, почти вечная, слышишь меня? — Недоля перебирала пальцами, глядя Ледее вслед. — Только ты не радуйся, такой вечной жизни и врагу не пожелаешь. А теперь иди и не приставай ко мне более.

…Отряд двигался густыми древлянскими лесами словно черная река, заполняя торговый тракт от горизонта до горизонта. Стоян ехал во главе войска, играя с дергающимся на привязи вороном. Птица в который раз пыталась взлететь, но короткая бечевка вновь возвращала ее на латную рукавицу ведьмака. Ворон не прекращал свои бесполезные попытки, стараясь избавиться от страшного мучителя. Ведьмаку надоело постоянное карканье взбесившейся птицы. Грубо схватив его, он ножом отсек бечеву у самой лапки и подбросил ворона вверх.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});